- Меня рекомендовал Степан Антонович Лапальский. Это известный исследователь Антарктики и автор нескольких книг о перемещении льдов Южного полюса. Я работал у него чуть больше года секретарём.

- Почему же перешли к профессору Зинбергу?

- Лапальский уехал на два года в Антарктику. А Константин Анатольевич как раз искал секретаря. Они были знакомы. Лапальский даже частично оплатил экспедицию профессора.

- Он так богат?

- Нет. Я не имел в виду, что он выложил деньги из своего кармана. Просто у Лапальского есть фонд, откуда берутся средства для исследования Антарктики. Добровольные пожертвования, в основном.

- Понятно. А не знаете, Лапальский до сих пор в Антарктике?

- Насколько мне известно, да. Как я сказал, он уехал на два года. Не думаю, что он мог вернуться раньше. Это ведь не на юг в отпуск смотаться. Дорога неблизкая.

До нас донёсся резкий металлический звук – в глубине квартиры словно что-то лязгнуло.

- Это Андрей, - пояснила Анна Николаевна, вздрогнув. - Вернулся с рынка.

- У него есть свой ключ?

- У нас у всех он есть, - сказал Раскатов.

- А у кого ещё, кроме вас троих?

- Больше ни у кого.

- Уверены?

Секретарь пожал худыми плечами.

- Если профессор и давал кому-нибудь ключ, мне это не известно.

- А вы что скажете? – спросил я вдову.

- Не думаю, - ответила та. – Да и кому он мог его дать?

- Что ж, тогда попросите, пожалуйста, вашего повара зайти к нам.

- Я его позову, - Раскатов встал.

- Нет-нет! – засуетилась вдруг Анна Николаевна, поднимаясь. – Я сама. Заодно скажу насчёт ужина.

Она поспешно покинула гостиную, оставив нас с секретарём. Раскатов медленно сел на место и едва заметно пожал плечами.

- Вы кого-нибудь подозреваете? – спросил я, когда шаги вдовы стихли.

- Нет, - ответил тот, глядя в сторону. – Врагов у профессора не было, даже оппоненты уважали его. Да и кто станет убивать человека из-за научных разногласий?

- Убивают и из-за меньшего, - заметил я.

Если б дела обстояли иначе, ад не был бы так переполнен.

- Но не такие маститые учёные, как те, с кем общался профессор, - ответил Раскатов. - Им интереснее разделывать друг друга публично, а не втихаря. Побеждать силой интеллекта, а не… - он запнулся. – Знаете, Ваша Светлость, я вдруг понял, что понятия не имею, как убили профессора.

- Застрелили.

- С глушителем? Наверное, да, никто ведь не слышал выстрела.

- Может, кто-то и слышал.

- Но… - секретарь выглядел растерянным, - не мог же он быть настолько тихим, что мы не заметили даже хлопка! Хотя я читал, что на самом деле глушитель не убирает звук выстрела полностью. Это заблуждение. В фильмах показывают, что слышен только тихий хлопок, но взрыв газов и удар затвора никак не скроешь. А как убийца попал в дом? – спросил секретарь через несколько секунд.

- Через дверь. Нам придётся осмотреть входную дверь на предмет взлома.

Раскатов задумался. Пальцы беспокойно забегали по подлокотникам.

- В чём дело? – спросил я.

Секретарь бросил на меня полный сомнения взгляд.

- Дело в том, что сегодня к профессору приходил Жмыхин, - сказал он. - Примерно за час до вашего человека. Кажется, это главный инженер, специалист по каким-то там машинам, которые профессор собирался брать в экспедицию.

Вот так новость! Похоже, здесь побывала куча народу. И как выбрать из этой толпы убийцу?!

- Кто его впустил?

- Наверное, Анна Николаевна.

- Вы его видели?

- Нет, я был в библиотеке. Писал для профессора речь, - секретарь вздохнул. - Теперь она уже не пригодится.

- Кто вам сказал, что приходил Жмыхин?

- Анна Николаевна.

- Он и профессор были в кабинете?

Раскатов покачал головой.

- Об этом вам лучше спросить Анну Николаевну, Ваше Сиятельство.

- Так и сделаю. А этот Жмыхин и профессор давно знакомы?

- Не больше месяца. Он заходил пару раз в неделю. Иногда они с профессором договаривались о встрече заранее, но не всегда. В этот раз визит был спонтанным. Во всяком случае, я о нём в известность поставлен не был. Если бы они договорились заранее, я бы знал, так как планировал время профессора. Но они могли где-то встретиться и условиться о встрече.

В коридоре послышались шаги: дробные Анны Николаевны и тяжёлая поступь повара.

Когда они вошли в гостиную, я увидел грузного человека азиатской внешности с волосами, стриженными в кружок. Бионические глаза были светло-оранжевого цвета. Одет повар был в свободную футболку и мешковатые голубые джинсы с кучей оттопыривавшихся карманов. Он дважды моргнул, заметив меня, и тут же повернул голову к жене убитого профессора. Та кивнула.

- Это Его Сиятельство, - проговорила она. – Костя хотел с ним встретиться… но не успел.

Повар медленно перевёл взгляд с хозяйки на меня. Его глаза сменили фокус, как затвор фотоаппарата. Он слегка дёрнул руками, словно собираясь засунуть их в карман, но передумал.

- Значит, профессор убит, - проговорил он с лёгким акцентом.

Видимо, выходец из Паназиатской империи.

- Как вы думаете, кто мог это сделать? – спросил я.

- Не имею представления, Ваше Сиятельство, - ответил повар.

Толстые пальцы слегка погладили карманы джинсов.

- Очень жаль профессора, - проговорил повар. - Он был хорошим человеком. Настоящим учёным.

- Давно вы работаете у профессора? – спросил я.

- Семь лет. Поступил через рекрутерскую фирму сразу после техникума.

- И он вас взял без опыта?

Повар пожал покатыми плечами.

- Должен же он был взять кого-то. Профессор не претендовал на то, чтобы каждый день обедать, как в ресторане. Он мало уделял внимания пище. К сожалению.

- Андрей прекрасно готовит, - вмешалась Анна Николаевна. – Он просто скромничает.

- Андрей? – переспросил я. – Это ваше настоящее имя?

- Нет, - качнул круглой головой азиат. – Меня зовут Андзю. Профессор никак не мог запомнить – вот и называл по-русски.

- Понятно. Вы видели сегодня… Жмыхина?

Повар отрицательно покачал головой.

Я перевёл взгляд на Анну Николаевну.

- А вы?

- Да, он заходил к Косте. Я впустила его. А что, вы подозреваете… - брови у Анны Николаевны подлетели сантиметра на два, и лоб покрылся множеством морщин.

- У него было что-нибудь в руках, когда они приходил или уходил? – спросил я, игнорируя вопрос, который она начала задавать. - Свёртки, бумаги? Что угодно.

- Нет, - покачала головой женщина.

- Они с профессором сидели в кабинете?

-Конечно, где же ещё? – Анна Николаевна недоумённо развела руками.

- И после Жмыхина никто туда не входил?

Важно было установить последовательность событий, пока они были ещё свежи в памяти свидетелей.

- Не знаю, - ответила женщина. - Я была далеко от кабинета.

Я повернулся к Раскатову.

- Когда Жмыхин обычно приходил к профессору Зинбергу, он приносил с собой бумаги или чертежи?

- Да, как правило. Он носил их в пластиковой папке или в тубусе вроде тех, которые используют художники. В зависимости от количества и размеров бумаг. Постойте! – секретарь резко выпрямился в кресле. - Так получается, только Жмыхин мог убить Константина Анатольевича!

Анна Николаевна шумно вздохнула и, застонав, закрыла лицо руками.

Я встал и подошёл к повару.

- Что у вас там? – спросил я резко, указав на его карманы.

Тот вздрогнул, как от удара. Взгляд заметался по комнате.

- Ну! – прикрикнул я, чувствуя, как замерли Анна Николаевна и Раскатов.

- Не имеете права! – севшим голосом проговорил повар, отступая на шаг. – Ваше Сиятельство!

- А ну, живо выворачивай карманы! – тихо проговорил, подходя, обнаруживший тело профессора офицер.

Азиат прижал ладони к карманам, будто пытаясь защитить их содержимое.

- Господи, Андрей, что у тебя там такое?! – не выдержала Анна Николаевна. – Покажи Его Сиятельству, чего упираешься?