— Так давайте основные пункты прямо сейчас и зафиксируем под протокол, а Давыд Маркович вам поможет…

— А кто вас уполномочил…

— А я нынче ректор.

— Вот как! — настало время Гай делать удивленные глаза.

— Сетевое голосование никто не отменял. Даже в гипере. Вот только что и проголосовали…

— Ваше превосходительство, стал быть? — так обращались к ректорам с самого основания Академии.

— Ваше величество, стало быть? — поддержал тон Зборовски.

Команда «Одиссея» наблюдала за пикировкой этих двоих с видимым удовольствием.

— А вы там не улыбайтесь! — погрозил им Гай. — А то всех учиться отправлю! На подготовительное отделение!

Орбита Ярра представляла собой сплошную стройплощадку. Несчастную Тильду Бэ уже пригнали, и уродливая подкова бывшей галактической мусорницы теперь была пристыкована к пассажирскому терминалу и медицинскому модулю. Теперь на орбите Ярра находилась затейливая, но вполне функциональная конструкция, способная разместить пару тысяч человек. Развернулся на полную мощь шахтерский комплекс — в покрывале из астероидов уже было пробито значительных размеров окно, края которого сдерживались гравитационными излучателями.

Корпуса Академии один за одним входили в атмосферу через образовавшуюся лакуну, медленно опускаясь на поверхность и полыхая огнями маневровых двигателей.

Гай расщедрился — он выделил целый остров площадью 52 000 квадратных километров, в тысяче ста километрах от Сезама, на самой границе умеренного и субтропического климатических поясов. От континента его отделял узкий длинный пролив шириной в 1,8 километра, и Академия брала на себя обязательство выстроить мост на континент. А еще — в течение полугода смонтировать гравикомпенсаторы по всей площади острова, создав таким образом для будущих граждан Ярра на его территории некий шлюз с гравитацией 1,4 g — чтобы контраст был не таким острым.

И первые кандидаты уже были — полторы тысячи несчастных молодых людей с того самого пиратского транспортника. Аппаратура медицинского факультета позволяла разморозить их с минимальным риском, а наличие грамотных педагогов — устроить правильную адаптацию к новым условиям. Ребром вставал вопрос о строительстве вокруг Сезама настоящего города, столицы Ярра.

Приходили сообщения и с Ред Сокс, от номадов, и с других миров — люди были готовы сорваться со своих мест, пугал их только вопрос с двойной гравитацией — но ведь он решался! Виктория Схайама плотно взялась за восстановление формул колонизаторских препаратов, и обещала разобраться с этим вопросом в течение двух-трех недель. Вырисовывалась вполне приличная схема — переселенцы сначала обучаются на подготовительном отделении, привыкают к новым условиям, принимают необходимые лекарства — а потом, спустя полгода-год — вольны выбирать себе место и стиль жизни по собственному желанию.

Его величество Гай Кормак представлял себе монархию Ярра как ассоциацию свободных сообществ, которые обладают внутри себя максимальной автономией и при этом не имеют права запрещать своим членам покидать их по собственному усмотрению. Живи и дай жить другим! Общей для всех будет Конституция с самыми базовыми понятиями, десятипроцентный налог с прибыли, и обязанность защищать Ярр в случае внешней угрозы. Монархия оставляла в своей полной собственности межпланетное пространство и недры планет, право вето на любое решение в любой общине, и верховный арбитраж в любом споре.

«Одиссей» задержался на поверхности, чтобы помочь в доставке капсул с бывшими пиратскими сервентами в Академию, и дать команде немного перевести дух. Гай не удержался и заглянул в Долину: всё-таки именно здесь по внутренним ощущениям был его дом. Он еще выстроит его — крепкий трехэтажный сруб с черепичной крышей, большим балконом и террасой… Всё будет — но не сразу! И собака — настоящий абелярский волкодав ростом с теленка, и кот — обязательно рыжий, и… И жена-красавица!

Эби… Ему ее действительно не хватало! Они общались в сети, и он был в курсе, что Тандерделл полным ходом восстанавливается, несмотря на аномальные и нехарактерные для тех мест песчаные бури. Кармарен лихорадит, атмосфера выдает явления ей несвойственные, и потому хорошие пилоты там сейчас очень нужны — хотя бы еще пару недель. Но ему ведь тоже нужен был второй пилот! Вот эта, конкретная Эбигайль Махони в конкретном кресле второго пилота!

— Хэй-хэй, Гай, погнали поглядим на буфера! — появился из ниоткуда Джипси.

Он был на поверхности Ярра в первых раз, и не снимал своего оранжевого скафандра — гравитация давала о себе знать.

— Поглядим на что?

— На буфера горячей штучки!

— Кого?

— Горячая Штучка, Гай! Планета! Там сталкеры во главе с Вестингаузом и Чичеруаккьо строят базу!

Не понимая еще, причем тут буфера, Кормак согласно кивнул — проконтролировать строительство стоило! Тем более — пора было вылетать, их ждал «Ельцин».

Выход на орбиту и микропрыжок к Горячей Штучке заняли около двух часов. И теперь Гай глядел в иллюминатор на строящуюся сталкерскую базу и не знал — смеяться ему или плакать.

Как и планировалось — сталкеры разворачивали базу на южном полюсе. Именно там располагались самая высокая горная система на планете, и две высочайшие ее вершины — гиганты пятнадцати и семнадцати километров от поверхности соответственно. Именно здесь, на этих гордо торчащих выпуклостях сталкеры и решили оборудовать свою берлогу. И придумали ей название в своем стиле.

У Горячей Штучки причиндалов не может быть по определению, верно? Зато вполне могут быть Буфера — выдающегося, между прочим, размера. По крайней мере это звучало неплохо — Буфера Горячей Штучки.

Работу ингибитора гиперпространства Гай на себе ощущал уже трижды. Но первых два раза эта едва заметная дрожь и сильный толчок казались ему всего лишь элементом общей картины крушения пассажирских лайнеров — «Конкордии» и «Лузитании». Теперь же, находясь на капитанском мостике и контролируя ситуацию, он четко осознал — вот оно, началось!

«Одиссей» вздрогнул и, если эта характеристика вообще применима к гиперпространству, встал на дыбы. Все незакрепленные предметы попадали со своих мест и заметались внутри помещений корабля, создавая мешанину и хаос. Экипаж, благодаря дремучему пессимизму своего капитана, весь путь до Цитруса, где должен был находиться «Ельцин» провел в бронескафах, снимая их только для отправления физиологических надобностей. Жрало мрачную Кормакову душу некое нехорошее предчувствие, подкрепленное кое-какими фактами, и вот вам — пожалуйста.

Гребаный ингибитор гиперпространства во всей своей красе! Это как вырвать зуб при помощи плоскогубцев и без всякой анестезии. «Одиссей» вывалился в космос и тут же внутренняя связь наполнилась возмущенными возгласами и матерщиной.

— Атмосферу — долой! Орудия к бою! — командный рык начал получаться у Гая всё лучше и лучше.

— Капитан… — раздался слегка растерянный голос Джипси. — А поздно орудия-то…

— Это как — поздно? — удивился Гай.

— А вы взгляните!

Экраны обзора стремительно заполнялись массивной тушей до боли знакомого корабля. Гай смотрел на нее и не мог поверить: вот так — всё просто? Это было очень логично, и максимально укладывалось в картину происходящего — и потому невероятно.

Угловатые контуры самопального пиратского крейсера «Эсперанца» он бы узнал, даже через сотню лет спросонья в похмельном угаре, ударенный по голове пыльным мешком. Это был Ксавьер Саваж!

— Та-а-ак! Приготовиться к абордажу! Давыд Маркович, спрячьтесь в свой контейнер, что ли?… И — с вас резервная копия системы. Будет работать ЭМИ-подавитель! Все слышали?

— Да, кэп! Слышали, кэп! — откликнулась команда.

— И если кто меня не понял — мы абордируем «Эсперанцу»! — Гай говорил это, цепляя в магнитные зацепы свои проверенные машинки для убийства, в которых напрочь отсутствовала сложная электроника, подверженная воздействию электромагнитных импульсов.