Когда собрались все командиры, я начала с оргвопросов:

– Товарищ капитан. У нас много легкораненых. По возможности нужно их пристроить на несложные работы.

– Разрешите, товарищ Северова?

– Да, я вас слушаю.

– Я уже направил к вашему повару пять человек. И восемь направил в помощь доктору.

– Отлично! Теперь такой вопрос. Я видела у одного вашего бойца снайперскую винтовку. Он действительно снайпер?

– Так точно. Младший сержант Ковалев.

– Хорошо. Ему задачи буду ставить лично я. Теперь по поводу бойцов других специальностей. Товарищи командиры. Вот список специальностей. Распределите ваших бойцов согласно этому списку. Мои ребята проверят знания и умения каждого из ваших саперов, водителей, пулеметчиков и т. п. На этом пока все, будем ждать ответа из Центра и возвращения разведчиков. После распределения бойцов на завтрашние занятия всем отдыхать.

На этом командиры разошлись, а я хотела было тоже отдохнуть, но спохватилась и, прихватив сержанта Гришина, как «старого знакомого», пошла с ним проверять охранение. Совсем не хочется, чтобы на нас в этот очень неподходящий момент неожиданно свалились немцы. К счастью, секреты были расположены вполне грамотно, и можно было спать спокойно, что я и сделала. Разбудил меня вернувшийся радист. Он вручил мне текст радиограммы и тоже отправился спать, а я села чесать в затылке. Да любой другой, прочитав радиограмму, занялся бы тем же самым.

«Центр – Стерве

Ваши действия по увеличению численности отряда одобряем. Затребованный самолет можем отправить не ранее 7 октября. Обеспечьте поле для посадки. Среди бойцов найдите члена партии и назначьте его исполняющим обязанности комиссара. С самолетом пришлите подробный отчет о действиях отряда и причинах больших потерь. Продолжайте выполнение задания. Нужны данные по железнодорожным перевозкам через Оршу.

Папа».

Так, и что прикажете делать? Отчет-то я напишу, и подозреваю, что ни меня, ни Ерохина за результаты этого боя по головке не погладят. Его – за глупое нападение, а меня, как единственно оставшегося в живых командира, за потери. Но это все пустяки. А вот как быть с контактами? Судя по всему, из Орши наши удирали впопыхах и разведсеть создать не успели. Иначе дали хотя бы пару явок. Помнится, Васин говорил, что в Орше у него был какой-то приятель, но это был приятель Васина, а не мой. И координат Васин не оставил. Наверное, все было завязано именно на Васине, что, как я только сейчас поняла, тоже было неправильно. Значит, нужно начинать все с самого начала. Где-то что-то я читала про партизан в Оршанском районе. Может быть, начать следует с поиска этих партизан? Хотя, скорее всего, они только-только организуются. Тут мы им поможем. Но вот как мы с ними сумеем договориться? Как обе стороны проверят друг друга? Тоже неслабая задача. Теперь самолет. По построению фразы понятно, что нужно готовить его прием 5 октября. Помню, как веселились Судоплатов с Васиным, когда я с упертостью, достойной лучшего применения, настаивала на такой простейшей дополнительной конспирации. В конце концов они согласились, что указание ложной даты вылета не такое уж страшное отступление от инструкций, а некоторую дополнительную страховку от немецких шпионов может дать.

Пока я крутила и вертела разные варианты, вернулись разведчики, искавшие поле для приема самолета. По их словам, ближайшее пригодное для посадки грузового самолета поле находится в трех километрах на запад от нашего лагеря. До него можно кое-как проехать на грузовиках, но там будет тупик. То есть потом придется возвращаться обратно. Для нас сейчас это скорее плюс, чем минус, так как будет дополнительной страховкой от немцев, тем более что, как говорят разведчики, с трех сторон поле окружено болотами. Самое интересное, что на немецкой карте вся эта местность обозначена как большое болото. Это очень даже удачно. Можно считать, что вопрос с приемом самолета решен. И то слава богу. Стоп, болото! Были у меня какие-то ассоциации, связанные с болотом. Вот ведь память дырявая! И ведь сама на одной из лекций говорила, а как дошло до дела, так совсем из головы вылетело. Я срочно вызвала Ерохина:

– Товарищ капитан. Нужно выделить не менее десяти человек для сборки болотного мха, который называется сфагнум. Пока мы здесь, этого мха нужно собрать как можно больше и развесить на просушку.

Поскольку капитан не врубился в тему, я пояснила:

– Этот мох является отличным антисептическим средством. Пока у нас мало перевязочных средств, будем использовать сухой мох сфагнум. Если думаете, что это моя причуда, то поговорите с нашим врачом.

Наконец, до Ерохина дошло, и он пошел подбирать сборщиков мха. Интересно, подумают бойцы, что новый командир дурью мается, или нет? Тут я посмотрела на часы. Ой-ой. Ведь уже время подъема, а я так толком и не поспала. Ничего, командир я или кто? Раздам задания, посмотрю, как пойдет учебный процесс, после чего пойду обдумывать планы на сегодня и завтра. Часа два, думаю, хватит. А потом отправлю отдыхать Ерохина. Видно, что мужик старается, хочет загладить свою невольную вину, да и показать, что сам тоже кое-что может. И еще мелькнула мысль, что за эту неделю я набрала опыта по самую маковку. Так что мое настойчивое желание самой побывать в шкуре диверсанта-разведчика уже оправдалось на все сто. Но для закрепления результатов нужно все новые осознанные моменты обязательно записать. Вот на это тоже уйдет время. И все, что напишу, отправлю Судоплатову с самолетом. Пусть видит, что я все время помню про учебный процесс.

За завтраком мне пришла в голову еще одна неприятная мысль. Мы сейчас должны три дня просидеть на одном месте. Сидим мы тихо, маскируемся вполне удовлетворительно – с самолета нас не обнаружить. Но вот как среагируют немцы на пропажу своей колонны? Почти наверняка они начнут расследование. Так как трупы немцев мы особо не маскировали, то место боя установить будет несложно. Поэтому вполне вероятно, что во второй половине дня у них будет уже примерная картина боя. И если причины удара с тыла и не будут установлены, то направление отхода нашего отряда установить в принципе не очень сложно. Особенно если будут собаки. Большой уверенности в том, что немцы пустят по нашему следу собак, у меня не было – все-таки это не кино, а реальная жизнь. Но совсем сбрасывать со счетов такую возможность не следовало. От места боя мы удалились не более чем на десять километров. Не так уж и далеко. При этом я настолько была ошарашена результатами боя и свалившимися на меня обязанностями, что ни о каких специальных мерах по сокрытию следов не подумала. Поэтому необходимо заняться этим в первую очередь. А кто может выполнить данную задачу? Только бойцы из моего взвода. Вот их сейчас и озадачу. А в помощь выделю нескольких новичков. Это им сразу будет практическая работа.

Я подозвала сержанта Сомова и стала его грузить:

– Товарищ Сомов, мы вчера не позаботились о маскировке отхода. Это необходимо срочно исправить. Соберите группу из трех саперов, двух разведчиков, двух снайперов, двух пулеметных расчетов и десяти бойцов из новичков в обеспечение. Заминируйте подручными средствами наш маршрут отхода. Главное внимание собакам. Заодно проработайте ложное направление отхода, как мы это отрабатывали на занятиях. Задача ясна?

– Так точно, товарищ лейтенант.

– На сборы час. И еще, информация лично для вас. Пока мы практически не знаем, с кем вместе теперь будем воевать, поэтому вам вслед я направлю подстраховку только из наших бойцов. Если все пойдет в штатном режиме, то вы их не увидите. Они могут вмешаться только в двух случаях: если заметят, что среди новичков есть немецкий агент, или если вашу группу обнаружат немцы. Все, идите.

После того как Сомов приступил к подготовке, я, в полном соответствии с принятым ранее решением, подозвала к себе нашего лучшего разведчика Витальева и озадачила теперь его: