Уже позже он узнал, что ярославцы просто использовали его плазмотрон для отработки технологии изготовления более стойких труб для водотрубных котлов, но он все равно был благодарен коллегам за помощь, ведь они еще и обучили операторов завода Конрада. Именно «его» завода: на вывеске у проходной сияла бронзовая надпись «Комбинат Конрада Бреннера». Ну да, реклама заведения…
Кстати, такая реклама («вы будете работать на заводе внука богини») возымела и несколько неожиданный эффект: в организованные ПТУ и техникум ломанулись главным образом готские (и германские) девчонки. Ведь Фрейя-то — богиня, в том числе, и любви, а ее «младшая сестра» наверняка и в этом старшей помогать будет. Ну и людям тоже — так что Конраду пришлось серьезно подумать и о том, как распределить рабочие обязанности между мальчишками и девчонками. Самому подумать, с народом (то есть с руководителями множества других заводов) посоветоваться… В общем, операторами плазмотрона у него в основном девушки и стали.
Впрочем, это было лишь незначительным моментом, больше всего парня напрягало то, что в результате возглавлять ему пришлось не завод, а уже комбинат. На котором делались гидротурбины (на заводе именно турбинном), генераторы к этим турбинам (на другом, уже именно генераторном заводе), системы управления гидрогенераторами на заводе электромеханическом…
Во время полета в Москву за заданием Конрад думал о том, что Екатерина Владимировна была права в том, что «именно технолог на этой позиции нам и нужен»: турбины проектировала переведенная из Тулы группа инженеров, «усиленная» выпускниками Энергетического института, генераторами тоже занималась выделенная команда, приехавшая из Орла. Над автоматикой завод вообще работал в теснейшей кооперации с институтом Маркуса Кёнига — а ему, Конраду, приходилось решать кто, какими силами и как будет изготавливать всё это. Ну и попутно решать тысячи прочих «внутризаводских» дел — но этому его как раз обучала сама Екатерина Владимировна и собранный ею специально для комбината «производственно-плановый отдел».
Причем, что Конрада особенно радовало, эти самые «производственные планы» составлялись по результатам опытных работ, так что еще до официального пуска завода там было изготовлено огромное количество различных «полуфабрикатов», благодаря которым и первую «настоящую» продукцию можно будет выпустить довольно скоро. Вот только он не совсем представлял, какой эта продукция будет. Точнее, для чего конкретно комбинату предстоит делать гидрогенераторы.
Алемайеху императором был, как говорила Катя, «правильным»: прежде всего он заботился о развитии страны. Технологическом развитии — и он еще будучи «официальным наследником», выстроил в Адубисе металлургический завод. Небольшой, пока что завод делал около двухсот тысяч тонн стали в год. Причем делал он эту сталь из руды и угля, привозимых из Австралии — собственно, это и стало причиной появления этого завода в портовом городе.
Спустя два года он, совместно с Васей Кёнигом, организовал на судостроительном заводе в том же Адубисе «серийное производство» балкеров на пятнадцать тысяч тонн. Суда в полтора раза меньшие чем собираемые здесь же двадцатипятитысячники от последних «выгодно отличались» тем, что полностью изготавливались на месте и из местных же материалов (ну, если считать сталь, выплавляемую из австралийского сырья, местной). А недостатком корабликов являлось то, что двигались они не с помощью паровой турбины, питаемой углем, а двумя дизелями по тысяче лошадок. Которые, конечно, неплохо работали и на «флотском мазуте», однако избытка этого мазута все же не наблюдалось.
Зато наблюдалось кое-что другое: вот уже несколько лет Эфиопия добывала многие тысячи тонн хлопка, а тонна хлопка-волокна — это почти семьсот килограмм семян. Тонна семян — почти два центнера хлопкового масла, которое в принципе (и после специальной обработки) в пищу употреблять можно — но категорически не хочется, в особенности когда других, причем совершенно «пищевых», масел изобилие. Так что балкеры, перевозящие руду и уголь из Австралии, хотя и могли на мазуте работать, но работали на «биодизеле» из хлопкового масла.
Пока работали — то есть пока кораблей таких было немного и им масла для моторов хватало. А чтобы масла хватало для большего числа кораблей, нужно больше выращивать хлопка. А чтобы вырастить больше хлопка, нужно очень много воды…
Став императором, Али немедленно приступил к воплощению мечты своей юности. А если ее воплощает император, то и воплощение происходит очень быстро, ведь ему радостно помогает все население империи. Ну, может быть и не очень радостно — однако в данном случае именно радость строители и испытывали. И благодаря тому, что за работу на стройке людям платили по местным меркам весьма неплохо, и — главным образом — из-за того, что благодаря грамотно построенной пиар-кампании «каждый эфиоп знал» что после завершения строительства в Эфиопии «будет много дешевой еды». А строил Али плотину на шестом Нильском пороге…
Сама плотина была относительно небольшой: высотой до десяти метров и длиной около полукилометра. Еще выше каньона, в котором, собственно, пороги и находились, по берегам реки были отсыпаны две дамбы длиной километров в двадцать — но и дамбы были невысокие, в пределах метров пяти. Для того, чтобы всё это не смыло во время половодий, в плотине были сделаны два десятка закрываемых «в мирное время» водосливов — но Алемайэху сильно переживал из-за того, что потенциальные сто шестьдесят мегаватт электричества Нил в этом месте ну никак не отдавал. И говорил об этом с Катей уже много лет…
Причем Али разговаривал не только с Катей, он умудрился даже Ларса Северова достать так, что «скандинав» передал ему три двенадцатимегаваттных генератора и даже помог их на плотину поставить. Но ведь Али и сам был по образованию энергетиком, а потому прекрасно понимал, что электростанция и двадцати процентов потенциала не выдает. Не выдает потому, что мощных генераторов не хватает. То есть раньше их делать просто некому было, а вот теперь, когда заработал новый завод…
Конрад в принципе о притязаниях Алемайеху знал, и был уверен, что одними из первых заказов будут генераторы для Верхненильской ГЭС. Вот только действительность оказалась «страшнее»:
— Значит так, — Катя, когда Конрад приехал в Госплан, решила лично с ним встретиться, чтобы парень «глубже проникся важностью задач», — мы уже созрели для начала постройки Верхнеднепровской ГЭС, и там будет установлено десять агрегатов по сорок четыре мегаватта. В принципе, таких же, как и в Электростали, только делать их придется уже твоему заводу. Десять штук за четыре года.
— Сделаем, откровенно говоря я думаю что их мы сможем сделать даже быстрее. За три года — так точно сделаем, а, скорее всего, вообще за два.
— Не сделаете. Потому что у нас есть еще станции, которым такие генераторы нужны.
— У Алемайеху? Но насколько я знаю, ему даже четырех таких генераторов лишку будет.
— Знаешь правильно, для него мы пока только три отправим. Причем два — уже в этом году. Но чтобы ты не особо расслаблялся, я тебе расскажу о других запланированных стройках. Причем запланированных уже сейчас, то есть строительство или в этом году начнется, или уже началось. У нас в Танзании есть небольшая речка, называется Лапуля. Там на двух порогах неплохие ГЭС поставить можно, и вот верхнюю уже начали строить. Речка заметно сезонная, но для электростанций подходящая: на первой ГЭС два месяца в году можно получать по двести восемьдесят мегаватт, а почти все остальное время — в районе ста. Ну и месяца три — только около пятидесяти, даже меньше чуток. Подпор для турбин там будет двадцатиметровый, генераторы — все те же по сорок четыре мегаватта плюс парочка для собственных нужд мегаваттные, но это не к тебе. Следующая ГЭС уже на четырнадцать метров со соответствующим снижением мощности…
— То есть семь агрегатов и, скорее всего, пять… турбины только разные придется сделать.
— А ниже — еще три или даже четыре плотины уже десятиметровые. Там по три таких агрегата и еще по паре средних и мелких туда Ларс поставит. И вот всё это — очень срочно, потому что возить медную руду из Катанги гораздо дороже чем готовую медь. То же относительно кобальта, олова — да ты, наверное, и сам знаешь что там есть. Так что программа на первые четыре года…
