— Мы попрощались за тебя, — Рик посмотрел в глаза арконки. — В ближайшее время связь будет недоступна. Ты сможешь с ней пообщаться после нашей экспедиции. Хоть по голонету, хоть лично.

— Мы понимаем, — треугольная голова кивнула. Длинные цепкие пальцы на мгновение легли на руку капитана и пожали её. — И мы благодарим за то, что сделали это за меня.

— Шай, здесь не за что благодарить, — капитан с улыбкой пожал руки арконки. — Ты, главное, поправляйся и не нервничай.

— Если ты будешь так часто говорить нам не нервничать, мы начнём думать, что что-то не так и занервничаем, — пошутила Шай.

— Это не только тебе, это ещё и мне. За компанию, — желания подавлять смешок не было. — Я рад, что у тебя всё хорошо. Если нужно, Адам предоставит стенограмму собрания.

Капитан поднялся, чуть поправив комбинезон.

— Если будут какие-либо предложения или комментарии, я на связи, — добавил он, — тебе нужно что-нибудь ещё?

Арконка наклонила голову, прощаясь с ним.

— Может быть, кто-то захочет зайти к нам, — сказала она напоследок. — Мы были бы очень рады.

Умная аппаратура сама фиксировала новые ответные электромагнитные импульсы в клетках коры мозга фалиенки, док расширяла зону бомбардировки магнитными волнами и надеялась, что сегодняшний сеанс пройдёт успешней, чем начинался. Работа не мешала ей размышлять. А ей было о чём подумать.

Может, её слова благодарности Айрен и прозвучали, как дипломатичное враньё, особенно после того, как сама цепенела вот тут же, на этом самом месте несколько часов назад, но этот случай заставил её посмотреть на себя с другого угла. На всего дока "Случая" и жену штурмана в целом. И смотреть было… неуютно. Нет, Пола Каррада когда-то была другой. Но между ней и Шер встала Эни Ведж, одиноко выживавшая на Нар-Шаддаа, привыкшая молчать о прошлом и не надеяться ни на кого, и особенно — на будущее. Но оно случилось! У неё семья — их дружный разноликий экипаж, у неё муж, любимый! А она так и не пришла с войны, она так и не улетела с Луны Контрабандистов… Отрезать, залечить, выходить… Физически — это пожалуйста, это её. А они все тут, на корабле, такие разные, и все раненые. Кто чем. Кто-то войной, кто-то рабством, кто-то одиночеством и страхом потерять… Она тут Рику жаловалась, что нет у неё, видите ли, дела. А с кем она говорила последний раз по душам, по-дружески? С Лесом? С Лариус, когда та уже приняла решение остаться на Ботавуи?!

…Сеанс закончился, Айрен ушла, унеся в себе свои воспоминания.

Что она там увидела, в той своей жизни? Она, Шер, не попросила рассказать, она сочла, что воспоминания — это часть души, и раскрывать её перед кем-то — добровольное решение Айрен. Так же и со всеми остальными. Считала, что это совать нос в чужие дела? А может, зря? Да, она не психолог, её учили резать, а не выслушивать. У них в госпитале был свой психолог для медиков. Но надо возвращаться с Нар-Шаддаа, и из застенков ИСБ… Пусть сначала будет неуклюже, смешно и странно. Но кроме душевного тепла и заботы, всем, оказывается, очень нужно понимание, и интерес к ним! И её Нику, её Нику особенно! Да-да, он сильный, и одарённый, и всё такое… Но где-то он очень ранимый и хрупкий, как крыло Радужки…

— Адам, скажи, пожалуйста, а где сейчас штурман? — чуть погромче, чем системы, работающие на средней палубе, спросила док. Выбор был небольшой, но почему бы не задать работу ИскИну?

— Штурман в своей каюте, — ответил ИИ. — Капитан просил оповестить всех, что в 19:00 по корабельному времени будет проведено собрание. Тема собрания — подготовка к высадке. Просьба: всем, кому есть что предложить — подготовиться к докладу. Всем быть обязательно.

— Надо — будем, — кивнула док светлой головой. До собрания ещё есть время. Почти на всё. И она уже перед каютой. Но не штурмана, дорогой Адам! А перед их каютой. Общей…

Почему-то это ей сейчас казалось очень важным, хотя, может быть, она придаёт слишком большое значение словам? Но… Нет больше каюты дока и каюты штурмана. Есть их каюта. Дом-1…

— Благодарю. — отразился от стен голос девушки в гулких коридорах палубы.

Полотно двери поехало в сторону, пропуская Шер.

— Ник, я дома!

*Используется текст песни Л. Агутина "Что происходит?"

Каюта за время её отсутствия неуловимо преобразилась. Вроде бы всё осталось как было, не прибавилось и не убавилось вещей, и мебель не претерпела никаких изменений… Но что-то стало другим. То ли воздух, то ли сама каюта — но здесь больше не было ничего казённого, безликого, общего для всех. Это был действительно дом.

Может быть, такие вещи происходят, когда какое-то место начинают считать домом? — думал штурман, оглядываясь на жену. И это волшебство произошло, когда он сказал ей, несчастной и продрогшей, почти уверившейся в безвозвратности потери: "Пойдём домой?" Просто тогда у них не было времени оглядеться и понять это…

— Я соскучился, — просто сказал он, открывая ей объятия.

— Духи Уматэ, Ник… — взволнованная Шер шагнула к нему и обняла. — Я никогда не привыкну к тому, что мне так повезло — ты мне не приснился, ты есть и ты рядом… И до собрания ещё есть время побыть рядом… Что ты такое сделал Ник, что у нас так… уютно? Хотя я знаю, — улыбнулась она, приподняв к нему сияющее лицо. — Просто ты дома. А что ты тут делал без меня?

— Думал, — совершенно серьёзно ответил он, целуя её в губы. — О нас. И о том, какой я болван. Потом пришёл Бус, и мы подумали вместе. Примерно о том же самом — какие мы все болваны. В общем, совершенно испортился — пробездельничал полдня. И знаешь, мне понравилось.

Шер посмотрела на него удивлёнными огромными, в пол лица глазами. Потом усмехнулась.

— Это эпидемия, Ник… Ты не поверишь, но то же самое я думала о себе! Нет, не о том, что бездельничать прекрасно. Оно и без раздумий очень… понятно. А о том, что док "Случая" и жена штурмана… Ну, мягко говоря — да, непривлекательная личность… Но мой прекрасный Ник, с тобой-то что не так?

— Это кто тебе такое сказал? — её муж взъерошился мгновенно, и с очевидным намерением призвать к ответу любого, кто вздумал бы плохо отозваться о Шер. — Это ты-то не привлекательная?!

Док прижала свои губы к его губам.

— Тихо-тихо, мой хороший… Не надо меня так яростно защищать даже передо мной самой… А то пациенты будут бояться даже взглянуть на меня. Как сегодня, — пошутила она, приглаживая его вихры. — Я о том, что все эти побеги из кают-компании, и вот слова — про "не стоять на пути"… И ещё многое другое, что я поняла в себе только сегодня, после… ну, ты знаешь… Это присуще, скорее, одиночке. Эни Ведж. Нужно избавляться от неё, какой бы славной она ни была, нужно открываться… У меня есть ты, наш дом — первый наш дом. И экипаж.

Ник молча обнял её, прижал к себе и ласково подул на макушку.

— Избавляться — не надо, — тихо сказал он. — Это тоже ты. Просто другая. Такая, какая была нужна тогда. Помнишь наши кристаллы? У каждого — множество граней. Можно повернуть той или другой к свету — и камень заиграет по-новому… И невозможно отколоть одну из них, не разрушив весь кристалл… Просто позволь ей уйти в тень. И повернись к свету… Такой, какая ты здесь и сейчас.

…Звёзды… Как он это сказал… Раньше Шер не знала, что от счастья может так щемить сердце, не способное справиться с его остротой. Но с Ником — именно так…

— Как ты прав, мой прекрасный и мудрый муж, — улыбнулась она ему. — Не вышло свалить всё на Эни Ведж, так что придётся работать над ошибками, да? Начну прямо сейчас… — её серые глаза посерьёзнели. — Ник, скажи — я могла бы стать тебе другом?

Ещё вчера ответ был бы совсем другим… По крайней мере, для себя самого. Потому что если он — друг, значит, муж — кто-то другой. И он был бы другом очень недолго. Ровно до того момента, как Шер станет вдовой. Уж на это его навыков полевого агента и Одарённого хватило бы, и никто бы не подумал, что он в этом как-то замешан.