Аннет тихо вздохнула, на секунду закрыв глаза, и как-то беспомощно улыбнулась.

— Пора в отставку, раз у меня уже на лице все написано… Нет, Римон, он меня везде достанет, так что не имеет значения, где мы находимся. Ты же хотел выставку посмотреть? Давай смотреть.

"Кто он? — Римон не рискнул спрашивать кто именно мог достать девушку везде. Поэтому сконцентрировался на разуме Аннет и спросил. Не у девушки, вторгаться в её разум было бы… это было неприемлемо. Спросил у Силы, спросил на выдохе, с хрипотой, словно спрашивал о своём кровном враге, но из его рта, скованного улыбкой, не вырвалось ни звука. — Кто он?!"

Сила ответила. Образ, который увидел контрабандист, не был отчётливым — в полном соответствии с вопросом. То, что ему явилось, стояло за его спиной, скрываясь от взгляда, но от этого образа веяло непреодолимой силой, с которой ему было не совладать. В руках неизвестного были сосредоточены тысячи нитей, и каждая из них, едва будучи натянутой, могла привести в движение миллионы судеб… Власть, пределов которой было ему не познать, и терпеливое, расчётливое ожидание — ничего более Римону уловить не удалось. Кроме тусклого проблеска царственного венца.

На лице контра ничего не отобразилось. Он продолжал улыбаться, только в голове всплыло: "Куда же ты вляпалась, девушка?" — и тут же погасло. Сейчас он действительно не мог ничего сделать. Но только сейчас.

Потянув девушку за руку, он двинулся к первой приглянувшейся ему работе, которая оказалась картиной с довольно незамысловатым сюжетом.

— Никогда не понимал, как можно создавать такую красоту…

Спустя некоторое время Аннет сослалась на неотложные дела и оставила Римона наедине с искусством и его ценителями. Когда все картины, а также статуи и другие произведения искусства были изучены, вместе с охранниками и планами пожарной эвакуации, Римон решил поступить просто и эффектно: выйти через чёрный ход, но для этого надо было убедиться, что на входе нет замков, а в помещениях не мигают тлеющими угольками датчиков камеры слежения. Потому что в одном из зеркал, когда внимание контра привлёк ботан, на миг отразилась знакомая фигура.

Высокая, одетая в чёрное. С плотной чёрной повязкой на лице.

Миралука.

Топтун.

Не повезло Римону сразу по всем фронтам. Мало того, что на служебной двери оказался классический электронный замок, что в целом было логично и ожидаемо, так ещё и вёл к ней прямой коридор, отлично просматривающийся закреплённой в углу над самой дверью камерой.

Идея накрылась, не успев начать воплощаться. При условии, что можно было загреметь в каталажку при провале уже в процессе исполнения — не самый плохой вариант. Ещё чуть-чуть побродив по залу, в основном чтобы посмотреть, нет ли за ним слежки, Римон бодренькой походкой отправился в сторону уборных. Он, конечно, героем боевика или шпионского фильма никогда не был, но почему бы не вылезти через окно там, как это делает каждый второй супер-детектив или шпион?

Слежки не было. Топтуна тоже не наблюдалось. А плану оставления выставочного центра через окно уборной несколько мешал куаррен в традиционном для их народа облачении, и с очень несчастным выражением щупалец. Впрочем, на появление Римона он почти никак не отреагировал, вскинул было голову и продолжил нарезать круги по имевшимся в его распоряжении квадратным метрам, что-то горестно бормоча на родном языке.

Римон подошёл к раковине и принялся неспешно намывать руки. Когда это занятие исчерпало себя, он повернулся к алиену и мирно спросил.

— Какие-то проблемы?

Конечно, он мог повторить фразу на хаттском, но любой на Кореллии должен был знать хотя бы основы бэйсика.

— Проблемы, — фыркнул куаррен и продолжил, не останавливаясь и то и дело патетично заламывая руки. — Проблемы! Моё… Творение всей моей жизни! Они назвали его рыбьей отрыжкой! Необразованные, ни капли не смыслящие в высоком искусстве, они посмели так отзываться о лучшей из моих работ! Нет, это не проблемы, молодой человек, это катастрофа!

Римон улыбнулся. Ох уж эти творцы. Главный недостаток искусства — у него не было стандартных величин. Всегда можно было вывернуть на изнанку любое действо.

— Что бы оценить что-то высокое, нужно принадлежать к этому высокому, — Римон вложил в голос чуточку уверенности и, погрузившись в Силу попытался придать своим словам ещё убедительности, — находясь тут, вы только доказываете их правоту. Идите и докажите, что вам всё равн, что они понимают в искусстве ровно столько же, сколько хатт понимает в спорте.

— Знаете, а вы правы! — куаррен остановился и характерно тряхнул в воздухе плавником. — Они ни хатта не понимают в искусстве!

Дверь за недооценённым гением скульптуры непременно хлопнула бы, не будь она автоматической.

Римон подошёл к окну. Теперь, когда ему никто не мешал, можно было осмотреть будущий выход. Он был прикрыт щитом, а значит, к нему должна была подводиться энергия. А значит, его можно было обесточить. Временно или навсегда. Первый вариант был предпочтительней, второй — приемлем. Погрузившись в Силу, контр начал искать узлы проводки, которые можно было бы разомкнуть.

Непродолжительные поиски принесли печальный результат. Для того, чтобы безопасно замкнуть проводку, требовалось снять часть облицовки.

Аккуратно манипулируя с Силой Римон решил выполнить небольшое короткое замыкание сомкнув то, что никак нельзя держать рядом. Всё это время он приглядывал за дверью и готовился выползать из окошка, потому как не думал, что у него будет много времени.

Под панелью что-то коротко затрещало и потянуло палёным. Поле моргнуло и пропало.

Римон тут же кинулся к окну. Подтянувшись на руках, он закинул вначале одну ногу, потом повис на другой стороне и аккуратно спрыгнул с окна. Теперь дело оставалось за малым: дойти незамеченным до парка, и там уже добраться до лежащего рядом спального района Корнета.

Римон готов был сровнять с землёй всё это место…

Он не верил в совпадения, не верил в случайности. Любая случайность — чья-то закономерность. А чья-то закономерность всегда находится в связке чьих-то планов. И если это не его планы…

В партии было слишком много игроков и быть хоть пешкой, хоть любой фигурой ему не хотелось. Он хотел быть игроком. Но кто его выпустит с доски? Это ещё сложнее, чем пешке добраться до заветного края доски. Потому что простым фигурам выход за край был недоступен…

Он скрылся в ближайшей роще, спрятавшись в кустах. Навряд ли за ним кто-то следил. Но варианты были. К примеру, топтун. Аннет его узнала, он это почувствовал. Этот миралука уже не раз всплывал в самых нежданных местах, срывая ему сделки, порой оставляя без важных и нужных контактов. И вот теперь он здесь, в Коронете. Сразу после того, как Кайлас использовал его и привёл к картинам пропавшего художника. Совпадение? Хатта с два.

А значит, его должны были давно уже взять. Почему не взяли? Он был инструментом. Вот только контр знал уготованную ему роль, и решил во что бы то ни стало наказать всех. Кайласа, тех кто стоит за ним. Топтуна. Да хоть самого Императора! Деньги достать было можно. Оставалось найти линии соприкосновения. Во-первых, конечно, аккуратно тряхнуть Аннет. Корбез Корбезом, но она всё же девушка. А значит… Ничего это не значит. Аннет — в сторону. Во-первых, узнать, что тут делает топтун. Во-вторых, кто за ним стоит. Если он наёмник, значит, есть заказчик. Если не наёмник… Тогда заказчик тем более есть. И в-третьих… Отрубить этот хвост. От кого бы он там ни был. Главное поймать и не попасться самому.

Спрятавшись, он обратился в слух, погрузился в Силу и начал прощупывать окружающий его парк на предмет существ. Дроиды, люди — все источали энергию, не важно какую, разницы между механизмами и людьми по большей части с этой точки зрения нет. Энергия, одетая в разную оболочку.

Живых существ вокруг было много, неживых, но источающих энергию, тоже хватало, всё-таки место было достаточно оживлённым. Впрочем, никакого чужого внимания, направленного именно на него, Римон не ощущал. Живые за ним точно не следили. Возможно, имела место слежка с помощью дроидов, вот только электронный разум своей воли не имел, и в Силе их намерения, если таковые и были, никак не отражались.