— Характер, направленность, возникновение — неизвестны. Аномалия такого рода, если судить по известным лоциям, фиксируется впервые. Однако, она до тысячных долей секунды совпадает вот с этим.

Открытый на рекордере файл показывал Ника. Вдруг очертания его тела покрыло слабое голубоватое свечение, которое тут же погасло, унеся вместе с собой и самого штурмана.

Тут же на втором экране, что до этого фиксировал пустой коридор, появилась фигура Ника.

— Так, — в гиперпространственных перемещениях Рик был не силён. Точнее, он не знал ни одного человека, кто бы разбирался в этом дальше, чем починка гипердрайва. А вот именно теоретиков того, что именно из себя представляет гиперпространственное перемещение, на каких законах работает, и прочая фундаментальная информация, которая не использовалась в обычной жизни, не встречал ни разу. А тут аномалия. — Так, давай уточним. Ты зафиксировал гиперпространственную аномалию, совпадающую по времени и месту с нашим шустрым штурманом. Или параллельно этому? И сразу вдогонку, чем именно зафиксировал?

— Аномалия была зафиксирована оборудованием самого "Случая", вне корабля, но одновременно с процессом перемещения штурмана, — ответил ИскИн. — Данные об аномалии находятся в журнале навигационного компьютера и внесены в лоцию корабля. По выходу из гиперпространства в пределах ближайшего ретранслятора лоция будет передана на Корускант, в отдел флотской разведки.

— Ну, допустим, это не факт, что у них получится, — Рик сделал себе пометку после разговора отключить их передатчик. А после вычистить лишнюю информацию. — Проще это ситуацию совершенно не сделало. Жаль.

Вопросов стало не просто много. В них можно было захлебнуться. И задавать их дальше совершенно не хотелось. В особенности становиться интересом для флотской разведки.

— То есть я исчез и появился? — смог наконец спросить ошарашенный Ник. — Но такого даже в базах нет…

— Поздравляю, ты первооткрыватель, — Рик улыбнулся. У него была интересная теория, и он всё никак не мог вывести штурмана на то, чтобы опровергнуть или подтвердить её. — И всё же. Постарайся вспомнить ощущения, события, перед твоим… Перемещением.

Ник постарался. Ему не пришлось прикладывать больших усилий: события были слишком свежи в его памяти. А потом просто передал воспоминание капитану — как это делал Чай. Маленький лампроид успел кое-чему научить своих временных союзников…

— Угу, — скорее нет, чем да. — Смотри, согласно тому, что я знаю, размер для Силы не имеет значения. Если коротко, то считается, что хорошо обученному Одарённому поднять булыжник и поднять дом — задачи одного порядка. Твоё перемещение косвенно говорит, что расстояние для Силы тоже не имеет значения. Хатт!

Это требовалось взвесить, проверить, понять. И принять.

— То есть мы не только термодинамику и биохимию нарушаем. Мы можем время-пространство нарушать! — оставался один банальный вопрос. Как до сих пор кто-нибудь любопытный и глупый, но достаточно сильный не разнёс галактику? — Так, Адам. О перемещениях Ника никому. Ни слова. Ни бита данных. И мы, пожалуй, тоже забудем. Ты не против?

Капитан внимательно взглянул на штурмана.

Тот кивнул.

— Будем считать, что мне примерещилось. И Адаму тоже. А записи, если они есть, я бы… подчистил.

— С добрым утром, Адам, — Айрен весело поздоровалась с пустым пространством тира.

Она выглядела, да и чувствовала себя гораздо лучше. Воспоминания и вечерняя медитация добавили ей сил, и что самое главное — некой базовой уверенности в том, что у неё всё получится.

Ещё было слишком рано, что бы здесь кто-то появился. На завтрак фалиенка не пошла, не желая пересекаться ни с Ником, ни с Шер. И уже решила, что на сеанс терапии в медблок она тоже не пойдёт. По той же причине. Ей совершено не хотелось расстраивать Шер ещё сильнее самим фактом своего существования.

— Успел по мне соскучиться?

— Сколько циклов, сколько тактов, мисс, — ответил ИскИн. — Соскучиться по… Кому-то… Это несколько новая для меня концепция. Я должен её обдумать.

Ящерица улыбнулась ещё шире, настраивая тир:

— Буду считать это за комплимент. Приятно подать другому новую идею.

За карабин она всё ещё не решалась браться, решив сначала более или менее разобраться с бластером.

— Но, думаю, программу тренировок, с учётом времени прыжка, ты уже придумал. И полный набор модификаций для оружия, с учётом расовой анатомии, цвета моих глаз и настроения капитана?

Ответом был механический смешок ИскИна.

— Программа тренировок адаптирована под ваш вид. Пока продолжим стрелять из пистолета. Но вынужден сообщить, что есть нечто странное, чему я пока не нашёл ответа.

Адам замолчал, наблюдая за там, как из фабрикатора извлекается тренировочный бластер.

— Итак, продолжаем. Четыре слагаемых правильного выстрела. Стойка, удержание, дыхание, обработка спуска. Серия из десяти выстрелов. Начали.

Фалиенка кивнула, вставая в стойку для стрельбы — расставив ноги на ширине плеч и держа бластер двумя руками. Всё точно так, как Адам уже объяснял и показывал.

Стреляла она очень спокойно, не торопясь. Целилась, выдерживала правильное дыхание. Спешить им всё равно был некуда, а вот разобраться с правильными движениями было нужно.

— Как думаешь, если ты будешь мне кое-что параллельно рассказывать, это нам помешает или нет? — спросила она, делая девятый и десятый выстрел.

— Разделение процессов, или принцип многозадачности, это естественное состояние любого программного обеспечения, — информировал фаллиенку Адам. — Нет, не помешает. Я могу вести разговор со всем экипажем одновременно на разные темы, и даже тогда у меня останутся свободные ресурсы.

— Речь не о тебе, дорогой, — ящерица шипяще рассмеялась, — речь обо мне. Я, конечно, подозреваю, что такую серию я должна отстрелять гораздо быстрее, под музыку, с завязанными глазами и чуть ли не из стойки на руках. Но не в голотире же… Но, с другой стороны, не попробуем — не узнаем. Давай серию ещё по десятке?

Айрен снова встала в стойку и прицелилась.

— У меня есть вопросы. Про экипаж, корабль и миссию. Ответы на них я могу получить сама, но это будет долго. Тебе указывали что-то мне не говорить?

— Кучность стрельбы неплохая, но присутствуют неприятные отрывы, — ответил ИскИн. — Хорошая кучность говорит о достаточном контроле внимания. Но откуда возникают отрывы, не понимаю. Хорошо. Ещё серию, и я попробую разобраться в проблеме.

Он помедлил.

— Про экипаж я могу рассказать немного. Краткое досье на основе наблюдений. Про миссию неизвестно ничего. Возможно, длительная. Возможно, на пределе автономности. Капитан также рассчитывал на присутствие культуролога и планетолога. По запретам. Существует запрет на предоставление спецификаций по кораблю, и запрет на обучение управлением кораблём. Других запретов не поступало.

— Вот значит, как, — улыбка ящерицы стала очень нехорошей. К счастью, оценить её, кроме Адама, было некому. — Расскажи пока про экипаж. И можешь добавить личные оценки и наблюдения. Мне интересно.

Айрен было нужнее подумать над словами ИИ о запретах капитана. Но и получить информацию ш команде из другого источника тоже было полезно.

Она снова подняла бластер, прицеливаясь в первую мишень из новой серии:

— А то информации для анализа отвратительно мало.

— На редкость милое преуменьшение, — отозвался Адам и выдал полный расклад по экипажу, добавив выводы, сделанные по отрывочным данным.

Количество информации, конечно, впечатляло. Под этот рассказ Айрен успела ещё три серии отстрелять. И ещё немного просто постоять и послушать, отдыхая.

ИИ оказался очень удачным источником информации. Вот всегда бы так. Но одна фраза её особенно зацепила.

— Вопрос. Почему ты сказал «на редкость милое преуменьшение»?

— На самом деле, я знаю этот экипаж не так уж и долго, поэтому достоверность данных не превышает 70 % рубеж, — ответил Адам. — Но для ИскИна, способного предсказать перемещение нескольких флотов в режиме реального времени, и запрограммированного на анализ отрывочных данных, невозможного мало.