— Могу, — лаконично отозвался Фьючер, встраиваясь в транспортный поток. — Только машина без водителя выглядит очень странно. Нам так нужно внимание транспортной полиции?

— Не знаю. Просто ты мне очень нужен сейчас. Может, где-то тут есть место, где ты сможешь сесть рядом, не привлекая внимания? И хорошо бы там было темно.

— Ночь сейчас на другой стороне планеты, — информировал женщину киборг. — Под нами промышленная зона. По сути, ближайшее место возможного уединения — санаторий. Впрочем, если тебе нездоровится, могу завезти в центральную клинику Древ'старна. Это не очень далеко.

— Нет, спасибо, мне осталось только в клинику, и можно смело вешаться на любом подвернувшемся предмете. Тогда в «Нику».

И женщина замолчала. Лицо её казалось маской — настолько слепыми стали глаза.

Киборг поймал в зеркале взгляд женщины и чуть добавил скорости. Без нарушения, только чтобы сравняться с верхним скоростным потоком.

Как человек, имеющий небольшую медподготовку, он мог сказать, что испытывает женщина, и… Решил принять меры. Меры он решил начинать с анекдота, что ходил в составе их бригады:

— У молодых отцов, которые встречают своё потомство, есть интересная особенность: они любят приходить к родильному отделению клиники и выкрикивать имена своих половин. Ну вот кричат они, кричат, внезапно раздаётся громкий вопль: Марио!!! Все затихли. Тот же голос: Подавай следующий лист дюрастали!

Лёгкая улыбка чуть коснулась губ, но глаза остались слепыми.

— Когда я лежала в клинике "на сохранении"… Придурочные папаши повадились поздравлять родильниц фейерверками, — ровным голосом отозвалась Дэй, — а потом остаток ночи врачи либо спешно принимали роды, либо боролись с тем, чтобы дамы не разродились слишком рано. В итоге на всех входах поставили по копу. А женщины в городке ещё долго называли женское отделение больницы "тюрьмой".

Фьючер улыбнулся и заложил крутой вираж, вываливая спидер из потока.

— Держись, и лучше обуйся, если, конечно, не хочешь совершить небольшую прогулку босиком. Впрочем, здесь действительно недалеко.

— Хорошо, — женщина надела туфли, — ты нашёл что-то интересное в промзоне?

— Есть тут одно местечко, — уклончиво ответил Фьючер. — Давно хочу взять хозяина под крыло, но он постоянно против.

Спидер сел на небольшую площадку, перед низким одноэтажным зданием.

— Ты уверен, что я в этом случае подходящая компания? — сказала Дэй, выбираясь из машины. Она едва успела сделать шаг, как случилось то, чего она давно ждала и боялась. Резкая боль в бедре и вот она уже сидит на земле возле шикарного спидера.

— Самая лучшая, я бы сказал, — улыбнулся Фьючер.

Не воспользоваться таким случаем засевшая в засаде при появлении спидера свора просто не могла. На Дэй с радостным тявканьем и визгом накатилась лохматая, ушастая и языкатая волна. В считанные мгновения женщина была зализана, истоптана широкими мягкими лапами, овеяна опахалами лохматых ушей, и только вмешательство владельца всего этого безобразия спасло её от немедленной гибели от смертельной дозы умиления. По свистку щенята оставили Дэй в покое и ринулись к вольеру, который кто-то неосмотрительно оставил открытым. Все, кроме одного.

Крупный щенок золотисто-бурого окраса затоптался рядом с ней, заскулил надрывно и жалобно…

— Ну и как это называется? — спросил басовитый голос над головой Дэй. — Извините, мэм… Это теперь ваше. Фьючер, ты когда-нибудь такое видел? В какие-то четыре месяца…

Дэй сгребла щенка в охапку и тихонько гладила его уши. Вставать не хотелось. Она уткнулась лицом в шерсть щенка и расплакалась.

— Я много чего видел, — отозвался Фьючер. — Но четыре месяца… Обычно это происходит месяцев в шесть.

— Самое раннее, — поднял палец заводчик. — Считается, что эмпатия раньше не пробуждается…

Он склонился над плачущей женщиной.

— Мэм, вам плохо?

— Теперь уже нет, — тихо сказала та, и снова уткнулась лицом в шерсть терпеливого щенка.

— Ну я ж говорил… — непонятно высказался заводчик. — Сработало. Теперь уже другого хозяина не будет…

Щенок вертелся, повизгивал и норовил облизать всё, до чего ещё не успел добраться.

— Что сработало? — Дэй подняла голову, и посмотрела на того, кто стоял над ней. Разглядеть, правда, почти ничего не удалось, мешали невысохшие слёзы.

— Импритинг, — пояснил заводчик. — Фиксация на хозяине. Порода такая — собака сама себе выбирает владельца. Выбрала — больше ничем не перешибёшь. Говорю же — ваше теперь… Забирайте, что ли? Фьючер, куда счёт присылать? Или ты по другому делу?

— Ты помнишь времена, когда у меня денег не было? — хмыкнул киборг. — Сейчас и отдам. Нет, но до чего удачно получилось, хотя, признаться, дело было именно это.

— Господа, вы издеваетесь? — сказать, что Дэй опешила — сильно смягчить накал эмоций, то, что она сейчас испытывала, на корреллианском обозначалось глаголом, который в приличном обществе не употреблялся, — из меня хозяин для собаки примерно такой же, как и твилеккская танцовщица. Фьючер, дай руку пожалуйста. А то сижу тут, как…

— Не знаю, как с танцами, а с собакой по-другому уже не получится, — покачал головой заводчик. — Мэм, он без вас не выживет. Умрёт от тоски.

Дэй вздохнула.

— Фьючер, тогда помоги мне найти дом и работу здесь. Капитан меня с собакой точно не пустит.

— На корабле, как минимум два щенка флорнской гиены, — не понял ситуации киборг. Но встать помог. — Не понимаю, почему он может отказать тебе? Но если всё-таки откажет, я помнится тебе уже предлагал место.

— Матерь Богов, про этих-то я и забыла! — Дэй звонко хлопнула себя ладонью по лбу. — Ты ещё про Чая вспомни, — женщина улыбнулась. Всё-таки стоя разговаривать с мужчинами гораздо приятнее. — Слушайте, мальчики, вы уж меня простите, но, может, мы можем где-то присесть?

— Почему нельзя? — удивился заводчик. — Всегда пожалуйста. Фьючер, научишь, как делать, чтобы женщины сами к ногам падали?

— Сие тайна великая есть, — глубокомысленно отозвался киборг. — Впрочем, тут я не виноват. Её же твои мохнатые чуть не затоптали, кто бы не упал!

— Тогда веди даму в дом, а то опять затопчут, — заводчик двинулся по дорожке. — Там поди чайник уже вокруг плиты бегает, если в окно не выпрыгнул…

— Мохнатые тут ни при чём, — вступилась за собак женщина. Фьючер, в общем, тоже, но говорить об этом как-то не хотелось. Киборг ведь и в самом деле что-то такое мог, зачем портить репутацию. — А как его зовут? — она погладила доверчиво подставленный лоб щенка.

— В отчётности у него только код, — идти оказалось недалеко, всего несколько метров по дорожке под заливистый щенячий лай. Рассадив гостей по стульям, заводчик захлопотал над чайником. — Название линии, номера родителей, номер вязки, номер в помете… Имя даёт хозяин, мэм. Какое захочет сам. Или какое собака сама подскажет. Так что это вы уж с ним сами договаривайтесь.

Дэй кивнула. Сами так сами. Поход до дома ясно дал понять, что коленку она всё-таки стесала. Хорошо, что юбка была чуть ниже, и это безобразие было надёжно скрыто за плотной тканью.

— Мне интересно, у тебя есть что-то попрочнее, чем то шаткое сооружение, на которое ты меня усадил? О, нашёл, — задумчиво проговорил киборг, пересаживаясь на скамью у стены. — Зато теперь знаю, что тебе, кроме клиентов, на день рождения надо.

— Слышал-слышал, — проворчал заводчик. — Новый питомник, большой участок за городом, надёжные партнёры, рынок сбыта… Мне и так неплохо.

— Я про не такую хлипкую мебель, — рассмеялся Фьючер. — Слово "нет" я понимаю, в отличие от некоторых… партнёров.

Мягкая собачья шерсть под пальцами, слова, которые плывут где-то в параллельном пространстве-времени и пустота. Сорок лет жизни сегодня закончились. Не о чем сожалеть. "Надо позвонить капитану, — единственная мысль в пустоте, — что ж там с Лариус и Бусом, в конце концов? И Мррухс на корабле голодный наверняка, и девочки". Она сидела, гладила млевшего кобелька и молчала.