— Я так боялся… — выдохнул он. — Боялся, что Рик не успеет…

— О, Ник… — только и смогла выговорить она, забывая обо всем в кольце его рук и обнимая его так неистово, будто кто-то намеревался оторвать их друг от друга.

— Нет-нет, всё хорошо… Не могла же я не выполнить своего обещания тебе, — прошептала она, и пытаясь улыбнуться, и роняя слезы одновременно. — Рик подоспел вовремя, ты только не волнуйся… Зато тебя… — с болью прошептала она, дотрагиваясь губами до синих отметин на его шее, — я чуть не потеряла… Кто это сделал?

— Кое-кто решил прокатиться без билета, — отшутился штурман, жмурясь от этого прикосновения. — Мы с Хайланом их наказали. Я украл у тебя снотворное, теперь они крепко спят и ждут, пока у нас найдётся время ими заняться. Чем это так вкусно пахнет?

— Это лепёшка… Горячая. Пока горячая, — добавила Шер виновато, оглядываясь на стол. Забыла. Совсем забыла. — Но она станет холодной, если ты меня не отпустишь… потому что сама я не могу оторваться… — уткнувшись ему в грудь, вздохнула она.

— Даже не подумаю, — объятия на миг превратились в капкан, но хватка тут же ослабла. — Давай так. Ты берёшь лепёшку, я беру тебя, пока на запах не прибежал ещё кто-нибудь, и мы прячемся от всех наедине с лепёшкой.

— А горячий каф я поставлю на голову одному из нас? — наконец рассмеялась Шер, выплеснув на штурмана тёплое сияние серых глаз. — А я больше не хочу возвращаться за ним, оставляя тебя одного… Лучше спасай лепёшку, а я принесу каф, — заключила она с улыбкой, не трогаясь с места.

— Сложная проблема… — Ник на секунду задумался, не подхватить ли Силой и лепёшку, и каф, благо новичок засел у себя… но решил не рисковать. Объяснять, почему по коридорам корабля летают предметы, не снабжённые двигателем, в его планы не входило. — Хорошо, но я буду держать тебя за руку.

Шер привстала на носочки, чтобы дотянуться губами до уголка его глаза, и поцеловала, затаив дыхание. Она безудержно переживала своё счастье — они оба живы, они наконец-то вместе, они будут вместе ужинать в своей каюте… И как тяжело было к этому идти… Шер нашла руку Ника и сжала в своей ладошке.

— Бежим? — с улыбкой спросила она, протягивая ему горячую лепёшку на блюде и подхватывая жарко пышущий чайник-кафник со стола.

— Бежим, — согласился штурман, и совершенно по-мальчишески подмигнул ей.

В каюте Ник удивлённо огляделся.

— И это все мне?!

— Тебе, — улыбнулась Шер, и тут же добавила коварно: — Нет, если ты хочешь, я могу позвать всю команду… Боюсь только, угощения на всех явно не хватит. Поэтому давай только ты украсишь собой этот ужин. И желательно, все дни и ночи моей жизни, — тихо добавила она.

Ник растерянно пригладил ладонью седой ёжик на голове, поискал взглядом зеркало, не нашёл. Но какое украшение там можно увидеть, штурман знал и так. Тощее, выглядящее старше своих лет, в шрамах… Ещё и с синяками на шее. Позорище.

"Но выбрала она именно тебя…"

— Не надо команду, — вздохнул Ник, прижимая её к себе и тут же выпуская. — Ты устала, а я морю тебя голодом… Эгоист.

После сегодняшнего дня голод затаился и молчал, как повстанец перед пыточным дроидом. Даже когда она резала дразняще пахнущую лепёшку…

— Нет, я не голодная, и устала только от ожидания, — заверила она, скидывая с себя пиджак и с размаху плюхаясь рядом с Ником. — Я даже смогла подремать в служебке. Это ты голоден, поэтому ешь, пока всё горячее, — в подтверждение бокал горячего кафа появился перед штурманом, а она налила себе ещё один. — А потом я займусь твоей шеей. Слава Вселенной, там гематомки поверхностные, как я успела заметить, — не сводя с него лучистого взгляда, произнесла Шер, и тут же спохватилась. — А сколько у нас времени?

— Примерно три часа до прибытия, — штурман притянул её к себе, усадил на колени. — Не самое мягкое сиденье, но…

Со словами у него были проблемы. С тем, чтобы передать, что он чувствует, через Силу — нет.

Всего три… Как этого мало… И уж совсем грешно тратить драгоценные минуты просто на еду. В полумраке каюты глаза девушки так сияли, что голограмма набуанских лугов тускнела.

— Мне кажется, я скоро отвыкну сидеть на чём-то другом… Но я тебе сейчас тааак начну мешать… — пообещала она и, поразмыслив, просто переставила блюдо к себе на колени, поддерживая одной рукой, и продолжая обнимать штурмана за плечи. — Так лучше?

— Так намного лучше, — согласился штурман, принимаясь за еду и бдительно следя, чтобы девушке доставалось не меньше. И лакомств, и ласки, и внимания.

Шер ерошила пальчиками серебристый ёжик его волос, рассказывая про них с Дэй, про Дженаро, про бой, всё это очень в общем, стараясь добавить лёгкости там, где это было возможно, избегая подробностей, чтобы не причинить боль любимому. И втайне понимая, что самое страшное там было не просто умереть, а оставить Ника одного, с болью под зелёным льдом глаз…

"Неужели сходство между Дженаро и Ником именно в этом?"

Шер прижалась к штурману ещё сильнее и положила голову на его плечо.

— Ник… Не знаю, как ты на это посмотришь, но… — она колебалась, стоит ли это того, чтобы Ник услышал, не хватит ли с него переживаний на сегодняшний день. Он усталый и измождённый. — Наверное, я сегодня неправильно поступила…

Штурман повернул к ней голову, коснувшись лбом лба.

— Когда отказалась принять предложение?

— Нет… — удивлённо ответила Шер, — а откуда ты… Ах, да, комм… — вспомнила она, комм был включён, когда она его нашла. — И ты слышал всё… Да, я хотела тебе рассказать, но это как раз был единственный ответ, который я ему могла дать, — произнесла она, и добавила со вздохом: — Хуже всего то, что я его поцеловала за наше спасение. Ещё перед боем.

— Хм… — пальцы Ника скользили по шелковистым прядям. — А в чем неправильность?

— Я не должна была так… — мотнула она головой. — Потому что у меня такое чувство, будто я неосторожно содрала запёкшуюся корочку крови на ещё не зажившей ране… — пояснила Шер тихо. — Но он мне очень напомнил тебя, того, кто был мистером Тарди… А планета у них действительно очень красивая… — вздохнула она. — И воздух такой свежий… Но наш дом здесь, правда? — прошептала она, уткнувшись ему лбом в щеку.

— Шер…

Он повернулся на стуле, как поворачивается хищный зверь — всем корпусом, так, чтобы смотреть ей в глаза.

— Когда раны бередят намеренно, это неправильно и плохо. Но никто не может жить, никого не задевая так или иначе по неведению… Я вот слушал ваш разговор, думал… И мне было очень горько от того, что я не могу предложить тебе то же, что предложил он. Дом на красивой планете. Легальное положение. Работу по призванию, а не по необходимости, с возможностью выбирать, что и у кого лечить… Я почувствовал себя… Нищим, Шер. Потому что всего этого у меня нет. Потом я слушал дальше и не знал, что мне делать. Потому что тебя убивали, а меня не было рядом. И я мог только надеяться, что Рик успеет. Что этот офицер сможет защитить тебя до того, как он прилетит. И никакая Сила не могла мне помочь добраться туда быстрее, чем это сделал бы кэп… Я не мог тебе помочь… И я ещё никогда не был так близок к тому, чтобы сорваться во Тьму. Бросить корабль, угнать транспорт, убить владельца, если помешает. Предать доверие Рика. Или предать тебя…

Такая горечь и боль выплеснулась в этих словах, что Шер задохнулась, чувствуя, как она подступает к самому горлу.

— Бедный мой Ник, — прошептала она, порывисто обнимая его все крепче и крепче. — Что ты такое говоришь?! Мой самый красивый дом и самая красивая планета — это там, где ты рядом со мной, понимаешь?! И мне всё равно, где это! И мне ничего не нужно, потому что у меня есть ты… И я богаче всех королей, Императоров и даже "Чёрного Солнца", вместе взятых, потому что у меня есть ты и целая Вселенная за бортом этой каюты… И семья. И любимая работа… А без тебя мне не нужно ничего, — в её глазах стояли слезы. Таким острым и пронзительным было сейчас это чувство…