— Бах! — грохот выстрела в замкнутом пространстве крепко ударил по ушам.

Прикончив еще двоих и расчистив себе путь, Виньярд выкатился из-под машины и, успев рассмотреть в лобовом стекле напряженное лицо Алисы, в два прыжка оказался на крыше, расшвыряв пинками летучих обезьян, зачем-то выгрызающих брезент, в который был замотан ствол от турболазера. При довольно крупных габаритах — около метра ростом, они были удивительно легкими для Ярра. Но их было чертовски много!

— Гони, гони! — Сью сначала встал на колени, а потом и лег на спину, отстреливаясь от ночных охотников, которые некоторое время преследовали фургон, а потом отстали, когда лиственный лес закончился.

Парень перебрался на подножку, а потом, через окошко пассажирской двери — в кабину.

— Ты видела? Черти какие-то…

— Летучие обезьяны… — проговорила Алиса.

— Вот-вот. И я так подумал. Сожрали бы нас, как пить дать.

— Ничего бы они вас не сожрали. У вас гусеницы кошкобабочки в брезенте — видите? А летучие обезьяны — насекомоядные, — доходчиво объяснял местный егерь — коренастый медвед с черными бакенбардами.

— Что — это и вправду летучие обезьяны? — Алиса кусала губы, чтобы не рассмеяться.

— А что — не похожи?

— Похожи… — буркнул Сью. — Так это они гусениц кушали, получается?

— Ну а нахрена им ваш фургон еще?

— А почему они тогда…

— Орали и суетились? И летели за вами? А вы свет включали? Шумели?

— Ну, да…

— Ну так какого хрена удивляетесь? Если включить фонарь в погребе полном летучих мышей, и заорать — что будет?

— Да-а-а, нормально я так повоевал! — растрепал шевелюру Сью. — Пристрелил штук тридцать, наверное… Даже как-то стыдно.

— Стыдно! Они вообще-то от вредителей леса оберегают.

— Ладно, ладно… Давайте пожертвование в фонд дикой природы Ярра сделаю, что ли…

— Да не надо никаких пожертвований. А вот если поможете на просеке соль-лизунец повесить — это я вам только спасибо скажу. Хирви выходят на опушки соль полизать — им полезно! А хирви — зверь правильный и для леса нужный…

В отличие от Панкрата этот егерь предпочитал электробайк с коляской. В коляске лежали крупные куски соли с дырками, в которые были продеты веревки.

— Можно и помочь, почему нет? А хирви эти — они как выглядят?

— Ну как… Типа изюбря, только покрупнее. Чем-то сохатого с Кондопоги напоминает. Роги — во! — медвед растопырил лапы. — Заводите свой тарантас, тут недалеко — есть двухколейная дорога.

Вдвоем вешать куски соли было, конечно, удобнее чем одному. Алиса сделал пару кадров, а потом радостно взвизгнула — к одному из белых брусков их лесу вышла целая семья этих самых хирви, и по почереди принялись лизать соль своими шершавыми языками.

— До Гашека здесь по трассе напрямую километров пятьсот. Тормозните на первом перекресте, там заведение Анжело Чичеруаккьо, он нормальный мужик — можно спокойно привести себя в порядок, перекусить, зарядить транспорт. Там часто останавливаются металлурги, которые предпочитают добираться с вахты своим ходом.

— Спасибо вам большое!

— Вам спасибо! Не палите во все подряд из пушек — даже если оно кажется страшным, ладно?

— Слышал, — Алиса ткнула Виньярда в бок острым локотком, подходя к машине. — Убийца насекомоядных!

— Знаешь что! Вообще-то это ты распихала меня среди ночи. «Сью, там кто-то страшный! Сью, кто-то копошится на крыше!» Я бы спал, а они бы спокойно доели своих гусениц!

— Ладно-ладно… Кто-то будет спать на диванчике следующей ночью. Или в кабине. И вообще — с тобой спать неудобно. Что за дела — тащить в кровать револьвер?

— Э-хм! — на самом деле это был не револьвер, револьверы он всегда держал у изголовья — но не признаваться же в этом, да?

У Чичеруаккьо оказалось в самом деле неплохо. Посетителей обслуживали дроиды в компании молодых парней и девчонок. Автомеханики, официанты, гостиничный персонал — все они были представлены смешанной командой. Сам хозяин — импозантный чернявый джентльмен неопределенного возраста с седыми висками, необъятным пузом и добрыми глазами, присматривал за всем своим хозяйством из-за стойки.

Клиентов было немного: пара внедорожников с рабочими, туристы из Тихой Гавани, представители местной общины номадов, которые выбрались в люди прикупить промышленных товаров…

— А вы в Гашек едете? — уточнил Анжело, когда Сью оплатил аренду номера с душем в мотеле на пару часов. — Сейчас вроде не сезон, гастрофест не намечается…

— Ну, вообще-то мы на каникулах решили пересечь Север от океана до океана…

— Ого! И как успехи?

— Ну, мы начали с Сезама — и уже здесь…

— Вот как! Рисковые вы ребята — через материк вдвоем… Люди на Ярре ра-а-азные живут, и нравы у них порой удивительные…

— Столкнулись уже. Сначала — каготы, потом кровники с Великих Равнин. Но хороших людей больше, чем плохих.

— Это да, совсем скотов его величество быстро на Младшую Дочку выгоняет, а там Ельцин, а он спуску не даёт…

— Ельцин?

— Ну Ельцин себе и Ельцин… Специалист по индустриализации и принудительным работам. И по депортации, соответственно, тоже. А туризм у вас какого плана? Не гастрономический, но и на экстремалов вы вроде не тянете… Хотя-а-а-а… — Анжело оценивающе окинул взглядом поджарую фигуру Сью. — Ты-то парень непростой, это я сразу понял. И вот эти твои пушечки — тоже непростые. Правильно делаешь, что не светишь их особо. Знающие люди могут предъявить. На Ярре — меньше, на Горячей Штучке — больше.

— Предъявят — разъясню. Имеются у нас цели и кроме туризма. Мы ж студенты, вот делаем один исследовательский проект… Последний штрих для него надеюсь найти в Гашеке. Тут, говорят, из металла могут сделать всё что угодно!

— Точно — могут! А что тебе надо? Вон — сидят парни-заводчане, они точно знают нужных людей.

— Да там такое дело…

— Да не мнись ты! Говори как есть.

— Мне нужен корпус для довольно громоздкого прибора по моим чертежам. Из карбида вольфрама.

— Вот как! — поднял бровь Чичеруаккьо. — Это будет стоить хороших денег. Пупок не развяжется?

— Не развяжется.

Хозяин заведения кивнул и крикнул:

— Вукович! Э-э-эй, Ратко! Иди сюда, есть дело на полсотни тысяч кредитов.

Сью поперхнулся, но сдавать назад не стал. В конце концов — что такое пятьдесят тысяч кредитов по сравнению со спасением колыбели человечества?

Ратко Вукович и Анжело Чичеруаккьо с большой охотой взялись за обсуждение проблемы Виньярда. У него было семнадцать тысяч кредитов — всё, что осталось от приза и договора с Дум-Думом, и это были по-хорошему, огромные деньги. Но недостающие тридцать три тысячи были еще огромнее. Ратко, оказывается, был настоящим фанатом «кровавого спорта» — всего, что связано с мордобитием, размахиванием заостренными железяками и стрельбой из всех видов оружия. И потому сразу узнал Сью и даже попросил автограф. Вукович может быть и готов был расстараться для Виньярда бесплатно, но карбид вольфрама штука сама по себе дорогая, и работа с ним требует дорогостоящего оборудования, и привлечения целой команды специалистов, так что…

— Для такого человека как ты не должно составить проблем раздобыть денег. Правда, для этого нужно покинуть планету, сам понимаешь. Те же сталкеры с удовольствием взяли бы тебя в состав мангруппы — Дюплесси еще недочистили, да и вообще — в космосе полно брошенных баз и темных подземелий, где есть чем поживиться. Прикрытие человека с твоими навыками интуитивной стрельбы было бы не лишним… Да, Анжело?

— Я бы взял его к себе на «Агарико» даже не думая, это точно, — кивнул Чичеруаккьо.

— Время, время… Это слишком долго. У меня три дня — и я должен вернуться в Академию.

Ратко замолчал, склонившись над стаканом и опершись на руки. Этот молодой инженер-металлург производил в целом благоприятное впечатление: красивый, черноглазый, с живой мимикой и открытыми жестами.