— Но и о нашем присутствии, получается, он тоже будет знать?

Франческа обернулась:

— Если будет нужно — не узнает. Разве что в бинокль разглядит.

Гай уточнил у Джипси:

— Так кто сюда за барахлишком наведается?

— Чичеруаккьо лично!

— Тогда беспокоиться не о чем — тут останутся только стены, м-да… Или даже стен не останется. Пойдем, глянем что там под картошечкой Карлос раскопал.

Техник распутывал провода метр за метром, расковыривая пластик стен, и в итоге добрался до источника энергии — небольшой клетушки под оранжереей. Генератор исправно пыхтел, выдавая киловатты, и кроме оранжереи от него явно было запитано еще что-то. Повторив процедуру с распутыванием проводов Карлос уткнулся в сплошную стену.

— Так не бывает! — сказал Карлос и полез за взрывчаткой.

В последний момент его остановил Гай, предложивший дождаться Адама, который аккуратно вскроет преграду с помощью плазменного резака. Бортинженер Силард появился спустя четверть часа, и как истинный педант, выпилил сначала небольшую часть стены — вокруг проводов, а потом запустил туда маленького дроида с камерой.

— Мда-а-а! — только и смог сказать Карлос, который рассмотрел с обратной стороны стены три мины направленного действия. — Хорош бы я был… Большое спасибо, коллега. Ценю!

Адам был явно польщен. Работая вместе, они при помощи дроидов обезвредили мины, вскрыли стену и проникли в помещение.

— Ох-ре-неть! — только и смог сказать Джипси. — Это что за скотобойня?

— Это не скотобойня, — сказал Карлос. — Это цех по производству киборгов.

А Гай думал только о том, как бы не блевануть прямо внутри скафандра.

Он в принципе никогда не жаловал киборгов. Ну, то есть, если человек к примеру лишился ноги в результате аварии и ему сделали кибернетический протез — то это одна история. Необходимость, скажем так. Возможность продолжать жить почти полноценной жизнью, не обременяя окружающих и принося пользу обществу — честь и хвала таким людям. Таких даже киборгами назвать язык не поворачивался!

Киборг — это тот, кто осознанно заменил части своего тела на машины, чтобы лучше выполнять те или иные функции. Например, убивать людей. Или подключаться к компу напрямую. Или ремонтировать сложные механизмы. Чаще всего это были люди, мягко говоря, с придурью. Так уж выходило, что функция заменяла у них личность. Они становились своего рода наркоманами, которые только и мечтали что о новой кибернетической приблуде — самые отпетые постепенно превращались в черепную коробку, погруженную в емкость с питательным бульоном, которая в свою очередь помещалась внутрь самого настоящего робота.

А еще — они были подконтрольны. Зависимы. Нередки были случаи, когда целые кварталы киборгов сходили с ума — волей неизвестных хакеров, коллективного глюка, сетевого вируса или компаний-производителей кибернетической начинки — это всегда оставалось тайной. Такие инциденты замалчивались и заминались — если это вообще было возможно.

Слишком сильным у людей было желание стать супергероями. Слишком несовершенным казался человеческий организм. И слишком дорогими — процедуры по омоложению и модификации. А, к примеру, киберпротезы рук можно было оформить в рассрочку — всего за 9999, 99 кредитов в год! Мелочь — и ты уже самый крутой парень на районе, и кулаками можешь пробить кирпичную стену! Правда, нужно еще менять батареи, и купить программное обеспечение, и зарядное устройство — всего за 499, 9, а еще по акции можно приобрести аугметированный глаз — со скидкой в 40 %, вот здорово! Зато функция дополненной реальности — бесплатно!

А если внезапно случался блэкаут и вырубалось электричество — киборги пластом лежали на диванах под гнетом металла, потому как позволить себе аварийный генератор или достаточное количество сменных батарей могли немногие. Зато — быть киборгом это круто, это стильно, это модно!

По крайней мере из одноклассников Гая на Абеляре о кибернетических элементах грезили минимум треть ребят и девчат. А Гая передергивало от омерзения — пихать в себя железки. Он однажды попал под трактор соседа — старого Шаца, и получил тройной перелом ноги со смещением — потом два месяца лежал на растяжке со здоровенной спицей в ноге. Удовольствие ниже среднего. Это, и еще, конечно, религиозные принципы гэлов с Атенрай внушили ему стойкое отрицание чуждых элементов в человеческом организме.

И вот теперь он находился в самом сердце этой заразы. Здесь производили киборгов — кустарным способом. Выглядело это и вправду жутковато. По левую сторону от дверей, у самого входа, стоял холодильник, в котором под слоем льда виднелись удаленные конечности — руки, ноги… Стеллажи с кибернетическими деталями были почти пустыми — но кое-что там оставалось. Франческа двумя пальцами взяла аугметированный глаз и показала всем:

— Антиквариат. Тащат с Дюплесси, я такие сто раз видела!

К операционному стенду всё еще был прикован человек — точнее, то, что от него осталось. По всей видимости, планировалось провести максимальную киборгизацию организма, заменив всё, кроме кровеносной системы, ЦНС и пищеварения. В общем — это был обрубок из туловища и головы со вскрытым черепом. В мозг были вживлены электроды. Глаза и ушные раковины отсутствовали.

— Дикость! — сказал Карлос. — Думаете, он добровольно на это подписался?

— У меня другой вопрос, — мрачно проворчал Джипси. — Сколько таких ребят он уже успел сделать?

Видимо, убедившись что одними мехами много не навоюешь, заговорщики решили переключиться на производство киборгов? Или опять же — у них закончились запасы на складах, и они решили озаботиться запасным вариантом?

Вдруг то, что было человеком, задергалось на стенде, разевая рот в немом крике. Раздался выстрел, и все посмотрели на Адама, опускающего пистолет. Он сказал:

— Ох, мать. Я бы хотел, чтобы меня, с-ка, пристрелили в такой ситуации. Пообещайте, что сделаете это!

Гай глубоко вздохнул. Благо, фильтры скафандра не пропускали внешние запахи.

— Френки, скопируй данные с носителей. Карлос — пришли сюда уборщиков, чтобы они тут почистили… Вот это вот всё — сожжем, а то как-то не по-людски…

Снаружи завывала пурга. Спецтехника, снегоходы и огромные агрегаты по добыче льда постепенно заметало. Штабеля, составленные из брусков уже напиленного водяного льда, теперь никому не нужного, терялись в снежном мареве. Впереди мигали габаритные огни «Одиссея» — и Гай подумал, что это напоминает ему родительский дом на Абеляре, когда школьный автобус развозил их зимой по домам темными вечерами, и продышав в морозных узорах на окне дырочку, можно было рассмотреть желтый свет в окошках на кухне, где мать готовила ужин…

— Эбигайль, мы на подходе, открывай шлюз!

— Да, кэп!

Дверь шлюза распахнулась, выдвинулся трап и один за одним они зашли внутрь. После процедуры обработки и замены атмосферы в шлюзовой камере на корабельную, они наконец-то смогли открыть забрала и войти внутрь.

— Гай, давай помогу! — Эби была уже тут.

— Благодарю, душа моя…

Она приняла тяжеленную бронеперчатку, потом еще одну — этот скафандр был на порядок менее удобен, чем пангейский, который просто открывался со спины, позволяя хозяину шагнуть внутрь. Сложная процедура с отстегиванием перчаток, ботинок, шлема и кирасы требовала участия второго человека — или специального стенда. И в случае аварийной ситуации на бронескаф можно было не рассчитывать.

— Что там у нас с финансами? Давно пора экипировать всех по-человечески…

— Гай, ну а что мы можем сделать? Пангею всё еще блокируют крейсеры Конфедерации, в старых запасниках Вестингауза таких образцов больше нет… Идти на поклон к Зборовски — стыдно… Ну не к контрабандистам же обращаться? Как ты это себе представляешь? — взглянула на него девушка.

Из шлюза вышел Джипси, давно избавившийся от своего оранжевого наряда. Он, кажется, сроднился с ним и не испытывал неудобства при обращении с громоздкой экипировкой.