— Хочу, — быстро кивнул Олег. Он заранее предчувствовал что-то темное и неприятное в этой истории, но в то же время ему хотелось и понять своего врага, того, кто уничтожил его семью, того, кого он в ответ теперь должен будет убить.

— Владимира действительно отпустили, забрав всю силу, и он действительно нашел способ обойти ритуал, — начала свой рассказ Мара. — Сначала он нашел себе союзников, ундин-людоедов Северного моря. Обычный человек не смог бы подарить ему сына, но вот нечисть, что в свое время была изгнана за пределы Нави, не попадала под людские законы.

— Так он продолжил род, — Олег попытался подумать, был бы он готов пойти на что-то такое ради мести, и не смог найти окончательного ответа. — А как он снял блок с силы?

— Он не снял его до конца, и, поверь, это лишь еще больше подпитывало ненависть каждого из его потомков. Но он нашел решение, — глаза Мары снова стали чернеть. — Один отец и один сын — всегда. Вдвоем они не давали силе рода в своих генах растечься по разным ветвям и ослабнуть. Они ждали своего часа, и вот однажды один из потомков смог впервые призвать отголосок былой мощи.

— Но разве столь малой силы могло хватить на что-то? — уточнила Настя, когда Мара замолчала.

— Ты забыла, как Хотен пытался убить нашу гостью и что она сказала в этот момент, — Олег ответил вместо Мары. — Договор уравнивает силу князя и Навь. Всегда. Так что даже малой доли силы князя было достаточно, чтобы остановить хоть самое сильное существо или даже движение стихий в мире мертвых.

— Да, все так, — согласно кивнула Мара, снова задержав взгляд на почтаре и проверяя его эмоции. Холод, уверенность в себе и как будто совершенно лишняя в таком человеке маленькая яркая искорка.

— Он убивал созданий Нави и становился сильнее? — теперь уже Настя задала вопрос, опять невольно сравнив себя с этим наследником другого проклятого всеми рода.

— Нет, — на этот раз Мара покачала головой. — Смерти были бы замечены, а он не хотел привлекать к себе внимания. Так что он никого не трогал, но при этом залезал в самые глубины Нави в поисках редчайших артефактов из забытых легенд. Так что если сейчас какой-нибудь колдун или ведун сможет посмотреть на него, пробившись через отводящий взгляд полог, то увидит человека, украшенного как праздничное дерево. И это не считая еще немного увеличившейся возрождаемой им силы князя.

— Тот Владимирович, что смог ходить в Навь, это он к тебе в итоге пришел? — уточнил Олег. — Или…

— Его много раз правнук… — вздохнула Мара. — Они все это время копили силу, готовились и вот двадцать лет назад начали действовать.

— Откуда ты все это знаешь? — маленькая ведунья снова решилась влезть в разговор.

— В этом нет ничего удивительного, девочка, — усмехнулась Мара, а ее долгий глубокий взгляд вновь напомнил о том, что внешность девушки совершенно не отражает ее возраст и жизненный опыт. — Я два десятка лет не могла попасть домой, скрываясь от людей и от Нави. И потому у меня было достаточно времени, чтобы изучить своего врага. Я читала книги, слушала разговоры людей. Некоторые, не буду скрывать, рассказывали мне важные детали перед смертью… Забавно, а ведь ты, Олег, меня ни капли не осуждаешь.

Она посмотрела на почтаря, и тот в ответ лишь пожал плечами, как бы говоря, что этот мир жесток, и каждый сам отвечает за то, какая судьба ему достанется.

«Удивительно, но я тоже ее не осуждаю, — думала в этот момент Настя, глядя на Мару. — Красивая, стройная и на вид совершенно беззащитная. Легкая добыча для некоторых людей даже в столице».

Девочке самой не приходилось с этим сталкиваться, но сколько она слышала подобных историй, когда пробиралась в школу или в библиотеку за очередной книгой. Такая вот юная девушка, а перед ней младший наследник одного из родов, забывший, что такое честь. Стоит перед ней и вещает: мол, я тебе расскажу, что ты хочешь, а ты мне…

«Жутко, — продолжали носиться мысли в голове Насти. — Жутко от того, как легко Мара говорит о смерти, и одновременно жаль ее саму. Да, она создание Нави, дочь богини смерти, но, если подумать, заслужила ли она скитания на протяжении двадцати лет? А ведь за ней охотились, не давали покоя и заставляли постоянно менять место проживания. И каково ей было осознавать, что от дома ее отделяет всего лишь течение Волги… Которую, тем не менее, ей никак нельзя пересечь самой».

Тут девочка сообразила, что ее саму от настоящей свободы, от князя, от рода по факту отделяет такая же тонкая, еле заметная, но почти непреодолимая линия.

— Эти люди, которых ты убила, они рассказали тебе что-нибудь еще? — Олег пристально посмотрел на Мару, одновременно подбадривающе потрепав по плечу Настю.

— Как я уже говорила, — усмехнулась Мара, — род Владимировичей копил силу больше тысячи лет, несколько веков собирал артефакты и мощные печати, и вот теперь их наследник решил, что пришло время нанести удар… Угадаешь, для чего?

— Уничтожить Договор, стравить князя и Навь, насладиться тем, как все, что строили те, кто низверг его семью, катится в злыдням, — ответила Настя, опять невольно задумавшаяся, хотела бы она сама вот так отомстить тем, кто лишил ее нормального детства.

— Он хитер, этот наш враг, — подхватил рассуждения девочки почтарь. — Ведь сама война, уничтожение Договора может быть не главной его целью, а только средством.

— Так и есть, — кивнув, подтвердила Мара. — От титула он не откажется. Но все же месть для него на первом месте. Уничтожить князя, вернув долг за всех своих предков, и отомстить Нави, с которой ему пришлось скрестить свою кровь, чтобы выжить…

— Как будем действовать, Олег? — спросил Хотен, который по-прежнему был сотником Приграничья, человеком князя, принявший обязанность охранять государство и покой его жителей. И неважно, кто этот покой решил нарушить — разбушевавшиеся злыдни или потомок опального князя, вздумавший развязать войну. — Я бы уже отправил весть в столицу, вот только все будет точно так же, как и в ситуации с Марой. Мне никто не поверит, а если и поверит, то будет уже слишком поздно… Так что давай рассказывай, я же вижу, что план у тебя уже есть.

Мара тут же повернулась к почтарю и принялась буравить его взглядом. Они были связаны печатью, она чувствовала, говорит он правду или лжет, она кожей ощущала его решимость… Но вот свою идею Локову удалось от нее сохранить.

— Да, рассказывай, мне тоже интересно, что ты задумал, — дочка Мораны постаралась еще глубже связать себя с человеком через печать, но, как оказалось, и у нее был предел.

Почтарь же тем временем повернулся к Маре.

— Все просто, — тон Олега был бодрым, а сам он смотрел своей новой союзнице прямо в глаза. — Мы выманим его сюда точно так же, как это провернули с тобой. А потом убьем!

— И как же мы это сделаем? — Хотен спросил без малейшего скепсиса, понимая, что раз последний Локов смог призвать дочь богини, то с потомком Владимира проблем точно не будет. — Я про первую часть плана. Уж как убивать, поверь, я знаю.

— Интересно, как мы его призовем? — улыбнулся почтарь. — А точно так же. Мы отправим послание. Предложим ему ту, за кем он уже двадцать лет безуспешно охотится.

И почтарь подмигнул Маре.

— Охотится? — черноволосая девушка заливисто расхохоталась. — Он на меня? Да это я двадцать лет выслеживала его как лисицу!

— Наверно, я неправильно сформулировал свою мысль, — Олег почесал затылок, вызвав невольный смешок Насти.

Уж больно такое простое поведение не соответствовало ситуации. Да и сама их компания… Почтарь, дворянка, сотник и беглая дочь богини смерти — и к чему привела их встреча? К мирной беседе. Сказал бы кто об этом девочке раньше, она бы рассмеялась этому человеку в лицо.

— Так вот, — продолжил почтарь. — Сейчас ты его ищешь, и это факт. Но точно так же фактом является то, что это он вытащил тебя из Нави, ты — важнейшая часть его плана. Конечно, в открытом бою он бы с тобой сойтись не хотел, но вот иметь возможность всегда знать, где ты находишься, продавать эту информацию своим союзникам или даже врагам, помогая или подставляя и тех, и других вместе взятых… Думаешь, он бы отказался от такого?