… Эрвин прибежал в свою комнату. Гонга общей тревоги не слышно, значит, его еще не хватились. Быстро похватав самое необходимое — немного денег, несколько вещей и амулетов, оружие, и конечно же драгоценный камень с духом-хранителем, он выбежал наружу.

— «Кажется, успел» — подумал он. — А теперь бегом к главным воротам. Если успею их пробежать — я спасен, а нет — значит мне конец. И он помчался к воротам. Несколько встреченных по пути монахов недоуменно оглядывались ему вслед, не понимая, что могло заставить Эрвина нестись как сумасшедшего. Но пока они не задерживали беглеца, ему до этого не было никакого дела…

В это время Верховный жрец сидел у Нубиуса, и пытался узнать, что выяснил старший артефактник про браслет с острова Паука и наконечник стрелы из оборотня.

— Ничего, слышишь? — злился Нубиус, повторяя одно и то же Ликару.

— А ты пробовал… — снова начал было Ликар, но его перебил артефактник:

— Повторяю по буквам Н-И-Ф-И-Г-А!!! Ну ты что думаешь, что я не знаю азов работы с артефактами? Я попробовал все, понимаешь, ВСЕ!! Я даже потратил несколько очень редких ингредиентов, которые некий нам обоим известный верховный маг не спешит выписывать, между прочим. А потом требует чего-то сделать без самых необходимых составляющих.

— Да выписал я их, выписал. Просто они в пути, а путь у них очень неблизкий, вот и все. Ты давай, не отвлекайся, что там дальше?

— Да я уже тебе все рассказал. К браслету я даже не знаю, как подступиться-то толком. С ним глухо абсолютно. Полностью непонятная система плетения магии, плюс завязанная на редкий металл (сплав эллиниума с вообще непонятно чем). Короче, с ним я тебе не помощник. А вот с наконечником, с ним почти глухо.

— Ага! Значит, не совсем! — воскликнул верховный жрец — так что же ты мне голову-то морочишь⁈

— Если я говорю почти глухо — значит это и есть почти глухо — недовольно пробурчал Нубиус. — Так что не придирайся к словам. А то я тоже так умею… Короче, насчет наконечника: металл там самый что ни на есть обыкновенный — сталь, причем не самая лучшая. А заклинание, на него наложенное явно относится к темной магии — а у меня с нею всегда большие нелады были. Но даже моих куцых познаний хватает, чтобы понять — ты этого заклинания не увидишь ни в одной общедоступной книге по темной магии. В общем, скорее всего это — из арсенала давно забытой древней темной магии — вот тебе мое частное мнение. Как его использовать, и какие условия для этого нужны — без понятия — заранее предугадывая следующий вопрос Ликара ответил артефактник.

— Мда, ну, хоть что-то — задумчиво протянул верховный жрец.

И тут в лабораторию прибежал Лимх.

— Дядя Ликар, подойди к своему кабинету, это срочно! — выпалил он на одном дыхании.

— Что-что? — грозно сдвинул брови Ликар глядя на юного шалопая-стража. — " совсем распоясался крестник, и забыл про субординацию." — подумал он.

— Э… в смысле… верховный жрец, задержан злостный нарушитель порядка, и сейчас он находиться возле вашего кабинета.

— Ну, уже лучше, только, что еще за злостный нарушитель? Что, Мин опять над кем-то пошутил, что ли? Что на сей раз? Лягушки в чьей-то комнате? Подменил чьи-то сандалии на обе левых?

— Да нет же. Эрвин чуть не убил Мина. Мы с дяде… магом Дионисием и стражем Зунхаром шли сменить патруль на южных воротах, и увидели начало драки. Нападал явно Эрвин. Ну, Дионисий и скрутил его магической сеткой, и мы потащили его к вам в кабинет, что бы разобраться. А вас нету. Меня и послали вас найти.

— Понял. Пошли. Странно, что это с Эрвином? А вообще, я давно говорил Тарону, что с его учеником что-то не так, а он только отмахивался — занят он сильно, видите ли! Вот теперь пускай расхлебывает, ученик-то его…

Они зашли в коридор, в конце которого был кабинет верховного жреца, и увидели лежащих монахов. Не сговариваясь, они кинулись к ним, причем Ликар успел опередить своего молодого подчиненного шагов на пять, и принялись осматривать монахов. Дионисий лежал в лужице своей крови, натекшей из пробитой шеи, широко открыв глаза. Длинная игла все еще торчала из его шеи. Даже при первом взгляде было видно, что он мертв.

— Дядя!!! — дикий вопль потряс коридор, когда Лимх кинулся к магу, и увидел, что он мертв.

Ликар, оценив одним взглядом состояние Дионисия, шагнул к Зунхару. Видимых повреждений на нем не было, и он прощупал его пульс. Пульс был очень слабый, но он был. От Лимха сейчас толку не было никакого, поэтому Ликар первым делом быстро открыл кабинет, и ударил рядышком лежавшим специальным молоточком по маленькому медной тарелке на стене — это был храмовый гонг. От гонга пошел на удивление чистый и пронзительный звук удара, и сразу же после этого зазвучали все гонги на территории храма, будучи связанные между собой магически. Подняв тревогу, верховный жрец метнулся назад, к Зунхару, по пути начиная сплетать простейшее диагностическое заклинание. Хотя оно и было примитивное, но позволяло почти мгновенно узнать, что произошло при физическом воздействии на тело человека. Заклинание определило, что повреждение было в височной доле головы, и вокруг этого места на мгновение вспыхнул красный цвет. Ликар произнес универсальное заклинание исцеления (оно просто очень ускоряло обмен веществ, и было незаменимо при физическом повреждении) и поднес к виску засветившиеся желтым светом руки.

Эрвин бежал к северным воротам. Когда до них оставалось всего несколько десятков шагов, пронзительно прозвучал удар гонга, висевшего на воротах. Беглец на ходу хлопнул ладонью по амулету, висевшему на его шее. Это был монастырский амулет защиты для всех стражей. При активации его он держал магическую защиту почти от всего спектра магии — это был облегченный вариант щита «текущей воды», правда хватало его всего на десяток-другой минут, после чего он восстановлению или подзарядке не подлежал. Патруль возле ворот моментально сложил два и два: звуки тревоги и бегущего Эрвина, и атаковали того, когда он пробегал еще не закрытые ворота. Несколько молний, выпущенных впопыхах дежурным магом, не нанесли никакого вреда. От метательного ножа, выпущенного одним из стражей, он отбился вытащенным на ходу мечем. А другого стража, ставшего прямо на пути Эрвина с двумя мечами (везет, блин, как утопленнику — промелькнула мысль у беглеца, глядя на явно умелого бойца) пришлось высоким прыжком перелетать. Не ожидавший такого финта страж на мгновение опоздал отреагировать — этого времени хватило, чтобы выскочить за ворота и зигзагами (от метательного оружия стражей и от мага который мог успеть подобрать что-то что бы пробить его щит). Звякнул бессильно еще один метательный нож, ударяясь и отскакивая от курточки, в подкладку которой была подшита легкая кольчуга. Маг же понял, что на Эрвине активирован защитный амулет, и потому начал создавать самый большой шар огня, на который был способен, вкладывая в него всю имевшуюся силу. Дело в том, что магия огня является антагонистом магии воды, которая и использовалась для защиты. Потому быстрее всего этот щит можно пробить именно огнем. Закончив формировать огромный огненный шар почти полутораметровый в диаметре, он выпустил его в беглеца, а сам обессилено опустился на землю. Так как Эрвин был не магом, а то, что это именно он, маг успел заметить, то шар был самонаводящийся (если бы Эрвин был магом, то самонаводящееся заклинание делать было нельзя — а вдруг перехватит контроль?). Эрвин, на бегу изредка оглядываясь, успел заметить атаку. И он начал смещаться в сторону, что бы между огненным шаром и ним оказался большой каменный валун. Он не успел сместиться настолько, чтобы полностью заслониться валуном, но шар все-таки немного задел камень, тратя заложенную в нем силу на прожигание себе прохода. Благодаря этому щит хоть и пропал, когда шар все-таки долетел до Эрвина, но защитил от огненного заклинания. Беглец успел. А стражам было запрещено покидать свой пост у ворот, поэтому они лишь ограничились отправкой одного из стражей с сообщением о случившимся.