Шер выслушала молча, рассматривая свою подвеску, словно видела её в первый раз. Так вот что в ней… Чужая жизнь, записанная от и до… С самых ранних воспоминаний и детских привязанностей до необъятного внутреннего мира зрелой личности… Маленькая Вселенная на ладони… А она, Шер, только проводник, через которую эта личность вернется к жизни… Но ей почему-то было очень не по себе. Тело — это тело… Но если чужая и чуждая индивидуальность оставит в них с Ником что-то, им не присущее? Спине вдруг стало зябко под скафандром… Её Ник, необыкновенный, удивительный и талантливый…

— А представители вашего Народа как могут переписать свои личности на кристалл? После этого они… — Шер не договорила, невольно обернувшись на улыбающихся хозяев зала покоя.

— Народ уходил в деревья жизни только на пороге вечности, — услышали посланники. — Никак иначе.

Шер кивнула. Так она и думала. А здесь есть совсем молодые…

— Есть что-то, что вы не договариваете нам, Зал? — спросила Шер, прямо глядя на полупрозрачную аватару, парящую над полом.

— Есть то, о чём вы не спрашиваете, Посланник Шер, — ответила аватара. — Я отвечаю на вопросы, которые мне задают, и не утаиваю то, что может вам повредить.

— Извините… Действительно, это так, — смущенно согласилась Шер. — А где мы окажемся после того, как передадим своё… послание? — подумав, спросила она.

Зал был удивлён.

— Уточните, — попросил он. — Я не понимаю вашего вопроса.

— На Ботавуи, через портал мы вышли в разных местах, — пояснила Шер, по-прежнему обнимая мужа. — Я подумала, что процесс считывания может идти неодновременно и … — она взглянула на штурмана. — И если его окончание происходит не в этом зале, то мне не хотелось бы разминуться с Посланником Ником… Нигде…

— Это ваше желание? — спросил Зал, внимательно глядя на девушку. Штурман напрягся, ожидая подвоха.

— Он мой муж, — спокойно сказала Шер. — Я бы совсем хотела оградить его от передачи послания. Передать оба самой, если это возможно…

— Шер, ты с ума сошла?! — выдохнул Ник.

— Это убьёт вас, Посланник Шер, — сказала аватара. — Посланник может передать только собственное послание. Я не могу выполнить это желание, потому что оно противоречит и заложенным при моем создании принципам, и высказанному вами ранее желанию. Вы сказали, что не хотели бы никогда разлучаться с посланником Ником. Это я в состоянии исполнить.

— Каким образом вы можете это устроить? — пришел черед удивляться Шер. — Это под силу только Звёздам…

— Моему народу многое было под силу даже из того, что и Звёздам неподвластно, — старец смотрел всё так же пристально. — Я знаю два способа сделать так, чтобы вы не разминулись. Никогда. Можно обделить Посланника Ника. Можно наградить Посланника Шер. Первое не изменит его сути, но может нарушить ваше условие. Второе не изменит вашей сути, но исполнение условия тогда окажется целиком в вашей власти.

— Что значит — не изменит сути? То есть, в любом случае, кто-то из нас — изменится? — взволнованно спросила Шер старца. — В чём?

— Посланник Шер, все живые изменяются с каждым новым днём, — лицо аватары тронула отстраненная улыбка. — Даже я изменяюсь, хотя меня нельзя назвать живым в вашем понимании этого слова. Я не дам вам другого ответа. Выбирать вы можете только исходя из того, что услышали. Обделить или наградить?

— Нет, — слабо улыбнувшись старцу, покачала головой Шер. — Выбора тут нет. Разве я могу обделить моего Ника…

— Что ж, я обещал и исполню обещанное. Передайте послание, и вам не придётся разминуться даже на пороге вечности.

Аватара отступила назад и исчезла в стене.

— А пока — придётся… — полушутливо вздохнула Шер, поднимая тёплые серые глаза на штурмана. — Деревья-то у нас разные…

Не то что бы она не поверила Залу… Он их ни разу не обманывал, он не мог не вызвать у неё уважения, но технологии — технологиями, а жизнь… О, она умеет придумывать разлуки куда лучше, чем самые крутые режиссеры самых крутых бестселлеров. И если их, после передачи информации, выкинет где-нибудь вместе — она будет Залу безмерно благодарна. Но до этого ещё нужно исполнить то, что должны…

— Поцелуй меня, — попросила она штурмана и улыбнулась, светлея глазами.

Ник на секунду выпустил её, чтобы сбросить перчатки и положить на пол шлем, снова обнял, зарываясь пальцами в светлые волосы, тронул губами губы, вдыхая знакомый, такой родной запах. В сухом, стерильном воздухе подземелья запахи казались особенно сильными и пьянящими. Стоять вот так, глубоко под землей, в недрах мёртвой планеты, среди сверкающих граней и узловатых ветвей мёртвого сада, обнимать любимую женщину — Нику давно не приходилось чувствовать себя настолько вопиюще живым.

— Если с тобой что-нибудь случится…

Он не стал договаривать.

Деревья у стены на первый взгляд были одинаковы, как деревья в любом лесу. Но, как и те деревья, они всё же были немного разными, отличаясь изгибом ветвей, которые пока не проросли кристаллами. Да и трещинки на коре образовывали свой, неповторимый узор на каждом из них…

Шер оглянулась на штурмана и её губы чуть тронуло улыбкой, в которой таилась их счастливая память и о недавнем поцелуе, и обо всём остальном, до того, самого первого, после её танца в номере" Последнего приюта"…

"До встречи", — сказали её глаза.

И она снова повернулась к деревьям, снимая перчатки.

Какое же из них — её… "Выберите дерево", — сказал им Зал. Значит, от этого может зависеть многое. Если не всё… Шер разжала ладонь с сияющей на ней густым, тёмно-красным светом подвеской. Не думать ни о чём… Ни о том, что было, ни о том, что будет, просто сосредоточиться и почувствовать… Сосредоточиться…

"Позови меня само", — попросила она, прислушиваясь к своим ощущениям.

Как её повело, Шер не ощутила. Полностью уйдя в собственные чувства, она не заметила, как качнулась, переступила, сделала небольшой шаг, словно во сне. Ник следил за ней горящим взглядом, готовый вмешаться при малейшей угрозе. Когда он понял, что девушка что-то нашла — или что-то нашло её — ему пришлось сосредоточиться на собственном выборе, чтобы не отстать от Шер. Но краем глаза он всё-таки посматривал в ее сторону, и это отвлекало. В итоге штурман был немало удивлен, обнаружив в какой-то момент, что уже сидит, прислонившись спиной к рельефной коре ствола, словно вырастающего из пола, и смотрит на девушку, замершую у соседнего деревца.

— Кажется, есть… — хрипловатым, севшим от волнения голосом проговорил Ник.

— Да… — выдохнула Шер, глядя на Ника бездонными от расширившихся зрачков глазами. Вот сейчас, сейчас что-то начнёт происходить…Что? И как это будет? От гнетущей неизвестности её сердце снова падало, будто его ветром срывало с качающейся аппарели над Флорном… Грани кристалла врезались в пальцы, но Шер не чувствовала… Она держалась за взгляд Ника, чтобы случайно не увидеть таких же сидящих под деревьями и улыбающихся.

Не отводя взгляда от лица жены, штурман достал из поясного контейнера подвеску. Живая плоть, значит… Он коснулся затылком ствола, замыкая контакт между деревом и кристаллом в собственной руке, внутренне сжался, готовый к чему угодно — к боли, к потере сознания… даже к потере себя, пожалуй. Он оказался совершенно не готов к тому, что ничего не произошло. Кора дерева была морщинистой и прохладной. Затылок ощущал неровности, Ник непроизвольно поёрзал, устраиваясь удобнее, чтобы рёбра морщин не давили слишком сильно на кожу.

— Ты что-нибудь чувствуешь? — шёпотом спросил он у Шер.

— Пока — нет, — немного напряжённо и так же тихо отозвалась Шер. То, что положение, в котором она находилась, было не слишком комфортным, а затылок так и норовил отодвинуться от жёсткого ствола, было несущественным по сравнению с тем, чего она ожидала. Зато ей вдруг пришла на память голокомедия, в которой один незадачливый бедняга визжит и стонет под манипуляторами меддроида.

"Так ещё не делали", — бесстрастно резюмирует автохирург.