— И кажется, без особой уборки обойдёмся, — она оглядела кухню и последствия мучного взрыва.

— Простите. Это просто от неожиданности.

— Так как это всё-таки делается? — встрял кушибанин, который придирчиво оглядел себя и вернулся к наиболее интересующему его вопросу. — Я смотрел очень внимательно, но не совсем понял вот этот момент, когда воздействие…

Вэйми грустно опустила лекку и тихо вернулась к готовке. То, о чём говорили Одарённые, было ей недоступно. Может быть, подумала она, это и есть причина, по которой Рик не может быть ей больше, чем другом? Она никогда не сможет его до конца понять. Он может лечить даже то, что не под силу врачам, и проживёт, наверное, очень долго. Гораздо дольше, чем простые разумные. Она уже состарится и умрёт, а он, наверное, будет всё так же молод и полон сил. И поэтому он не хочет ни с кем связывать свою судьбу. Чтобы не видеть, как угасает близкое существо…

Она замерла.

Но ведь Ник и Шер…

— Шшш, — Айрен неодобрительно качнула головой. И кивнула, показывая на резко погрустневшую летанку.

Вэйми, конечно, слышала шум за спиной — отодвинутый стул, шаги, но рука на плече всё равно заставила её вздрогнуть.

— Если люди вокруг затеяли какую-то игру, в которой ты не можешь принять участие — это ещё не значит, что они не хотят тебя видеть, — очень мягко сказала Айрен, аккуратно заставляя её повернуться к ним всем лицом.

— Давай на десерт сделаем пирог. Мы с Бусом сделаем тесто, а ты нарежешь фрукты? И у нас у всех всё получится.

— Я просто не хотела мешать вам, — тви'лекка потупила взгляд. — Это ведь очень важно, чтобы вы оба вспомнили всё и снова могли всё, что умели раньше… А я хотя бы закончу с готовкой в это время…

Она покосилась на нож, собралась с духом и потянулась за ним.

— Однажды может случиться так, что тебе придётся действительно защищать кого-то из нас, — тихо сказал кушибанин. — Мы Одарённые, но не всемогущие. Как знать, не окажется ли жизнь кого-то из нас в твоих руках? Что, если ты будешь не готова её спасти?

Тонкие красные пальцы сомкнулись на рукояти ножа.

Айрен улыбнулась, и прихватив с собой воду и сухие смеси для текста снова вернулась к коврику с мукой.

И начала рассказывать.

У аналитического ума фалиенки был ещё один плюс — она, похоже, ещё в глубоком детстве успела разобраться в том, что и как она делала, отметив малейшие детали. Дыхание, положение рук, положение тела. То, как именно концентрировалась Сила, и как это было проще всего сделать. Что-то у неё получалось показать сразу. Что-то нет, и тогда ящерица просто качала головой, ссылаясь на то, что устала. И пробовала объяснить словами.

Сначала на чистом белом мучном поле расцвёл первый цветок. А потом ещё один. Лиана с листьями закрутилась спиралью, перемешивая муку с яичным порошком. Потом в центр водоворота влилась тонкой струйкой вода, связывая все компоненты и превращая их в тесто.

Айрен слегка толкнула в бок Буса, глазами показала на Вэйми, сосредоточенно режущую фрукты, и сделала движение вверх обеими руками. Пальцы её быстро двигалась, а под ними кусок текста изменялся и вытягивался, на пару мгновений превратившись в легко узнаваемый силуэт — женская голова с двумя длинными отростками лекку. Удержать, правда, этот образ фалиенка смогла лишь на пару секунд, но летанка успела заметить это безобразие и снова засмущаться.

Ответом ей был лишь негромкий, и дружеский смех.

Тесто было раскатано в пласт — всё так же, усилиями двух Одарённых, неожиданно нашедших необычное применение своих способностям. Добавлена начинка — мелко нарезанные фрукты. И наконец сформирован очень внушительных размеров пирог.

— Чего-то не хватает, господа, — с видом скульптора, который обдумывает последние детали шедевра, заявила ящерица. — Господин Бусингер, как насчёт добавить немного красоты? Цветы и листья, я думаю.

— Если нужен специалист по листьям и цветам, то я тут, — кушибанин азартно потёр руки и пошевелил пальцами, разминая их. А потом, следуя полученным от Айрен знаниям, свернул первую полоску теста в изящный завиток листка.

Всё это время Ник стоял, подпирая переборку, наблюдал за происходящим, потирал подбородок, хмурился и молчал. Предполагаемая Тёмная Леди вела себя так непринуждённо… Она ни разу не дала ему оснований подозревать её в чём-то предосудительном или опасном для экипажа. Более того — она очень тепло обошлась с Вэйми. Тви'лекка не могла проверить искренность этого тепла — но он-то мог. И проверил. И никак не мог поверить в то, что видел. Тёмные могут искусно играть на чувствах, даже на самых светлых и чистых. Но сами их не переживают.

Она учила Буса тому, что вспомнила. В том, что она показывала, и близко не было Тьмы.

И она вместе с Бусом смогла сделать то, чего не добился никто из экипажа — Вэйми взяла нож.

То, что он видел, противоречило всему его опыту.

Ник не знал, что ему делать с этим противоречием. Но ещё больше его смущало подспудное желание присоединиться к этой весёлой суете.

Наконец он вспомнил, зачем вообще сюда пришёл, негромко попросил Вэйми собрать ему завтрак на двоих, забрал поднос и вышел, тихо закрыв за собой дверь. Ему было нужно подумать над тем, что он видел.

Но сначала — завтрак с Шер.

То ли подушка под рукой была мало похожа на плечо мужа, то ли вибросигнал поколебал безмятежное спокойствие, но Шер почему-то приоткрыла глаза. Полностью их открыть было невозможно— ресницы тут же тянуло сомкнуться. Но что-то было уже не так… Не так тепло, не так уютно… И не так сладостно…

Она прищурила один глаз, и мир начал приобретать более чёткие очертания. И удручающие — Ника с ней не было. И даже когда она взглянула всё ещё прищуренными, но уже двумя глазами — Ник не нашёлся нигде.

Полусонная Шер громко вздохнула.

Духи Уматэ, эх… Всё как всегда. Что до свадьбы, что после. И можно сосчитать по пальцам, когда они засыпали вместе и вместе просыпались. А ведь это несравнимое ни с чем ощущение — проснуться с любимым, когда он такой, каким его никто-никто больше не видит — с припухшими заспанными глазами, с вихрами в разные стороны, с горячей кожей, дышащий сонно и уютно.

Но — нет. Даже после этой ночи…

Она повернулась на другой бок, зарываясь в одеяло с головой.

«В следующий раз кого-нибудь за это пристрелю».

Эта мысль была успокаивающей. И, подкравшись в тишине, дремота снова стала укачивать её в своих объятиях, словно Ник…

Проснулась она оттого, что в где-то в сознании назойливо запульсировало ощущение тревоги, будто нарастающий вой сирены.

Шер подскочила в кровати.

Проспала! Она проспала! У неё же сеанс с Айрен! И сейчас "у них всегда есть Склив" не работало. Не тот деликатный момент…

Ледяной душ, тёплый свитер, брюки на мокрую кожу… Быстро-быстро собрать торопливыми и непослушными пальцами мокрые волосы. Никаких «набуанских водопадов» — просто коса. "Релби" — на бедро над коленом. Каф? Потом!

Она выскользнула из каюты и помчалась к лифту, стараясь не шумно, но бегом.

Ага, у дока пробежка… Чисто спортивная.

…Что подумает Айрен, если ее не застанет?! Что она пренебрегает своими обязанностями, потому что вчера… Или специально заставляет ждать? Что она так отыгрывается на ней?!

Шер подошла к медотсеку, смущённая и сердитая на себя. Она представила, как неловко ей будет объясняться с фалиенкой. И тут её сердце заколотилось ещё быстрее — за дверью Слив с кем-то разговаривал.

— Существо, покиньте медблок немедленно, — вещал 2-1В на одной ноте. — Органический доктор сказала, что вас пускать в это место нельзя! Убери свой зад с моего пола и вали отсюда! — вдруг прорычал он не своим голосом.

Здоровенный чёрный кореллианский кот ходил по владениям Склива, не обращая внимания на шум, который издавал дроид вокодером и конечностями, и ожесточённо вынюхивал что-то. Айрен в отсеке не было.

— Склив, наша пациентка на сеанс приходила? — быстро спросила вошедшая Шер.