— У тебя не осталось твоей настойки? — спросила кок

— Есть, — кивнула Шер, — То самое "виски Дараса"… — она встала и отошла к белому медицинскому шкафчику — достать небольшой флакончик и глазные стеклянные ванночки. — А если я захочу оградить от опасности своего мужчину? — спросила она, и сама себе ответила хмуро: — Фиг мне кто разрешит… Почувствуйте разницу.

— Дозируй, док, — вздохнула она, опускаясь в кресло. — Повернись зубами к стенке, Склив… Визорами, я хотела сказать…

Дэй ухмыльнулась.

"Я замужем была, а Зи На невинная девушка", — всплыла в памяти фраза из старой книги.

— Забей, просто забей. Бери всё это и пошли на камбуз. Мы ещё не настолько деградировали, чтобы пить эту гадость, не закусывая.

— А фелинксы, значит, уже… деградировали… Ни разу не видела, чтобы они закусывали, — пробормотала Шер, сгребая со столика склянки и настойку. Говорить можно было себе позволить всё, что угодно, ведь рядом была Дэй, а сгодилось бы любое, что отвлекало от одной мысли: "Что с Шай?"

Забытый Склив так и остался созерцать стенку. Впрочем, когда стенка мешала заниматься самолюбованием?

— Фелинксам настойка для возбуждения надобна, а нам — для успокоения души, — наставительным тоном сказала Дэй, входя на камбуз, — сейчас закуски сообразим, разливай!

На столе почти мгновенно появился нарезанный тонкими пластинками сыр, мелкие огурцы, и фирменный салат Дэй.

— Да как-то и не хочется ничего, — Шер накапала настойки себе и подружке, и теперь сидела и смотрела на снедь, как нахохлившаяся пичужка. Тогда они тоже сидели в каюте, когда на Ботавуи пропал Бус… Но тогда они хоть что-то полезное делали… А сейчас?

Она подвинула к себе маленькую глазную ванночку и заглянула в неё. Дарас был бы в восторге.

— Ну, за нас красивых! — Дэй помнила, что уныние — смертный грех, и была полна решимости не дать Шер загрустить. Маленькие склянки издали глуховатый стук.

— Хочешь, я тебе спою?

На губах Шер забрезжило что-то, похожее на улыбку.

— Ты — споёшь мне? Мне? Ну, конечно! — обрадовалась она и пригубила из ванночки. — Слушай, как они это пьют только?

Дэй отпила из своей, не поморщившись. За свою жизнь какой только гадости не доводилось пить.

— У меня есть кое-что получше! — Дэй легко вспрыгнула на табурет, порылась в шкафчике и извлекла на свет бутылку коррелианского бренди, — вот. Пить, по крайней мере, приятнее. Ты сегодня на разливе.

Дэй отошла к иллюминатору. И тихо запела:

— Белый шиповник, дикий шиповник,

Краше садовых роз.

Белую ветку юный любовник

Графской жене принёс.

Белый шиповник, страсти виновник,

Он ей, смеясь, отдал,

Листья упали на подоконник,

На пол упала шаль, — голос корреллианки становился все ниже и глубже,

— Для любви не названа цена,

Лишь только жизнь одна,

Жизнь одна! — голос набрал силу, замер на высокой ноте, и снова стал тихим — а что дальше, я забыла…

— А дальше — все очень печально… — вздохнула Шер.

— Белый шиповник, вечный шиповник

В память любви цветёт… — тихо допела она, — В общем, все умерли… У тебя очень красивый и сильный голос, сестрёнка. Спасибо тебе, — Шер прижалась щекой к щеке кореллианки. — Пой почаще, ладно? Мне кажется, этого всем так не хватает на корабле… А это, — она кивнула на бренди, — давай, когда наша Шай найдётся? Ну, и неудобно будет… Будем её обнимать и целовать, а от нас, как от бочки с виски…

— Это не виски, это бренди, — Дэй рассмеялась и покачала головой. — На самом деле, любовь остаётся всегда.

И пропела во всю мощь лёгких:

— Для любви не названа цена,

Лишь только жизнь одна,

Жизнь одна,

Жизнь одна!

И такова была сила голоса, что хотелось улыбаться и жить.

— Это на меня так твоя настойка действует. Наливай!

— Давай лучше с кафом тогда, чайную ложечку, — согласилась Шер. — Я сварю, да и Нику отправлю… На том смешном транспортёре, который Шай смастерила, — голос под конец у неё совсем стал тихим.

Кок поднялась, взяла с полки контейнер с молотым кафом и передала Шер.

— Держи, вари. А я тут в уголочке посижу.

— Отдохни, моя хорошая, — с мягкой улыбкой кивнула Шер, беря из рук подруги контейнер. — Я быстро. А хочешь, потом пойдём постреляем? Настроение подходящее, — мрачновато заметила она. — Как подумаю обо всём…Так лучшего успокоительного и не придумать.

Она не стала доверять автоповару такую ювелирную работу, сделала всё сама от начала до конца, поколдовала над туркой, бросила щепотку пряностей, влила ложечку ледяной воды, и над камбузом поплыл отчётливый и волнующий аромат.

— Давай. Только сначала — каф. Давненько стрелять не доводилось. Кэп сказал, что где-то там есть мой бластер, пора начинать осваивать.

Каф был пойман, разлит по кружкам — двум обычным и одной термо. Транспортёр-"сороконожку" Шер нагрузила ещё и контейнером с сыром, булочками и салатиком от Дэй, и симпатичная конструкция побежала к штурману, провожаемая лёгким вздохом.

Шер поставила кружку перед подругой и присела рядом.

— А вообще, тебе доводилось учиться стрельбе? — смакуя напиток с терпковато-сочным вкусом, подняла она глаза на Дэй.

— А то! Это обязательная часть подготовки. Так же, как и первая помощь. Мало ли с чем придётся столкнуться. Только стрелок я всё равно тот ещё. Увидишь, — и Дэй улыбнулась, глядя на сестру поверх чашки.

— Ну, если умеешь бластер правильно держать, то просто нужно довести хватку и дыхание до автоматизма. А это приходит только после тренировок, длительных и упорных, когда память остаётся в мышцах руки. Ведь счёт идёт иногда на секунды, сама знаешь, — кивнула Шер, поворачивая кружку и разглядывая рисунок гущи на дне. — Кажется, так раньше гадали, что готовит этот день…

— Ага. Гадали, надо перевернуть чашку вверх дном на блюдце и посмотреть, что на дне выйдет. Мне так вечно всякая… пакость выпадала. Рискнёшь?

Шер усмехнулась и понесла кружки мыть.

— Лучше я погадаю на наших выстрелах, идёт? — со слабой улыбкой обернулась она к сестре. — Думаю, это будет самым верным предсказанием… А где твой бластер? А то в оружейке можно взять, наверное.

— В оружейке. Кэп сказал, что хранить оружие в каюте — перебор.

— Не знаю, — хмыкнула Шер, похлопав себя по кобуре на бедре, — как там сочтёт кэп… Перебор — так перебор… Но я привыкла, чтобы мой был при мне. Хотя смысла, наверное, в этом уже нет. Всё равно я тут под колпаком, — вздохнула Шер, ставя посуду на место. — Ну, что? "Саббак, креды, два ствола"?

— Угу, — кивнула Дэй, поднимаясь, — пошли, будем развлекаться всеми доступными способами.

Но своим оружием воспользоваться девушкам не пришлось. Когда они вышли, Шер вспомнила, что Ник настрого запретил им высовываться с корабля, да и техники в ангаре были… ругачие.

— А не выйдет… — покачала она льняной головой. — С настоящих бластеров попалить — не выйдет. Но можно пойти в наш голо-тир. Я туда ни разу так и не дошла.

Дэй лишь пожала плечами.

— Ну, голо, так голо… Пошли.

Голо-тир на верхней палубе был пуст. Ну, ещё бы… У кэпа сейчас совсем другой "тир"… И главное, чтобы он не был там мишенью, как и Шай… От этих мыслей опять защемило сердце. Скорей стрелять…

— Давай, выберем себе цели? В кого стрельнёшь? — взглянула Шер на кореллианку, храбро улыбаясь, и уткнулась в создание голообраза. В зверей, когда они не нападали, стрелять она не могла, даже зная, что это только иллюзия — зверьки тоже были её пациентами в детстве. Что же такого придумать? Пальцы Шер замерли над пультом… Да… То, что все равно не давало ей покоя все эти годы, эта дикая несправедливость… И тот человек.

Под касаниями пальцев быстро воплотилась знакомая, слишком хорошо знакомая личность… Её дознаватель. Тот, который мучил и оскорблял, тот, который показал флимси, где отец отказался от неё… Один в один. Удовлетворённая результатом, Шер потянулась за бластером. Она целилась, но почему-то медлила нажать на спусковой крючок…