Капитан ответил не сразу, а когда отозвался на вызов, голос был сонным. На осмысливание сказанного у парня ушёл рекордный по количеству времени срок.

— Отдай его ей, — интонация была такой, какой говорят люди, только что выдернутые из постели, — и дайте мне хотя бы три часа сна подряд, изверги.

— Не вопрос, отдыхай, — голос был ровным, но на губах дрогнула нехорошая улыбка. Следующий звонок был адресован арконке. — Шай, мне нужен тот предмет, с которым работал капитан Монро. Да, разрубленный пополам. В медблок. Спасибо.

Сбросив вызов, Ник спокойно сказал:

— Сейчас принесут.

Айрен благодарно наклонила голову:

— Спасибо. Надеюсь, что это поможет. Если не почувствую, что кристалл мой — я его верну.

Благодарность, впрочем, не мешала ей запоминать новые имена. Фамилию капитана, например. Вдруг пригодится.

Ник, заложив руки за спину, прошёлся по медблоку. Через минуту в дверях появилась угловатая фигурка Шай. Арконка моргнула золотыми глазами, оглядывая помещение.

— Это принадлежит нашей гостье, — штурман указал на кушетку. Алиенка кивнула и направилась к Айрен, протягивая ей в длинных тонких пальцах две половинки рукояти.

— Спасибо, — Айрен взяла обломки меча, с вежливым интересом рассматривая вошедшую. Ещё одно лицо и имя. Статус и род занятий пока не ясен. Но это пока. В голове ящерицы уже собирались небольшие досье на каждого, кого она видела.

Айрен нежно провела кончиками пальцев по обломку рукояти, улыбнулась. Текстура была знакомой. Как и запах. Кожа, металл. И едва уловимый запах крови, и собственной, и чужой. Если бы меч был целым, он бы идеально лёг в её руку. В левую.

— Мой… Их должно быть два.

— Второго не видел, — Ник покачал головой в ответ на взгляд Шай. Арконка тихо исчезла из медблока. — Капитан тоже ничего о нем не говорил. Но я могу попросить кого-нибудь поискать тщательнее. Возможно, он куда-нибудь закатился.

— Может быть… я просто знаю, что должен быть ещё один, — фалиенка закрыла глаза, изучая меч кончиками пальцев. Вспоминая каждый его изгиб, выступ, малейшие зазубринки. Её пальцы помнили, как он создавался. Знали, как его разобрать только с помощью когтей. Айрен едва заметно улыбалась. Она едва обратила внимание на странный глагол. Разве может такое оружие куда-то закатиться.

Она уже выяснила, что крепления корпуса меча были затянуты небрежно, его явно разбирали. Если подцепить правильно когтём и повернуть пару болтов…

— Мне бы очень хотелось ещё раз обдумать наш разговор.

— Пожалуйста, — штурман удобно устроился в кресле. — Не буду вам мешать, обдумывайте, сколько будет нужно.

Девушка даже от меча отвлеклась, с интересом посмотрев на Ника.

— А если я скажу, что предпочла бы думать в одиночестве, это будет достаточно понятным намёком? — она опять склонила голову набок. Злости в ней не ощущалось, раздражения тоже. А вот исследовательского интереса хватило бы на пару фелинксов.

— Когда дело касается безопасности экипажа, я не понимаю намёков, — прямо ответил Ник. — И не имею ни малейшего представления о правилах этикета.

— А, понятно, — девушка снова взялась за меч, начав разбирать его, — а безопасность экипажа — это ваша работа или хобби?

— Моё призвание, — невозмутимо пояснил штурман. Невозмутимость давалась ему непросто. Сидеть в нескольких метрах от одарённого… Тёмного. Он не обманывался — ему было известно, какого цвета глаза у представителей этой расы. И что придаёт глазам характерный жёлтый цвет, он знал тоже.

— Призвание — это хорошо, но беспокойно, — корпус был вскрыт, и когти аккуратно подцепили сам кристалл

— Разбирали… Заметно… ваш техник несколько небрежен. Но хорошо, что не поцарапал.

Айрен посмотрела сквозь кристалл на свет, улыбнулась, любуясь им. Красивая вещь, очень красивая.

Для Тёмного одарённого в этой ящерице ощущалось слишком мало злости. И слишком мало чувствовалось её воздействия на Силу

— Необычный цвет для вашей стороны, верно? — негромко обронил Ник.

— Жёлтый… — кристалл лёг в её ладонь, мгновенно нагреваясь от тепла её тела. Только что он был прохладным, а сейчас стал почти горячим.

— Не знаю… Не помню…. Пока я не помню связей между цветами и не могу сказать, имеет ли цвет какое то значение.

Фалиенка закрыла глаза, сосредотачиваясь на камне в её ладони. Эта вещь была частью её самой. Нужно лишь дать ей рассказать, что она помнит.

Айрен сидела не двигаясь, молча, сосредоточившись только на камне. Она не помнила, что именно нужно делать, поэтому просто сидела, не думая ни о чем, позволяя собственным мыслям течь так как они хотели. Пристальный взгляд Ника ей не мешал, словно она привыкла к тому, что на неё могут смотреть, и научилась не обращать на это внимания.

Ей виделись заросли, сочные темно-зелёные листья, лучи света, пробивающиеся сквозь них. Тишина и знание того, что хищный зверь рядом, на расстоянии прыжка. В этом камне не было записи её воспоминаний. Не там, где она могла до них добраться. Но он был одним из ключей к ним. И что-то уже начинало вспоминаться. Обрывками разговоров. Видениями длиной в несколько секунд. Ощущениями и запахами. Много всего, но всё безо всякой связи.

Фалиенка шумно вздохнула, открыла глаза и растянулась на кровати. Сидеть было слишком тяжело. А голова просто раскалывалась. Кажется, это усилие было чересчур.

— Мне кажется… что мой меч мог быть красным.

— Глядя на ваши глаза, в этом сомневаться не приходится, — тихо отозвался штурман.

В наступившей тишине раздался чуть слышный звук, напоминающий одновременно и шелест, и шипение. Слайд-двери раскрылись, пропуская Шер, прижимающую термосы к груди.

Ей хватило секунды.

— Ник? — к удивлению в голосе примешивались отчётливые нотки тревоги. — Ты — ко мне? — уже сдержаннее получилось у неё.

— Я зашёл кое-что уточнить, и заодно решил подождать тебя здесь, — улыбнулся штурман.

"Заодно, значит…"

Шер прошла вперёд и, составляя термосы на столик перед кроватью пациентки, посмотрела на штурмана.

— Уточнил? — невинно осведомилась она.

— Мэм, вы же не прогоните меня?! — жалобное выражение на худом лице могло обмануть плохо знакомого с Ником человека. Но не Шер.

— У вас насморк, сэр? — улыбнулась она одними губами. Глаза… Глаза жили совсем другой жизнью.

— Нет, но мне кажется, у меня острая нехватка чего-то очень важного, — озабоченно проговорил штурман. — Беспокойство, бессонница… И головная боль у всех окружающих.

— Боюсь, это похлеще кардуанской лихорадки, и мне придётся вас изолировать немедленно, сэр, — вздохнула Шер, раскладывая стопку тарелок, — пока я не выявлю возбудителя… Вдруг это опасно для всех… Тем более для нашей пациентки, — мимоходом заметила она, глядя штурману в глаза.

— Признаков заболевания не выявлено, лейкограмма в норме, — раздался вдруг металлический голос. Склив решил показать, что он весь в работе.

— Никакого представления о мужской солидарности, — вздохнул Ник. — Склив, месть моя будет ужасной. Я подговорю Блэйда закачать тебе в прошивку самую подробную подборку казарменного юмора. И ты, как честный дроид, вынужден будешь покончить жизнь форматированием.

Склив замигал сенсорами и попятился на всякий случай подальше от Блэйда. Видимо, казарменный юмор и впрямь показался ему чем-то страшным, непоправимо нарушающим все логические цепочки его процессора. Или он был всё-таки знаком с ним?

— Перестаньте мне запугивать Склива, Ник, а то он совсем перестанет ловить мышей, — Шер даже улыбнулась, бросив взгляд на 2-1В, — и, кажется, вас ждут на камбузе и жаждут напоить кафом с чем-то очень аппетитным, — мягко произнесла она, испытывая неодолимое желание взъерошить седой ежик на его голове…

— У вас тут мыши?! — вознегодовал штурман. — Тогда никаких камбузов. Буду угощаться здесь. А то мало ли… Энерговоды погрызут, препараты перемешают…

— Здесь не кают- компания, Ник, — тихо сказала Шер, не отводя взгляда от лица мужа.