— Эй! — Бус оскалился, — ты только при ней так не говори. Она честная женщина, мы нашли друг друга с первого взгляда.

— При ней не скажу, — Лес смотрел на него, склонив набок голову. — Дурак я, что ли, под таким калибром шутить… Я имел в виду, марка какая?

— Тэ двадцать первая, бластеховское чудо, — кушибанин сощурился с подозрением, — а ты, значит, разбираешься?

— Разве что самую малость, — подросток тряхнул чёлкой и утащил с подноса яблоко. — Достаточно, чтобы не пытаться иметь дело с такими вещами по любую сторону от целика. Мне такое и не поднять… Ну, тебе-то проще, конечно.

Бус оглядел Леса с ног до головы, затем спрыгнул с койки и обошёл вокруг ног подростка, приглядываясь.

— Не думаю, что я сильнее тебя, дружище, — сказав так, Бус прыгнул на Леса всеми четырьмя лапами.

Подросток винтом скрутился вбок, скатываясь с койки и перекатом уходя в стойку. Под длинными волосами задорно блеснули сиреневые глаза.

— Разминка? — уточнил он. — Достало лежать…

— В общем, — сгруппировавшись и приземлившись на все четыре лапы по другую сторону койки, резюмировал кушибанин, — не выдумывай. У тебя на роду написано, что ты сильнее меня будешь, так что не прикалывайся. Я эту штуку осилю, только если Шай сможет кое-что в ней поправить.

— Сильнее он будет, когда восстановится, — тихо сказала Лариус. — Сейчас его хватает только носить самого себя… и то не долго. Так?

Лес набычился.

— И не фырчи, я видела, как ты тележку закатывал, — усмехнулась наёмница. — Даже толкать не смог — за собой тянул…

Подросток дёрнул плечом и сел обратно, подобрав с пола выроненное яблоко.

— Начнёшь сейчас разминаться — очень быстро загремишь обратно под капельницу, — безжалостно продолжила женщина. — Или сломаешь себе кости в одном из перекатов. Тебе это надо?

Вместо ответа Лес ожесточённо впился зубами в яблочный бок.

— Не надо, — подытожила наёмница. — Бус, проследи, чтобы он не забывался, хорошо? А я подремлю пока. Устала.

— Оу, — Бус заметно смутился, — не знал. Спи, конечно.

Лес молча поднялся, оглянулся на кушибанина. И выпрыгнул в окно.

Бус поправил Лариус подушку, ткнулся носом в щёку напарнице и, убедившись, что той удобно, выскочил следом.

— Слушай, а… — кушибанин запнулся, — что с тобой?

— С лестницы упал, — ухмыльнулся подросток. — Ты и этого не помнишь? Ничего, пройдёт. У вас док классная…

Что-то заныло, как перетянутая струна.

— Она тебя обязательно вытащит, вот увидишь.

— С лестницы, значит, — Бус хмыкнул, — ну, не хочешь, не говори.

— Не хочу, — прямо ответил Лес, направляясь по дорожке за угол здания. — Ничего хорошего в таких воспоминаниях. Мне щенят надо проверить, пойдёшь со мной?

— Пойдём, — согласился Бус, — всё равно делать толком нечего.

— Но если тебя интересует, почему я так выгляжу, то за это надо говорить спасибо происхождению, — за углом оказался просторный вольер, в котором два щенка, состоящих в основном из пасти и ног, гонялись за проворно удирающим лампроидом. — Регенерация как у ящерицы, но за счёт ресурсов организма.

— Лес, — решился спросить Бус после некоторых сомнений, — как ты к нам попал, как мы познакомились?

— Я был на яхте, которую накрыли работорговцы, — отозвался подросток, присев на корточки у вольера. — Меня со всем товаром вывезли на базу. Рик был в составе группы, которая накрыла торговцев. Меня и Хайлана там подобрали. Вот на борту и познакомились… Ты ходил за мной хвостом и успокаивал.

Бус несколько секунд простоял, глядя сквозь щенков, в пустоту, будто что-то вспоминая.

— Мда, — наконец, встрепенулся он, и мрачно пошутил, — похоже, работорговцы — лучший источник экипажей, известный Рику. Ни хвоста не помню.

— Ты главное этим не грузись, — посоветовал мальчишка. — Это как с бессонницей: чем больше пытаешься уснуть, тем труднее это сделать. А если заняться чем-то отвлекающим — раз, и само собой получилось.

— Богатый опыт?

— Что-то вроде, — тихо отозвался подросток. — Когда идёт регенерация, а жрать нечего, и отключиться не можешь… Ну, тут уже приходилось всяко изворачиваться.

Бус с некоторым удивлением оглянулся на собеседника, чтобы убедиться, что разговаривает не со сверстником.

— Слушай, сколько тебе лет вообще?

— Семнадцать скоро, — Лес почесал за ухом подбежавшего к решётке щенка.

— Проклятье, — только и выругался Бус, снова уставившись в пустоту.

— Ну зачем сразу ругаться-то? — хмыкнул подросток. — Отличный возраст, самое время взрослеть. Пойдём, покажу, где тут есть фруктовые деревья. Некоторые уже с плодами. Я пробовал, вкусные.

— Ну, давай, сходим, — ответил Бус без особого энтузиазма.

— Слушай, ты чего такой смурной? — спросил Лес, поднимаясь на ноги. — Все живы же. Остальное — поправимо. Или я чего-то пропустил, пока валялся?

— Да знаешь, — Бус оглянулся на подростка, — не бери в голову. Просто настроение такое.

Кушибанин оскалился, показав клыки.

— Видишь? Улыбаюсь!

— Ага, вижу, — фыркнул Лес из-под чёлки. — Я примерно так же улыбался… Перед тем, как в медблок загреметь. А то я не видел, как ты по-настоящему улыбаешься… Это сюда.

Он свернул на боковую дорожку.

— Тоже не хочешь говорить?

— Что-то вроде, — Бус постарался придать голосу бодрости, — пожалуй, это всё не стоит серьёзного беспокойства, и говорить не о чем.

— Как скажешь…

Судя по тону, Бусу не верили ни на ломаный датарий. Но спорить и настаивать Лес не стал.

— И сюда, — ещё один поворот — под зелёную арку, и они оказались на небольшой лужайке с плодовыми деревьями. Под ними стояли скамейки. — Вот. Это здесь. С дерева почему-то в разы вкуснее, чем с тарелки.

Сверкнув пушистым хвостом, Бус быстро вскарабкался по стволу дерева, высматривая плод покрупнее.

— Это потому, что инстинкты добытчика просыпаются, — важно сказал он свысока, когтями пытаясь подтянуть к себе ветку с особо крупным плодом.

— Ну, так здесь охотиться не переохотиться, — мальчишка подпрыгнул, притянул вниз ветку, обрывая крупные сливы. — Мням. Вкусно…

Сгруппировавшись, Бус прыгнул и повис на высокой ветке, увешанной тяжёлыми плодами. Ветку явно никто не трогал, с земли до неё было не достать.

Вопреки ожиданиям, впрочем, гнуться под весом кушибанина она не стала. Бус критически посмотрел вниз, оценивая расстояние.

— Лес, а ну, потяни меня вниз, дотянешься? — кушибанин на всякий случай поджал хвост.

— За уши или как? — уточнил подросток, складывая добычу на скамейку и забираясь в развилке дерева. — Сейчас пригну, только не сорвись. Мне тогда Лариус мои собственные уши в бантик завяжет. У меня же на шее. Ух какие…

Это относилось уже к сливам.

— Да нет же, нет! — Бус подёргал задними лапами. — За лапы тяни, ветку вместе пригнём и будет нам пир. На ней самые здоровенные же!

— А я тебе лапы не оторву? — Лес перебрался ближе. — Что-то мне сдаётся, нашего общего веса может и не хватить…

Он проверил ветку на прочность — не хватало сломать — и осторожно потянул к себе кушибанина.

Бус вздохнул и подтянулся. Забравшись обратно с подмоги Леса, он критически осмотрел ветку.

— Придётся по старинке, — сказал он, и принялся карабкаться наверх. Ухватив пару слив, кинул одну Лесу. — Лови!

К моменту, когда ветка была обобрана, у них появился конкурент. Чай удрал от щенят, оставив их возиться друг с другом, и теперь сидел на скамейке, изогнувшись вопросительным знаком над горкой слив.

— Мясо?

— Не мясо, — поправил Лес. — Но есть можно. Вот не уверен, что будет вкусно… Но попробовать можно. Бус, спускайся, а то вдруг этому маленькому проглоту придётся по вкусу!

— И сказал тогда он Рику: собери каждой твари по паре на свой ковчег, — прокомментировал Бус, слезая с дерева, — ты тоже из нашей команды?

— Клан, — возразил лампроид. В сознании кушибанина возник образ: густые джунгли и мелькающие в зелени длинные гибкие тела. — Союз.