Киборг открыл бутылку штопором и аккуратно, с большой высоты, тонкой струйкой перелил бутылку в декантер. Пусть наберётся воздуха, и из аромата исчезнет намёк на спирт.

— То есть, дома — личное пространство. Которое ценится так, что без спросу туда заходить нельзя. Представляешь, что из этого получается?

Дэй внимательно слушала, склонив голову к левому плечу.

— Если честно — нет. Хотя без разрешения нельзя входить и у нас.

— А они делают из этого неожиданный вывод, и если юноша зашёл к девушке, даже с разрешением, это значит, что их родители начинают готовиться к свадьбе.

Дэй присвистнула.

— Простите! — смутилась она. — Действительно неожиданно

— Меня тоже это удивило, — улыбнулся киборг. — Выручили два обстоятельства. Она меня не любила, да и вышли мы уже из этого возраста, да и я от шеи и ниже дроид-дроидом.

Дэй снова рассмеялась.

— Интересная история… А про набедренные повязки, это чей обычай?

— Судя по изыскательским данным, нечто подобное практиковали на Датомире, лет триста назад, — улыбнулся киборг. — А сказал я про него в качестве шутки.

— Вот как, — удивилась Дэй, — а для чего проводился обряд?

— Известно только, что это делали мужчины племени, а они на Датомире вечно на вторых ролях, — объяснил Фьючер. — Руководят же там женщины, причём среди них очень много Одарённых. Не факт даже, что сей "обряд" не производился без принуждения со стороны ведьм Датомира.

— А что, милый ритуал, почти обнажённые мужчины, куда-то бегут… — она заразительно рассмеялась. — Как говорят наши мужчины: "Каждая женщина — ведьма".

— И кем надо быть, чтобы взять себе такое самоназвание? — риторически спросил киборг. — Впрочем, наше вино, кажется, надышалось.

Аккуратно взяв декантор за воронкообразное горлышко, Фьючер так же аккуратно тонкой струйкой разлил вино по фужерам.

— За знакомство! — провозгласил он тост.

— Будем жить! — отозвалась Дэй.

Под столом одиноко белело пустое блюдце из-под мяса.

Фьючер достал из-под стола пустое блюдце и огляделся, затем улыбнулся и сделал неожиданный вывод:

— Малыш пошёл гулять. Последуем его примеру?

— Похоже, у нас нет выбора, — лицо женщины было очень серьёзным, — без нас некому ему объяснить, кто тут мясо.

Дэй аккуратно допила вино, отложила приборы и сняла с колен салфетку.

— А куда мы пойдём?

— Если малышей ограждать от проблем, неизвестно, смогут ли они их решать в будущем, — тоже серьёзно ответил Фьючер, после чего улыбнулся. — Вообще, сегодня на Ботавуи своеобразный праздник: полнолуние Трёх Лун, но он начнётся чуть позже. А сейчас, к вашим услугам бассейн, водные аттракционы, ну или как вариант — прогулка в сквере?

— Я очень люблю плавать. И мне почти всё равно, где это делать. Если можно, я бы хотела поплавать до начала праздника. Это возможно?

— Нет ничего невозможного, — улыбнулся киборг. — Только я плаваю примерно как ломик, и отнюдь не в ртути. Так что понаблюдаю с бережочка. Иди в номер, переоденься, и потом двигайся по голубой полосе. Встретимся около бассейна.

Бассейн был как раз такой, какие нравились Дэй: длинный, глубокий и тёплый. О чём она не преминула сообщить Фьючеру.

— Я быстро, — пообещала она, сбрасывая парео на шезлонг. Не люблю заставлять себя ждать.

Тут же обнаружилась и ещё одна особенность этих шезлонгов у бассейна. В любой из них киборг мог спокойно сесть без опаски, что "это хрупкое сооружение" его не выдержит. Что он и проделал, сообщив что умение ждать — один из залогов выживания для киборга.

Женщина рассмеялась и легко спрыгнула в бассейн с бортика. Крупная и казавшаяся тяжёлой на земле, в воде она была лёгкой и изящной. Проплыв под водой четверть бассейна, Дэй вынырнула и помахала рукой Фьючеру. Новый нырок, три гребка, кувырок, нырок, вдох, нырок… И вот она уже мокрая и абсолютно счастливая подошла к Фьючеру.

— Здесь прекрасно! Я так давно не плавала! Спасибо тебе большое!

Она присела на корточки возле Фьючера и легонько коснулась губами щеки, рядом с тонкими губами киборга.

Фьючер в свою очередь улыбнулся и… У женщины опять могло сложиться мнение, что он ей подмигивает.

— За той дверкой водные аттракционы, если нравится такой вид развлечений. Иди, я следом.

— Тебе я, наверное, кажусь девочкой, но… только не смейся слишком громко, — Дэй улеглась на свой шезлонг, с наслаждением вытянувшись во весь рост, — но я слишком старая для таких вещей. Если ты не против, я отдохну немного, ещё раз окунусь, и пойдём гулять. Это несправедливо, что я развлекаюсь одна.

— А кто сказал, что эстетическое наслаждение не является одним из видов развлечений? — улыбнулся киборг. — Если я лишён одного, я вполне могу наверстать в чём-то другом.

Дэй откинулась на шезлонге и расхохоталась.

— Да вы, батенька, эстет! — женщина повернулась боком, чтобы видеть Фьючера, — знаешь, с тобой рядом принцип относительности ощущается как никогда раньше. Это так… — тонкие пальцы теребили тёмную прядь, — странно, снова почувствовать себя молодой…

— Всё в мире относительно, — согласился киборг с улыбкой. — В ломбард. Именно так я и начал своё дело, после того как окончательно покинул "Ныряльщик". Что же до второго… Молодость она в сердце, в душе. Кстати, я изучал техники долголетия и наткнулся на одну странную картину: если молодости в душе нет, то никакие клиники не помогают. Необъяснимо, но факт.

— Когда-то давно на моей планете, жила одна женщина, которая, будучи уже в очень преклонных годах, пользовалась бешеным успехом у мужчин, так вот она считала, что главная заслуга в этом — ее лёгкий и добрый нрав. "Что толку от точёного носика, когда он торчит между злющими глазками?"

Она улыбнулась и добавила:

— Мне до неё далеко. Хотя рядом с тобой у меня получается быть… летящей. Спасибо тебе за это.

— И в чём-то она права, — пробормотал киборг. — Глаза — это важно.

В ракурсе "вид сбоку из шезлонга" было видно, что глазные импланты к коже прилегают не плотно, и с их внутренней стороны на глаза падают лучики света.

— Будет тебе благодарить. Мне вот тоже довелось ощутить то, что я полагал давно забытым. За ненадобностью.

— И тебе тоже? — Дэй склонила голову к плечу. — Знаешь, когда ко мне в лабораторию приходили молодые, то самый простой для них способ получить нагоняй был сказать в моём присутствии: "Оно мне не надо"… А потом… Я тоже решила, что много чего мне не надо… Глупо, правда?

— Я бы ответил, что это очень по-человечески, — задумчиво отозвался киборг. — Один поэт когда-то сказал по данному поводу….

И тихо, нараспев продекламировал:

Нам не дано предугадать,

Как наше слово отзовётся,

Судьбу свою порой узнать

Пророкам даже не даётся.

Не только словом, но и делом,

Спешите все добро творить,

Стремитесь, чтоб душа хотела

Любовь и счастье нам дарить.

— Как здорово, — прошептала Дэй, перевернулась на живот, и уткнулась лицом в полотенце, чтобы скрыть слёзы. — Мне даже страшно представить, сколько раз умирал ты, если даже у такой тихой женщины, как я, за плечами есть такой опыт. И даже и не один. Тогда, в капсуле, было всё равно, что будет со мной. Я была готова к тому, что следующим выстрелом меня разнесёт на молекулы. Но… Я снова живу.

"Как же жаль, что я не вижу твоих глаз…"

— Извини, что-то меня куда-то не туда понесло.

И она тихо пропела:

Но жизнь и такая мила и желанна, замечу я робко,

Пока привлекают пустая поляна и полная стопка,

Пока мы под сердцем любовь эту носим, всё ставя на карту,

И тихое скерцо пиликает осень в системе Де Карт А…

— Что-то мне подсказывает, что так мы Трёхлуния не увидим, — улыбнулся киборг. — То ли то, что персонала резко поубавилось, то ли часы что на дальней стене. Пойдём и мы, пожалуй?