И дно у неё, судя по тому, что мог увидеть Римон, было неблизко.

Развернувшись, контр медленно пошёл прочь. Да забери их всех бездна космоса, духа, грузчиков, Кайласа и рисовальщика. Свалились на голову бедного контрабандиста, а теперь ему решать головоломки. Одно было, возможно, понятно. Присутствие Вару было тут, потому что всё, что тут произошло: погрузка контейнеров, уход грузчиков вглубь пещер — всё было с его воли. А как чьё-то волеизъявление влияет на Силу, Римон не знал.

Удалённо запустив предстартовую подготовку, Рок решил улетать с этой планеты, пока не свихнулся окончательно и бесповоротно, потому что шансы это сделать у него были.

Последнее, что сделал контрабандист перед уходом, это покормил того птенца. Наивный, несколько мальчишеский жест. Его самого пригрели совершенно случайно. Поймали на краже, на Кореллии. К счастью, поймавшая решила не наказывать мальчишку, а приютила его у себя. Он так и остался тем испуганным, никому не доверяющим ребёнком, потерявшим все.

С тех пор у него не было друзей, настоящих друзей. По сути — у него никогда не было друзей. Только та соседская девчонка, которая испытывала какую-то детскую привязанность к непонятному, словно имеющему биполярное раздвоение личности, то тихому и пришибленному, то наглому и напористому мальчишке. С тех пор Аннет пошла далеко, встала на пост охраны спокойствия целой системы, а он… как в том анекдоте. "А что я… Хочешь песню спою?!" Сама история давно забылась, но конечная фраза… осталась в голове прочно.

Кем он был? Человеком без образования, без семьи, без друзей и без каких-либо моральных ценностей. Хотя нет. Всё у него было. Чета Лов стала новой семьёй, Аннет же не зря пыталась упросить его остаться, пусть и безрезультатно, значит, хоть у кого-то были о нем приятные воспоминания, личные, а не по работе. Да и моральные ценности у него были… Вон, птенца-то он покормил. Впрочем, скорее всего ограбил человека, который его спас. Но было же подозрение, что Вару сам его на это и подписал…

Когда трап корабля закрылся, а тело Рока поглотила привычная полутьма, видеть в которой он стал за время полётов даже лучше, чем при стандартном освещении, он с улыбкой положил камень на его место под осветительной установкой, подлил раствора и пошёл к лифту.

Панель управления услужливо мигала, сигнализируя, что все в норме. Аккуратно подняв корабль в небо пока на репульсорах, Римон двинулся по восходящей в космос, к звёздам, к той бездне, частью которой он был.

Хаттов топтун…

Теперь лететь в мастерскую было опасно. Ничего не связывало его с Гаррионом, он в своё время очень постарался. Кроме Серана… Впрочем, бывшего курьера можно было устранить, но смысл? Да и жаль его было, по-человечески жаль. Всё-таки лично знаком… Да и руководствоваться логикой "мешает — устрани" ему претило. Нет, он всегда старался вывести из игры тех, кто ему мешал, но делал это аккуратно, мягко, без необратимых последствий. А смерть, как известно, обрывает все возможности.

А вот с топтуном он бы не церемонился… Без сожалений. За то, что тот мешал бизнесу и угрожал его жизни. Даже хуже. Угрожал жизни тех немногих, кто был ему дорог. Да и жить бы было спокойнее гораздо, зная, что никто не выжидает за спиной, чтобы нанести удар.

Набросав Малихаю послание, что улетает, и что, если появятся контракты, он знает куда их слать, Римон ещё раз извинился за перенос их встречи. О своей экскурсии по пещерам он умолчал. Выйдя на расчётный курс, контр совершил первый прыжок к пустой системе, откуда можно будет прыгнуть на один из торговых путей. А потом напрямую до Кореллии.

Просчитать его маршрут с Дантуина будет задачей не для заурядного ума. До выхода из гиперпрыжка у него будет часа три. А значит, можно подумать, расслабиться, успокоиться и перестать копаться в себе.

Когда корабль летит в гипере — возни не много. Автоматика сама справляется с поддержанием курса, избавляясь от пресловутого "человеческого фактора". Заварив себе каф, контрабандист вновь почувствовал себя таковым. Пилотом "Чёрного ока", потому что капитаном он себя никогда не считал и не называл. Хозяином маленького, но быстрого и манёвренного кораблика, который выполнит любые контракты по доставке грузов. Запросы действительно могли быть любыми, вот только брался он не за каждый заказ. На терминале, который использовал дополнительные мощности корабля, появилось поле для рисования. Сделав первый глоток, Римон поставил первую точку. Себя. Потом появились ещё несколько. По часовой стрелке: Кайлас, Малихай, топтун… Падучая Звезда, он же Тамир Матье.

Что о них было известно?

Топтун охотился за ним, потому что Римон где-то перешёл ему дорогу… Его нужно было ликвидировать, причём чем раньше — тем лучше. Сделав первую группу, контр объединил всех под ярлыком «личности». Из всех тут было две основные, главные точки. Кайлас и художник. Малихай мог вставить палку в колеса за изменение планов, там же небольшой точкой оказался и таможенник, друг Гара.

На секунду пришла в голову интересная идея. Кайлас думал о нём, как об инструменте, который необходимо настроить! Не ожидал ли он, что тот найдёт тайник и начнёт искать покупателя?! И тем самым уведёт след от него?! Пальцы забарабанили о металлическую подставку. Картины были товаром штучным, уникальным. Значит, их нужно попридержать. А вот бластеры можно и продать.

Значит, так и поступим…

Теперь, когда общая стратегия была выработана, нужно было приступить к её выполнению. Во-первых, опасно было прилетать на Кореллию и садиться в ангар Гарриона. Нужно было найти тихий, желательно недорогой ангар, на удалении от оживлённых мест. Поселиться пока там. Техники для оборудования крепости у него было море. Затем — связаться с Аннет. Пригласить её на свидание в ресторан и там поболтать, заодно пригласить на выставку, купить два билета. Предупредить об опасности, она все же безопасница, убережёт его приёмную, но от этого не менее родную семью.

Послать Аннет послание было просто. С неизвестного ей адреса, представившись таинственным воздыхателем, выбрав не самый дорогой, но довольно престижный ресторан на Кореллии. Благо деньги были.

Вернувшись в кресло пилота, Римон вынырнул из гипера почти у самой орбиты газового гиганта, увёл корабль в поле астероидов и, пройдя его, почти сразу снова ушёл в гиперпространство. Теперь выход будет на краю оживлённой системы, несколько прыжков по более оживлённым путям, а после снова в гипер, теперь уже прямой наводкой на Кореллию. Лететь нужно было часов десять. Когда он прилетит, на планете будет очень раннее, часов пять, утро. Встреча — на семь вечера, а значит, ещё будет время отоспаться. И продумать, как себя вести на свидании.

Он не мог потренироваться в эмпатии, было не на ком. У Римона была мысль развить это до убеждения через Силу, а также попытаться научиться отключать сознание человека, по-другому он выразиться не мог. Всё-таки все мысли — это набор импульсов, а мозг — и вовсе генератор электроэнергии, и остановить его — дело несложное. А вот сделать это так, чтобы он потом снова запустился — несколько сложнее. Даже не несколько, гораздо сложнее. Нужно было больше данных, и именно их у молодого адепта Силы не было совсем. Зато было то, чему он уже научился. И это нужно было развивать. К примеру, телекинез…

Хотя нет. Телекинез — это банально. Гораздо интереснее было то, что могло дать его собственное тело. Окунувшись в Силу, Рок отделился от тела, вновь почувствовав это странное ощущение, когда ты присутствуешь сразу в двух местах. Впрочем, чтобы окончательно не заработать помешательство, он всегда закрывал глаза. Обычное зрение было не нужно. "Посмотрев" на себя, Рок задумался. Контролировать процессы своего тела сознанием — чревато. Не согласны? Попробуйте контролировать своё дыхание на ходу, довольно неприятное ощущение, не правда ли? Для начала, чтобы понять, как что-то изменять — нужно понять, как это что-то работает. Он начал с сердца. С главного двигателя, ведь любой корабль он тоже начинает осматривать с его двигателя. Потом идёт электрика, питание корабля, а в теле — кровяная система. Потом система контроля за кораблём — в теле это тоже есть, нервная система. Именно нервная система отражалась в Сила наиболее приятно, фон, идущий от неё, был сродни ауре, которая витает вокруг человека, только более индивидуальна, более динамична и более пестра. А потом шёл мозг, центр управления. Место, где рождаются мысли, поступки, место, которое управляет каждым кусочком тела. Он не стал ничего трогать, пока не стал.