Я едва не закашлялась, а Игла и вовсе вытаращилась на Ювху, будто увидела ожившего мертвеца. Она сейчас… заигрывала со Златояром? Погодите-ка, и вправду заигрывала, иначе как объяснить отведенные в смущении глаза Великого князя. Он задумал переворот и убийство родного брата, но смутился от слов демоницы? Чего еще мне ожидать от сегодняшнего вечера?

– С цесаревичем, правда, не получится поиграть так просто, как с воеводой. Пожалуй, придется немного потерпеть его объятия и поцелуи, – произнесла Ювха, не сводя глаз со Златояра. – Но обещаю, что в его руках буду думать о другом.

Я не стерпела и закашлялась, отчего Ювха наконец вспомнила обо мне.

– Кстати, Амаль, я же не сказала тебе самого интересного. Цесаревич думает, что меня зовут Саяра. Ты же не против?

Будущего императора убьет демоница, носящая имя, которое свело с ума воеводу Нарама. Пожалуй, этот вечер уже ничем меня не удивит.

Никогда не думай, что ужасный день не может стать еще хуже, а сложная ночь – еще сложнее. Эти слова я повторяла себе вновь и вновь, пока слушала доклад Данира, который вдруг оказался в имении Тира, хотя должен был охранять Лиру в Адраме. Впрочем, мой солдат не нарушал приказа. Он и остался рядом с Лирой, но Лира, благодаря какой-то издевательской насмешке судьбы, явилась сюда по коридору огня.

Пока мы со Златояром заключали кровавую клятву, а Ювха храбро отправилась в потные ручонки изнывающего от желания воеводы Малоярской провинции, Тир решил устроить счастье сестры. Он отправил одного из моих Беркутов, чтобы привести ту, которая беззаветно любила моего мужчину! Ну не мерзавец?!

– Амаль, удели мне минутку, – перебил доклад Данира мягкий голос Геулы.

Я была только рада отвлечься от его бодрого рассказа, как будто не произошло вообще ничего из ряда вон выходящего! Геула терпеливо ждала, пока Данир исчезнет за неприметной дверью кухни, где тут же загремела посуда – похоже, он во что-то врезался в темноте.

Геула поманила меня к себе в комнату. Игла окинула нас подозрительным взглядом, но поспешила наверх – к Амиру. Моя душа тоже рвалась туда, особенно сейчас, когда вездесущая Лира наверняка наглаживала его руку и пела колыбельную. В это же время хрустальная девочка наверняка мечтала, как он женится на ней, и они родят четверых, а то и пятерых омерзительно милых детей. Нет, если продолжу думать об этом, то задымлюсь от злости!

Диша, забравшись на кровать с ногами, вязала… что-то. Кажется, носок. Она почтительно кивнула мне и вновь увлеклась своим делом. Я же с непониманием опустилась на хлипкий табурет. Геула помялась, но наконец заговорила:

– Я хочу предупредить тебя о весьма неудобной сцене, которую видел весь дом.

Я насторожилась.

– Это касается сестры Тира? – Слова вылетели изо рта сами, не дождавшись приказа. Лира – все, о чем я могла сейчас думать.

– Нет, ее это не касается. Она – последствие, – мягко ответила Геула, чинно присела на кровать и продолжила: – Я стараюсь не заглядывать без надобности в души людей, но сейчас, когда на кону слишком много, мне приходится выискивать в каждом ростки предательства. Хвала Владыке, предателей среди нас нет, но есть весьма самовлюбленный господин, обиженный женщиной, которой так и не сумел добиться.

– Вы о Тире? – буркнула я.

Геула кивнула и продолжила:

– Он привык получать тех, кого хочет, а вас он хочет. Очень хочет. Вы для него – награда за все перипетии, которые пришлось преодолеть. Воевода считает, что заслужил вас, но своим равнодушием и явной любовью к другому вы задели его гордость и самолюбие. Он помогает вам и не отступится от данного слова, ведь мир в Нараме – залог мира в Мирее. Больше, чем свержения, воевода боится только войны.

– Это я и сама прекрасно понимаю. Что-то еще?

– Да, Амаль. Воевода слишком зол на Амира и потому рассказал ему, что вы с Эрдэнэ – любовники.

Я застыла, как застыл и воздух в груди. Меня расперло неотвратимым, давящим ужасом. Амир узнал о той унизительной ночи. Узнал не от меня, а от Тира. Наверняка он посчитал меня шлюхой, которая любила его только на словах.

Но разве я не шлюха? Я соблазняла Эрдэнэ, а не он – меня. Готова была забыть обо всем, только бы почувствовать себя любимой хотя бы на одну ночь. Разве не заслуженны ненависть и брезгливость, которые Амир сейчас испытывает ко мне?

– Воевода считает, что поступил верно. Уверен, что тем самым поможет сестре. Она любит твоего возлюбленного всей душой и оттого примчалась так быстро, что в огненном коридоре сбила колени. Воевода готов простить Амира, если тот вернется к Лире. Тебя же он до сих пор видит своей будущей женой.

– Сволочь, – прорычала я и вскочила так резко, что табурет с грохотом упал на пол.

Диша, уже давно с любопытством наблюдавшая за нами, вздрогнула. Геула заговорила вновь:

– Не спеши мстить воеводе, ему уже досталось от Эрдэнэ. Твой полудемон пригрозил скормить его своим монстрам и, конечно же, врезал хорошенько.

– Он не мой и никогда моим не был, – пробормотала я, разом обессилев. – Где Эрдэнэ сейчас? – пролепетала я. Мне срочно потребовалось его плечо, чтобы в который раз лить в него слезы.

– Они с кадаром отправились в Вароссу на разведку.

Я устало потерла руками лицо, ощущая, что противна сама себе.

– Как мне теперь объяснить ему, что с Эрдэнэ у нас ничего нет и не будет? – Мой шепот прошелестел по комнате почти беззвучно. Наверняка не услышала даже Геула, но услышал тот, кого я совсем не ожидала увидеть в эти минуты.

– Откуда ж ему знать, что ты не врешь? Мой дорогой мальчик из-за тебя попал в плен, перенес пытки, лишился рассудка, а теперь должен терпеть боль от разбитого сердца?! Угораздило же его, дурака, влюбиться в гулящую девку! Еще и с кем спала! С демоном! Тьфу, стыдоба!

– Да не спала я с ним, – огрызнулась я, ощущая себя так мерзко, будто мое исподнее белье выставили на всеобщее обозрение.

– Поди докажи теперь. Не смей врать Амиру, иначе я…

– Что? Будешь летать за мной хвостом и бормотать без умолку? Как-нибудь переживу. Я люблю Амира всей душой. Больше мне нечего сказать, и оправдываться я не собираюсь.

С этими словами я выскочила за дверь, но Реф не отставал – летел следом и продолжал ворчать о разбитом сердце Амира. Мое же сердце кровоточило злыми слезами, которые я остервенело смахивала с глаз. Мне нужно увидеть Амира! Пусть одним глазком, пусть даже в объятиях Лиры. Я должна убедиться, что он поправляется.

«Люблю так, как никого никогда не любил, и даже не представлял, что умею так любить». Всего несколько часов назад Амир говорил мне эти слова. Что он скажет сейчас? Возненавидит? Или же понимающе отведет взгляд, что еще хуже?

Дверь в гостиную, ставшую временным пристанищем Амира, была плотно закрыта. Я набрала воздуха в грудь и толкнула ее, но вся смелость на этом и закончилась. Пришлось вспомнить, что я – будущая правительница Нарама, которая отправила своего демона убить наследника престола. Если уж хватило на это духу, то хватит и на несколько осторожных шагов.

Реф фыркнул и демонстративно поплыл к Игле, скромно примостившейся в кресле. Рядом, свесив голову на грудь, сидел задремавший Ратнар. Впервые после возвращения он казался расслабленным.

Я несмело скользнула взглядом к дивану, где всего несколько часов назад целовала Амира, и не смогла отвести глаз от его спящей фигуры. Безмятежность разгладила все морщинки на любимом лице с заживающими ранами. Блики огня танцевали на смуглой коже, отчего Амир казался плодом работы лучшего художника. Разве мог настоящий человек из плоти и крови быть настолько красивым? Разве могли очерчивать его профиль такие четкие линии, которые мне до одури хотелось обвести кончиками пальцев и сцеловать дорожку своих же прикосновений?