– Вот бес! Чуть не наступил на гадину! – воскликнул Эрдэнэ и выругался на совершенно непонятном мне языке.

Посмотрев под ноги, я отпрянула. Черная тень небольшой змейки юркнула куда-то в бурелом. Эрдэнэ скривился от отвращения.

– Они и правда кишат у озера! Ну и мерзкие же твари!

– Как мило! Живые трупы ты называешь девочками, а змей боишься, – не упустила я возможности задеть Эрдэнэ.

Он одарил меня красноречивым взглядом.

– Девочки полностью покорны моей воле, а вот от змей никогда не знаешь, чего ждать. Как и от вас, достопочтенный каан.

Я скрипнула зубами от злости и предпочла смотреть под ноги, а не на своего спутника. Мы приближались к большому озеру, берега которого кишели змеями. Абсолютно разными, разных цветов, оттенков и размеров. Им ведь следовало впасть в спячку. Почему вместо сна тысячи гадов приползли сюда?

У озера заметно потеплело. Мы с Эрдэнэ расстегнули кафтаны. От воды исходило тепло, что так влекло подданных Аждархи.

– Змеи ползут к своему царю? – спросила я, казалось бы, очевидное.

– Они чувствуют демоническую силу, – отозвался Герш. – Змеи первыми откликаются на такую мощь.

– Могут ли они следовать за горным кадаром?

– А почему нет? Он повелевает низшими демонами, колдует с помощью земли, вершит могущественные ритуалы. Чем не приманка?

Значит, змеи ощущали магию, а не скверну. И потому сползались в Вароссу – стремились к источнику демонической силы. А я-то надумала себе…

– Великий Аждарха – сильный демон. К нему ползут тысячи змей, чтобы питаться его теплом и силой, – добавил Герш.

Из-за тварей, покрывших, похоже, весь берег, мы не стали подходить к озеру.

– Как навиры еще не прознали об этом месте? – удивилась я на обратном пути.

– Оно скрыто нечистью, – ответил за Герша Эрдэнэ. – Община прикормила лесных бесов, и те верно служат своим добродетелям.

– Вот, к примеру, уже который день два десятка навиров по лесу кругами водят.

– Так в Мирее называют блудников, если ты не поняла, – самодовольно пояснил Эрдэнэ и вдруг понизил голос: – Судя по всему, они завели навиров совсем близко.

Мы замерли, всмотревшись в темную чащу, и уловили отдаленные голоса. За деревьями мелькали огни и виднелись черные фигуры.

Я сию же секунду потушила огни. Теперь трепетал лишь факел в руке Герша.

– Зря погасила, навиры нас не увидят, – заверил Эрдэнэ. – Бесы не позволят им подобраться к нам.

Несмотря на ободряющие слова, я затаила дыхание, разглядывая приближающиеся фигуры. В свете факелов мелькнуло знакомое лицо. Ратнар. Ну да, он ведь был командиром сыскного отряда. А рядом с ним…

– Это же тот самый ублюдок, что чуть меня не убил! – прошипел Эрдэнэ. Молниеносным движением он выхватил из ножен кинжал и с нечеловеческой силой метнул его в предателя.

Мы находились совсем близко, и оружие вылетело слишком внезапно. Ам… предатель не успел бы защититься. Весь мир словно ускорился, и у меня осталось лишь мгновение.

Амир

Деревня Перелесье встретила нас змейками дыма, струящимися из печных труб в серое небо, и первым снегом, что припорошил подмерзшую за ночь грязь. Копыта коней ступали твердо, не утопая в ней и не скользя. Знакомая фигура Ратнара вынырнула из-за поворота главной деревенской улицы, словно тень в зеленом походном плаще. Даже мерзлая утренняя серость не могла скрыть озабоченного выражения его лица. Еще бы! Молодой парень, сын деревенского головы, пропал прямо из-под носа у десяти сыскарей и самого Ратнара. Могу себе представить, скольких сил и торгов с собственной гордостью ему стоила просьба о подкреплении.

Мы спешились и поприветствовали Ратнара. Тот улыбнулся мне краем губ и сухо кивнул Гаю – штурмовику, взявшему на себя командование нашим сборным отрядом из двенадцати человек.

– Спасибо, что так быстро приехали, – произнес Ратнар, и слова эти, уверен, свели ему зубы.

– Говори спасибо командиру Безуху. Он распорядился выделить людей в помощь сыскарям, которые умудрились прозевать даже сына головы, – ответил Гай так дружелюбно, словно хвалил лучшего друга, отчего на скулах Ратнара заходили желваки.

– Да ладно тебе, Гай. Можно подумать, тебя заставляли сюда ехать. Сам же вызвался, – вмешался я, хлопнув штурмовика по плечу. Тот метнул в меня не очень-то добрый взгляд, но лезть на рожон не стал – о моем даре лихомора знала вся рота.

– Как и ты, – буркнул Гай и отвернулся.

Ратнар заинтересованно покосился на меня, но спрашивать ни о чем не стал. Позже расскажу другу, с какой радостью улизнул из Адрама накануне помолвки воеводы. Не хватало еще улыбаться до боли в щеках, рукоплескать жениху и невесте, поздравлять с бокалом вина и желать долгих лет совместной жизни, десяток наследников и мира в провинции. Еще бы заставили свечку держать у их постели! Это было выше моих сил.

– Как так случилось, что вы проворонили парня? – отрывисто спросил Гай, мигом потеряв ко мне интерес. Этот плечистый детина обнаглел совсем недавно, когда командир роты назвал его будущим главой штурмового взвода. Прелесть в том, что командир штурмовиков только помышлял об отставке, а Гай уже примерял на себя новые шевроны.

– Мы расспросили местных об исчезнувшей девушке и отправились в соседнюю деревню, где пропало два паренька. На следующий день примчался гонец из Перелесья с новостью о пропаже сына головы. Тогда я и рассудил, что подкрепление нам не помешает. До этого мы четыре дня плутали по лесу, но ничего так и не отыскали. Чаща водит нас кругами и каждый раз выводит туда, откуда мы пришли. Десять человек мало для такого огромного леса.

– Так звал бы всю роту, чего уж там, – хохотнул Гай. Ему вторили два верных прихвостня, искавших расположения будущего начальства. Остальные три солдата из их взвода хмуро промолчали, как и разведчики.

– Боишься, что не справишься без поддержки? – изогнул бровь Ратнар. Друг не умел терпеть насмешки даже ради общего дела.

Гай фыркнул, но зарываться не стал. Будучи старше по званию, Ратнар как был, так и остался главой нашего сборного отряда.

– Пойдемте со мной. У нас возникла еще одна проблема, – обратился ко мне друг, ни на кого больше не глядя. – На окраине Перелесья живет ведьма. Народ винит ее в пропаже парня. Он год обивал ей порог и звал замуж, а девка отказывала. Деревенские уверены, будто она сжила его со свету, потому что надоел. Ну и, мол, мешал с нечистью шашни крутить.

– Дикари, – буркнул я.

Гойн с Адимом – те самые сослуживцы, которых мне посчастливилось встретить в поместье Амаль, – громко выругались о местных нравах.

– Они и на нас волками смотрят, – процедил Ратнар. – Никто языком шевелить не хотел, пока про пропавшую девушку расспрашивали. Но стоило исчезнуть парню, как тут же бросились за помощью. «Спасите, милостивые господа!», «кто поможет нам, несчастным, как не вы?». Тьфу!

Держа коней под уздцы, мы проследовали за Ратна-ром. Люди, которые кормили скотину и носили воду из колодцев, провожали нас недобрыми взглядами, словно того и гляди мы обратимся в демонов и сожрем их вместе с ведрами и коромыслами.

Вдалеке, почти у самого леса, притаилась неказистая изба с резными наличниками на окнах, окруженная хлипким забором. Ведьму выгнали на выселки. Привычная участь колдунов в Мирее, да и в некоторых поселениях Белоярской империи, до которых не добрались ни грамота, ни здравый смысл.

Дворик, несмотря на старость построек, выглядел ухоженным и чистым. Из печной трубы струился дымок, в покосившемся сарайчике кудахтали куры, а сквозь открытую дверь хлева выглядывала задумчиво жующая сено корова. Кони сыскарей тоже жевали сено, привязанные к забору. Не очень-то надежно. Начнут драться – выломают хлипкие доски к бесам. Наших лошадей тоже пришлось оставить во дворе. Я поручил следить за ними одному из своих ребят.