Де Цепеши покидать эту местность не хотят. Сам дом им нравится. А еще здесь царит просто невероятно удушающая и мрачная атмосфера, которая вызывает восторг у этого семейства. Ну и здесь почти всегда пасмурно и идут дожди. А вампиры, как и в моем мире, солнца не выносят.

Маша Антонова

— Да ладно? — мои глаза распахнулись. — Только вампиры, рожденные от других вампиров, принимаются в обществе? А если они, например, ученые?

Мы сидели в запущенной библиотеке.

— Все равно, — терпеливо разъясняла мне Лидия де Цепеш мироустройство Аридии, — у нас ценится древность фамилии. Да и почти никто уже не делает из людей вампиров.

— Почему? — я не переставала удивляться.

— Мы ведь уже не питаемся естественным образом, — она поморщилась, — а брать ответственность за чужака мало кто захочет. Никто не знает, как поведет себя неподготовленный человек. А другие расы вампирами не становятся.

Что за дискриминация? Наделали, значит, в смутные годы детишек, они теперь полукровки, мыкаются, родителей ищут, а на них даже алиментов не платят. И хоть бы какой закон их защищал.

Мое чувство справедливости взыграло с новой силой. Пока я тут, надо заронить в умы этих замшелых аристократов, что ущемление кого бы то ни было — прямой путь к революции. Решено, будет у нас Лига гордых, но бедных вампиров — ЛГБВ.

Вообще, семейство де Цепеш, дабы не спалиться перед местным полицейским — по здешнему дознавателем — сразу же взяли меня в оборот и решили натаскать в этой информации.

Теперь я не Маша Антонова, а десая Мари Мишель. Я была не против. По поводу Даши никто ответить внятно не мог, но все пришли к выводу, что ее тоже выкинуло где-то в Аридии. Кевин бродил по городу, но слухов о попаданке не было, и вообще хоть что-то интересное, странное и необъяснимое никак не обсуждалось. Оставалось надеяться, что сестренка тоже обрела союзников и сможет ассимилироваться до моего появления. А там и решим, как нам быть.

— Ну что, научилась чему-нибудь, ведьма? — заглянул к нам Кевин.

За один день, что я провела в особняке, этот оборотень вызывал у меня богатый спектр чувств: от желания придушить до расцеловать, но я все еще сдерживалась в обоих порывах.

— Не мешай нам, Кевин, — нахмурилась моя строгая гувернантка.

Мужчина словно не услышал ее слов.

— Я тут читал о проклятье Ираиды, — начал он, — и о ритуале призыва.

— Мы все читали, — перебила его Лидия, — пока ничего интересного.

— Подожди, — остановил он ее словесный поток, — у меня мелькнула одна мысль.

Я подскочила, словно суслик у проездной дороги.

— Но не советую обнадеживаться, Маша, — сразу оговорился Кевин.

— Поздно, я уже обнадежилась, — бодро отрапортовала я.

А так и было.

— Когда Форд и Норт читали заклинание, они упомянули о снятии заклятия. Значит, ты прибыла в этот дом неслучайно. К тому же из другого мира.

Я разочарованно пожала плечами.

— Ну да, это и так очевидно.

Вдруг в наш разговор влез Пират.

— Чертовы близнецы, — ругался он, — из такого мира забрали, а здесь даже шпротов нет. А что? — он увидел наши недоуменные лица. — Зачем вообще уметь говорить и выражать свое мнение, если оно никого не интересует?

С таким выводом поспорить я не могла. И не стала. А просто повернулась к оборотню.

— Так вот, — вздохнул Кевин, опять поймав мой взгляд, — я думаю, ты сможешь покинуть нас, когда завершишь здесь ремонт, и приведешь особняк в приемлемое состояние.

— Я? — я скептично выгнула бровь.

— Ты, — ухмыльнулся он, — ты про строительство хоть что-то знаешь?

Ага, знаю, что я работаю только головой, а вот руками у меня так себе получается.

Я неопределенно пожала плечами. Зачем признаваться в каких-то незначительных слабостях?

— Маш, — опять обратился он ко мне, — в доме с тобой ничего не случалось? Не падала, не пропадали ступеньки или перила, не ломались стулья?

— Нет, — уверенно покачала я головой, — но я у вас один день только.

Кевин переглянулся с Лидией.

— Я думаю, что тебе стоит познакомиться с нашей бригадой.

Я недоверчиво посмотрела на мужчину, а потом на девушку.

— А объясниться не хотите?

Лидия смущенно посмотрела на пол.

— Ну, — тихонько пищала она, — предыдущих прорабов дом убил.

ЧТО?

Мои глаза загорелись, словно фонари на елке. Еще немного, и из головы вылетит пар, как у чайника. Мало того что я живу в доме с вампирами, оборотнями, тут еще и очень колоритный дворецкий. Меня из дома выдернули, кота говорить заставили, дознавателем пугают — так это все еще цветочки были.

Кевин подошел и погладил меня по голове.

— Маш, ну ты расслабься, не накручивай себя.

Я ненавидящим взглядом проводила этого будущего смертника.

— Что за идиотский совет?

— А вот это обидно, — покачал он головой укоризненно.

А я не выдержала, съязвила:

— Ну ты расслабься, не накручивай себя.

Мы пару минут рассматривали друг друга. Я, Лидия и Кевин. А еще на всех шипел Пират, которому новость о живом доме-убийце понравилась еще меньше.

— Маша, — успокаивающе-заискивающе обратилась Лидия, — с тобой так не будет.

— Уверена?

— Во-первых, ты ведьма, — загибала она пальцы, — а во-вторых, что тебя дом не принимает, ты бы уже заметила.

Вот, значит, как? А эти кровопийцы на мне опыты ставят, что ли? Или ставки делают? Доживу до утра или нет. А что? Удобно. И от тела избавляться не надо, я так понимаю, поместье само его спрячет.

— Да не бойся ты, — влез опять мужчина, — я внимательно следил весь вечер, а потом на тебя заклинание наложил.

— Когда я спала? —гневно вскрикнула я.

Он опять закатил глаза.

— Ладно, — буркнула я, смиряясь с новыми обстоятельствами,  — знакомь меня с бригадой.

Оборотень галантно подал мне руку, я же, обиженная и оскорбленная, просто оттолкнула ее.

— Помните, — обернулась я к близнецам и юной вампирше, — я зла, в гневе и еще отомщу.

— Да за что? — сразу раздалось три возмущенных голоса.

— За опыты, недомолвки и необоснованный вызов из другого мира.

Кевин посмеивался.

— И тебе отомщу, — сузила я глаза.

Он прижал ладони к сердцу, как будто показывая, что не напугала.

Ой, кстати. Сердце.

— Кевин, а вы так же, как люди устроены? — отвлеклась я от раздумий, когда мы уже вышли из комнаты.

— В смысле? — поднял он брови.

— Ну у вас под одеждой все, как у людей? — немного смутилась я. — Или как у животных?

Вот теперь этот оборотень не посмеивался, а ржал в голос. Я даже немного испугалась, а еще подумала, что он перевоплощается в парнокопытное.

— Маша, — все хохотал он, — во-первых, нет, не как у животных. А во-вторых, если хорошо попросишь, могу и продемонстрировать. — И так хитренько-хитренько посмотрел на меня.

Ждал, что я вся в своей девичьей застенчивости раскраснеюсь, задышу, как спринтер на дистанции, и скроюсь куда-нибудь в укромный уголок.

Не на ту напал. Это ты в своем мире дес с десаями манерами пугай, а я живу по принципу: «Забудь о смущении, жизнь слишком коротка».

— А давай, — махнула я рукой. — Музыка у вас как включается?

— Музыка-то зачем?

— Ну, если раздеваться, то под музыку. В моем мире мужчины только так и делают. Стриптиз называется.

Теперь краснел мужчина. А потом бледнел. А потом даже некоторая синева появилась.

— Ты смеешься сейчас надо мной? — спросил он уже зло.

— Ну, не так чтобы очень сильно, — прошептала я, — самую малость.

— Пошли к бригаде, — дернул он меня за пальцы и потащил за собой.

Сзади зашипел кот, готовясь к прыжку.

— А вот рукоприкладства не надо! — взвизгнула я. — А то мой охотничий норвежский кот тебя на лоскутки порвет.

Кевин обернулся. Пират действительно выглядел устрашающе.

— Прости, — убрал он руку, — не рассчитал силы.