— Он не трогал нас, но и мы ничего сделать не могли. Он бы моментально убил бы маму, — попыталась защитить сестру Юна.

— Да, да, слышал об этом от Ивара, — ответил я. — И поверьте, ни в чём обвинять лично тебя и твою сестру не собираюсь. Вот только прятать голову под подушку и убеждать себя, что виноваты все, кроме близких, тоже не лучший выход из данной ситуации. Так ведь, госпожа Льялл?

Я посмотрел на вдову и увидел, как у той по щеке скатилась слезинка, которую она тут же вытерла. Льялл вновь пережила те ужасные события, особенно смерть мужа, которого чересчур сильно любила.

И тем ужаснее для неё было осознать, что в тот момент, когда она согласилась на помощь Кравцова, она тут же подписала смертный приговор любимому человеку.

— И что же тогда вы предлагаете? — усевшись, но не успокоившись, спросила Гевина. — Сейчас мы — никто и никакой значимости не имеем. Даже если вы возьмёте кого-то из нас в жёны, Дугальд явно не согласиться отдать те… вам земли. Или вы хотите их захватить, как и земли Кравцовых и Пугачёвых?

— Идея, конечно, интересная. И я сейчас не про женитьбу, — на всякий случай уточнил я. — Мне пока хватит земель, пора бы обзаводиться союзниками. Так что самое время прекратить прямые столкновения и начинать заставлять потенциальных противников переживать и начинать делать глупости.

У Юны при словах сестры о женитьбе на мгновение проступил румянец, отчётливо видимый на бледной коже. Который, впрочем, тут же исчез, едва она дослушала меня до конца.

— Госпожа Льялл? — привлёк я внимание ушедшей в себя женщины. — Судя по имеющейся у меня информации, пусть и пока не подтверждённой, скоро появится хоть и паршивая, но связь со Столицей. А это значит, время открытых захватов территорий подошло к концу, и опять начинаются аристократические игрища. Так что прекращайте траур и самобичевание. За вашей спиной дети, и хотя бы ради них вы должны перешагнуть через себя и вернуться в игру. Даю вам две недели. По истечении этого срока хочу видеть перед собой Волчицу, а не побитую дворняжку. Моя мысль вам понятна?

— Более чем, господин Исаев, — ответила женщина, и я, наконец, увидел в её глазах гнев.

Пускай это была лишь искорка, но главное, что мне удалось до неё достучаться, и нужно лишь время, чтобы та женщина, которой я восхищался в начале, вернулась из небытия.

Дальше наш разговор протекал куда в более спокойном русле. Разве что упоминание Мантиса всех троих привело в ярость, но выслушав мои доводы, Льялл пообещала поговорить с Иваром и решить этот вопрос. Так что проведённый с Кембеллами обед можно было считать не потраченным впустую.

В конце, обсудив ещё несколько моментов и убедившись, что настрой у Льялл с траурного сменился на боевой, я покинул дам, намереваясь успеть проверить, как идут работы по формированию походной колонны.

Это только на словах легко звучит, сели да поехали. Но учитывая, что нормальным транспортом, вроде шагоходов, владел лишь я, а требовалось перевезти под две с половиной тысячи людей, дел было невпроворот.

Убедись, что всем хватит места и пищи. Раздобудь запчасти для всего того разношёрстного транспорта, из которого состоит колонна. Озаботься топливом и надейся, что какая-нибудь машина просто не заглохнет, «наглотавшись» пепла. В общем, после бумажной работы, подобное мероприятие заняло почётное второе место в рейтинге нелюбимых дел.

Про само путешествие длиной в полторы недели ничего хорошего сказать не могу. Постоянно возникающие мелкие проблемы буквально сыпались со всех сторон, заставляя меня и Леонова мотаться туда-сюда на гравициклах, что-то постоянно решая, улаживая и иногда угрожая. Не знаю, чего некоторые ожидали, но складывалось впечатление, что переселение они представляли себе как увеселительную поездку.

В общем, за эти двенадцать дней я задолбался настолько, что, когда, достигнув зоны радиопокрытия, услышал возмущённый голос Валентино Феррите, вещающий об очередной проблеме, лишь улыбнулся и подумал, что наконец-то вернулся домой.

Исаевск

Перун

В Исаевск я прибыл вместе с Валентино, оставив колонну на территориях Феррите. Там переселенцам уже ничего не угрожало, а мне нужно было как можно скорее оказаться дома, чтобы начать разбираться с очередной проблемой.

Так что, сойдя с железнодорожного монстра, что курсировал между Торре и Исаевском, я прямиком направился в свой кабинет, где нас с Валентино уже поджидал прибывший чуть раньше Жилин.

Зайдя в кабинет и с теплотой поприветствовав товарища, которого вживую не видел столько дней, приказал следовавшей за мной с самого вокзала Чакравати организовать обед.

Ещё по пути сюда я обратил внимание, что девушка успела обзавестись приличной свитой из помощников, неустанно следующей за моим секретарём по пятам.

Впрочем, накрывать стол троим патриархам в кабинете она никому не доверила и сделала всё сама. Правда, при этом умудрилась подсунуть мне четыре документа на подпись, два на ознакомление и с пяток на согласование. Пришлось подписывать, ознакамливаться и согласовывать, в очередной раз вспомнив, почему я предпочитаю держаться от этой симпатичной девушки на расстоянии.

Жаль, нельзя её натравить на Валентино с Иваном, чтобы они перестали бросать оценивающие взгляды на моего человека. Вроде патриархи, а инстинкт самосохранения иногда сбоит у обоих.

Наконец, выпроводив девушку ценой очередной стопки документов, которую она мне всучила в руки, я вернулся за стол и запустил запись, пропущенную через сотни алгоритмов улучшения качества картинки и звука.

Возникшая на экране морда лица Наместника аппетита мне, как и моим товарищам, не испортила, так что довольно интересное сообщение мы слушали молча, активно работая столовыми приборами.

Тем временем на экране разворачивалась занимательная история. Я бы её назвал пафосно-воодушевляющей, если не обращать внимания на отдельные детали, которые вкупе прилично так омрачали нарисованную имперцем картинку.

Начать, наверное, стоило с того, что, несмотря на возобновившуюся связь с Орбиталом, помощи от кружившейся над нашими головами станции ждать не приходилось.

Чтобы это понять, достаточно было лишь одного кадра, на котором крупным планом демонстрировался Лифт за пределами атмосферного барьера, окружающего Перун. И на нём циклопическое сооружение выглядело смертельно больным.

Огромные опухоли, вздувшиеся на металлических и композитных конструкциях, сливались в один целый до невозможности уродливый организм. Создавалось впечатление, что некогда сияющая стальная стрела, пронзающая атмосферу Перуна, превратилась в щупальце невообразимо огромного монстра, скрывавшегося в фиолетово-алом тумане, окружающем планету.

Следующий фрагмент уже демонстрировал, как бравые бойцы какого-то неизвестного мне рода подводят корабли и грузовые платформы к Лифту. Судя по ракурсу, с которого вели съёмку, делали они это в десятках километров от границы барьера, пройдя через который с планеты уже не вырваться. Что в масштабах космоса не то что миллиметрами, а даже микронами не назовёшь.

Глядя, как здоровенная баржа ловко маневрирует вокруг щупальца, я лишь покачал головой, отдавая должное мастерству пилота, решившегося на столь опасные манёвры. Интересно, он завещание сразу написал, как ему эту работёнку предложили?

И тем не менее процесс шёл. Постепенно вокруг заражённого Лифта вырастала гигантская платформа, всё больше и больше сжимающая щупальце, пока, наконец, внутренняя часть этого сооружения не сомкнулась на опухоли.

Тут же вид из космоса сменился внутренностями этой самой платформы, через чьи шлюзовые камеры бойцы проникают внутрь технических помещений Лифта.

В обычном режиме работы подъёмника нахождение человека там требовалось только в каких-то чрезвычайных ситуациях, а так основную работу выполняла автоматика. Но сейчас, судя по всему, был как раз такой момент.