— Кто бы мне на этот вопрос ответил, — растерянно проговорил Грубер.

— Ну, зато мы теперь точно знаем, что в том, что ты так тормозил в магазине, повинен твой дар: или второй вот так модернизировался, или еще один открылся, хрен разберешь, — Снегирь посмотрел на друга с некоторой долей жалости. — Ты же почти полноценную орду на нас вывел, и отсюда увел. Но, черт возьми, двенадцать кусков необученного и неопытного мяса. Вот это мы с тобой попали, так попали.

Дверь бывшим рейдерам открывал неохотно, и то, запершиеся от ужасов Стикса люди принялись шевелиться, только тогда, когда Грубер пригрозил им, что они уйдут и оставят попавших в ловушку разбираться в новых для них реалиях самостоятельно, хотя далеко не факт, что они успеют в этих реалиях разобраться до того момента, как реалии сожрут их с потрохами. Только после этого из-за двери послышались звуки растаскиваемой мебели, которой новоявленные иммунные довольно грамотно забаррикадировались.

Пока дверь открывалась, Снегирь успел осмотреть споровые мешки убитых ими измененных. Ничего, пусто от слова совсем.

— Похоже, кошка единственный споран нашла, — резюмировал он, поднимаясь на ноги и подходя к Груберу, который стоял напротив двери и терпеливо ждал, когда же она все-таки откроется.

Дверь приоткрылась, и в образовавшуюся щель высунулась голова, принадлежащая мужчине лет тридцати — тридцати пяти на вид. Бледный с испариной на лбу, он внимательно осмотрел стоящих перед ним мужиков, одетых вроде как служащие армии, но в подобные костюмы кто только не одевался, кроме военных, уж рыбаки и охотники в первую очередь. На последнее кстати указывало их не совсем стандартное вооружение.

— Что происходит? — прямо спросил мужик, не открывая до конца дверь.

— А вы впустить нас не хотите? — Грубер шагнул к двери. — Лучше было бы, если бы мы все дружно, включая нашу кошку, вошли к вам и снова хорошо заперлись и забаррикадировались, потому что здесь много кто еще может шастать, сомневаюсь, что все ушли из больнички, и этот кто-то может быть очень и очень опасен.

Мужик еще несколько секунд посверлил их взглядом, а затем, когда увидел лежащие на полу тела пустошей с вскрытыми затылками, заполненными какой-то черной паутиноподобной дрянью, нехотя посторонился, пропуская своих спасителей внутрь помещений, в которых они так удачно спрятались.

— Эй, кошка, пошли, — негромко позвал Снегирь, и пушистый зверек тут же подскочил к ним, а затем юркнул в приоткрытую дверь, даже не дождавшись, когда она откроется до конца. Снегирь с Грубером тревожно переглянулись и поспешили зайти вслед за кошкой, которую явно что-то насторожило, а насторожить ее мог только измененный, с которым, съевшая жемчужину, но еще не прошедшая всех изменений, кошка не смогла бы справиться самостоятельно. Судя по прогрызенному споровому мешку, не справилась бы она, наверное, с лотерейщиком и всеми, кто стоит выше по иерархической лестнице. Встречаться внезапно даже с лотерейщиком не слишком-то и хотелось, поэтому рейдеры и поспешили спрятаться в уже доказавшее свою безопасность место.

Как только они оказались в очередном тускло освещенном коридоре, то тут же принялись запирать двери, и подтаскивать к ним те два шкафа, стоящие немного в стороне, которые, судя по всему, совсем недавно выполняли ту же функцию. Как только дверь была надежно закрыта, Грубер повернулся к ней спиной и принялся осматривать то место. В котором они оказались. Коридор был небольшим, в него выходили всего пять дверей. Подойдя к одной из этих дверей, Грубер бесцеремонно заглянул внутрь.

— Похоже, что мы в отделение лучевой диагностики, — только взглянув, он определил, что за приборы находятся в комнате.

— Вы нам скажете, наконец, что происходит? — скрестив руки на груди, нетерпеливо спросил мужчина в зеленой хирургической пижаме, который их впустил.

— Ух, ты, коллега, — восхитился Грубер. — Вот, что, коллега, давай соберем всех вместе, и тогда мы вам все расскажем, чтобы не повторяться.

— Они все здесь, — мужчина продолжал хмуриться, когда махнул рукой на дверь, находящуюся напротив той, в которую заглянул Грубер. — Люди напуганы. Мы не понимаем, что происходит… Это какой-то вирус? Фантастика про зомби стала внезапно реальностью?

— Хм, как тебе сказать… в общем, все гораздо проще и сложнее одновременно, — Грубер прошел к двери, которая не была плотно закрыта. Из-за нее раздавались встревоженные голоса, прерываемые негромким кошачьим мурлыканьем.

Все это время молчавший Снегирь на этот раз вошел в комнату первым.

— Грубер, они здесь уже давно… — начал он, отметив про себя, что кошка ущемленной себя не чувствовала, ее гладили, тискали, и ей это, судя по мурчанию, нравилось, вот только и она успокаивающе действовала на людей в большей степени молодых, не разменявших еще сорокалетие. Грубер недоуменно посмотрел на начавшего говорить и осекшегося Снегиря, который, переведя взгляд с кошки на друга, добавил. — Живчик, им нужен живчик, иначе… сам понимаешь.

— Понимаю, но нашего на всех не хватит. Если только, — он повернулся к мужчине в хирургической пижаме, встретившего рейдеров возле входа в отделение. — Нужен спирт, и вода для разведения.

— Для чего? — мужчина потер лоб.

— Для лекарства. Вы что не заметили, как вас всех ломает в последние часы? — Грубер посмотрел на вытиравшего лоб коллегу сочувственно.

— Лекарство? От чего? Это все-таки какой-то вирус?

— Слишком много вопросов, — Грубер вытащил спораны и отделил парочку. Остальные снова ссыпал в кожаный мешок, заменяющий ему кошель, со стягивающей горловину веревкой. — Пройдем к людям, чтобы не повторяться. И спирт мне дай, а то загнешься скоро.

Хирург внимательно посмотрел на Грубера, и, видимо, что-то увидел такого в его глазах, что заставило кивнуть и, скрывшись ненадолго в недрах пультовой, выйти обратно в коридор уже с бутылкой, заполненной спиртом. В другой руке он нес пятилитровую пластиковую бутылку с обычной водой.

— Вот, что-то еще надо? — он передал и спирт и воду Груберу. Тот только покачал головой.

— Вроде, нет. Иди к другим, я сейчас лекарство набодяжу и присоединюсь ко всем вам, — Грубер в это время нашел пустую бутылку из-под воды, и теперь растворял спораны в спирте, не глядя на смотревшего на него хирурга, тщательно отслеживая, что он делает и что у него получается. Хирург, видя, что от этого сумасшедшего мало чего можно добиться, постоял возле Грубера с минуту, и направился в кабинет, где Снегирь уже рассказывал, внимательно смотрящим на него иммунным, что такое Стикс, и как они все попали.

Грубер быстро справился с поставленной перед ним задачей и пошел поить выживших живчиком. Он вошел в тот самый момент, когда Снегирь начал говорить про этот коктейльчик, который с этого дня становится ежедневной добавкой к рациону, иначе никак, иначе кирдык.

— Почему вы нам помогаете? — хмуро спросил еще один медик на этот раз в синей хирургической пижаме.

— Потому что новичкам положено помогать, — пояснил Грубер. — Только, давайте договоримся, крестными мы вам не будем. Слишком уж вас много, чтобы каждому погоняло придумать. Мы вас вывезем отсюда в один стаб, где вы и попытаетесь освоиться, разобраться что к чему и определиться, как жить дальше будете.

— Да как здесь вообще можно жить?! — воскликнула молодая совсем девушка, закрыв лицо руками.

— В перспективе вечно, — Гребер редко миндальничал со своими собеседниками, и к женщинам это правило тоже относилось. — Ну вы пока продолжайте слушать доброго и умного Снегиря, а мне нужно кое-куда сходить. — Снегирь обернулся к нему и приподнял вопросительно бровь. — Где здесь больничная аптека?

— Эм, Снегирь же говорил, что обычные медикаменты для им… иммунных, бесполезны, — тихо и постоянно спотыкаясь о непривычные слова и выражения, спросила одна женщина, в этот момент гладящая мурчащую кошку.

— Они мне нужны не для того, чтобы лечиться, — ответил Грубер, пристально глядя на нее. — Где она? Внизу?