В голосе Дана проскользнула насмешка. Он наверняка уловил, что нам что-то от него нужно, и теперь театрально издевался. Кутарашы́м…

– Я готов рассмотреть твою просьбу в обмен на услугу, – выдавил Тир. По сжавшимся челюстям любой дурак понял бы, с какой болью он выплюнул эти слова.

– Мне страшно предположить, что же это за услуга, просить о которой вы пришли такой компанией.

Я балансировала на грани приказа огненному шару сжечь императорского пса дотла, но сдерживалась из последних, неведомо откуда взявшихся, сил. Похоже, Эрдэнэ что-то почувствовал, потому что ободряюще сжал мою ладонь в своей.

– Помнится, мы с вами плодотворно сотрудничали, капитан, – произнес он с самой бархатной из своих интонаций. – Возможно, нам стоит продолжить? Вы – последняя надежда Амаль Кахир избежать несправедливой участи, на которую ее вот-вот обречет цесаревич. Едва он сядет на престол, ей несдобровать. Ваш сослуживец, Амир, увы, не сумел помочь ей и пал от пыток Первой стражи…

– Что? – выдохнул Дан, на пару мгновений растеряв невозмутимую надменность.

– Первая стража запытала вашего бывшего сослуживца до смерти. Теперь цесаревич жаждет добраться до Амаль. Она очень нуждается в вашей помощи, чтобы благополучно занять должность воеводы, которая принадлежит ей по праву.

Дан перевел холодный взгляд с меня на Эрдэнэ и обратно, а потом опасливо уточнил:

– Я слышал о гибели воеводы Нарама. Позвольте спросить, господин Янь, как вы оказались замешаны во всей этой политической кутерьме? Вы же такой дальновидный и разумный человек.

– Я – друг Амаль Кахир. Кто поможет ей, если не друзья? Вы, кажется, тоже на многое готовы ради своего друга. – В голосе Эрдэнэ послышался нажим. – Мы с вами похожи, капитан, потому что оба жаждем спасти дорогих нам людей.

Взгляды Эрдэнэ и Дана схлестнулись и, кажется, достигли молчаливого согласия.

– Что вам нужно от меня? – наконец сдался навир.

– Устрой нам встречу со Златояром, – выпалил Тир.

– Зачем это?

– Нам есть что ему предложить, – вклинилась я, и Дан с интересом перевел взгляд на меня.

– Дайте догадаюсь: вы хотите просить защиты от цесаревича? Боюсь, что не выйдет. Златояр не настолько влиятелен, как старший брат, который вот-вот займет прест… Подождите-ка… Нет, вы явно помутились рассудком!

Однако мой твердый взгляд сказал навиру больше, чем слова. Я и сама пока не понимала, чем заинтересовать Златояра, но, возможно, союз с ведьмой, за которой встанет дикая провинция Нарам, – не такой уж плохой ход? Надежды на Аждарху слишком туманны. Пока мы довольствовались тем, что имели.

– Цесаревич открыто пригрозил мне смертью. Другого пути у меня не осталось, – сказала я, и каждое слово камнем упало между нами с навиром. – Я не собираюсь умирать. Не в двадцать лет.

Несколько долгих мгновений мы с Даном буровили друг друга взглядом, пока он наконец не произнес:

– Вы просите многого, и помощь вам может мне также многого стоить. Я – деловой человек, поэтому помогать просто так не стану. Встреча состоится только после того, как с Иссура снимут обвинения и отпустят на свободу. Тогда я буду готов помочь вам.

– Сначала устрой нам встречу, – рыкнул Тир и сделал шаг к Дану, однако тот лишь демонстративно изогнул бровь.

– Воевода, почему вы решили, что я дурак? Что во мне натолкнуло вас на эту мысль? Сначала свобода Иссура, а после – надежда для Амаль Кахир. Следующее заседание через двадцать один день. У вас еще есть время встретиться с верховным судьей и придумать правдоподобное объяснение, почему вы вдруг решили оправдать брата.

– Почему ты так печешься о нем? – взвился Тир. – Он потребовал, чтобы ты убрался из Адрама, вышвырнул как собаку и два года не вспоминал о вашей дружбе.

– Потому что я сам виноват, воевода, но это только наше с ним дело. Кроме меня, никто не видит в Иссуре человека. Значит, мне и помогать ему.

– Ничего в нем не осталось человеческого.

– Не соглашусь с вами, воевода. Мне позволили навестить Иссура, и я увидел не жаждущего власти повстанца, а сломленного мальчишку.

– Как я могу быть уверен, что он не воткнет мне нож в спину, едва переступит порог темницы?

– Я позабочусь об этом, – заявил Дан так уверенно, что я усилием подавила ухмылку. Вряд ли даже демоны преисподней могли бы повлиять на Иссура, поглощенного жаждой власти. Куда уж навиру, который почему-то так и не перестал считать себя его другом!

– Если он попытается причинить вред Тиру, я убью его, – равнодушно предупредила я, отчего глаза Дана опасно сузились.

– Как убили собственного брата?

– Именно. Я сожгла его дотла. Так же поступлю и с Иссуром, если он решится на глупость.

– Что ж, справедливо. Вы услышали мои условия, воевода. До встречи после суда.

С этими словами Дан умчался прочь, будто за ним гнались демоны. Мы остались в тишине подворотни, которую нарушило бормотание Иглы:

– Когда-то я сказала, что не все навиры заслуживают смерти. Те, кто не заслуживал, уже мертвы. Остальные – те еще ублюдки, и их место в преисподней.

И я в который раз с ней согласилась.

Мы возвращались в имение Тира, не говоря ни слова. Каждый размышлял о своем. Благо во тьме мы не видели лиц друг друга. Уверена, в глазах Тира замерло отчаяние. Он согласился своими руками выручить брата, который едва не убил его, пусть и замороченный прихвостнями Айдана. Не представляю, какой выбор сделала бы, окажись на месте Тира.

Беркуты, дежурившие у ворот, встретили нас с облегчением и посторонились, позволяя незамеченными прошмыгнуть в калитку. Если за имением следили, то ни нашего ухода, ни возвращения наверняка не заметили. На первом этаже дома, несмотря на поздний час, горели огни. Светилось даже окно столовой. Игла развеяла мираж и пошатнулась от слабости, но устояла на ногах. Мы же с Тиром тревожно переглянулись. Почему столько света? Прислуга ела на кухне, но уж никак не в хозяйской столовой. В имении гости?

На пороге Тира встретил обеспокоенный Брай, отчего вся наша четверка напряглась.

– Достопочтенный воевода, наконец-то, – причитал старик, заботливо принимая из рук Тира его пальто. – Вас ждут в столовой. Я распорядился подать чай.

– Кто ждет? – выдавил Тир, и мое сердце рухнуло в пятки, ведомое дурным предчувствием.

– Ваша сестра.

Мы оба открыли рты, будто зеркальные отражения друг друга. Как Лира умудрилась сюда попасть?

Не говоря ни слова, Тир помчался в столовую. Я не отставала. Лира и вправду сидела за овальным деревянным столом. Как всегда, идеально одетая и причесанная, она чинно держала в руке фарфоровую чашку и о чем-то тихонько беседовала с… Даниром. Заметив нас, они встрепенулись.

– Лира! Что стряслось? Почему ты здесь? – воскликнул Тир, в несколько шагов приблизившись к сестре. Он осматривал ее так придирчиво, будто искал на пыльно-розовом платье следы пыток или ран.

– Амаль, вернулся твой солдат. Ансар. Они нашли тех, кого искали. Он просил привести вас, чтобы вместе отправиться в Мореслав, – обратилась Лира ко мне, мягко улыбнувшись брату. – Данир привел меня сюда по огненному коридору. Это было незабываемо!

– Мать и дочь отказались отправиться в Адрам, не поговорив с вами, Амаль Кахир. Они очень напуганы, – добавил Данир, с мимолетной нежностью взглянув на восхищенную Лиру, что не укрылось от моего внимательного взгляда.

Я победно улыбнулась, ощущая, как внутри поднимается азарт предстоящей схватки с собственным отцом. Схватки за Аждарху. Да поможет мне Творец.

Воздух в коридоре огня пропитался сухим жаром. Из груди рвался сухой кашель, полученный на морозе Белоярова, но я упрямо шагала за Ансаром все ближе и ближе к Мореславу. Мансур наверняка ощутил, что его магией пользуются, но это меня не пугало. Скрыть от него находку не получится, да я и не хотела. Быстрей бы добраться до Аждархи и увидеть многоглавого змея живьем, а не воображать, слушая сказки и небылицы.