Из меня сам собой вырвался смешок. Ну да, сижу практически с голой задницей на дереве в лесу, слушаю ночь и уже фантазирую, как буду косить под ситха. Хотя есть в этом и нечто рациональное. Плох тот солдат, что не мечтает стать генералом, в жизни должно быть место амбициям. А учитывая моё желание мстить со всей возможной страстью, любители красных светошашек могли бы даже признать меня неплохой заготовкой под будущего Дарта Ромула. Если бы у меня в крови конечно были мидихлорианы, а не Кив. Но всё же пока я лишь малолетний дикарь, всё имущество которого это набедренная повязка и нож, стоит думать о более насущных вещах, а не строить наполеоновские планы.

Ночной лес же продолжал петь свою мелодию. Насекомые едва слышно шелестели своими крыльями. Их преследовали летучие мыши, оглашая ночь своими криками, которые не может уловить человеческое ухо, но вполне улавливает моё. Недалеко прошёл лис, который похоже двигался по следу неудачливой мыши. Кажется кого-то ждёт сюрприз, когда утром придётся выбраться из норки. Вдалеке похрапывал медведь. Севернее я бы его не ощутил, но здесь уже сказывалась разница в количестве Кив. Я его чуял, он меня нет. Правда он скорее всего знал о Эне, скрытность определённо не была её сильной стороной. Но к счастью для всех топтыгин был сыт и никуда не собирался торопиться, так что завтра мы с ним разминёмся и он вряд ли пойдёт по следу. Если же пойдёт… Хочется верить, что урок пошёл бабульке в прок и она всё таки не будет больше делать глупостей. Ещё дальше переполошились птицы, похоже где-то недалеко ласка. Её я не слышал и не чувствовал, уж больно велико расстояние. В лесу вообще хватало существ, которые смещали баланс своих способностей от силы к скрытности. Тоже вполне себе стратегия выживания и пути к успеху. Учитывая же, что волки обгоняют меня всё больше и превосхожу я их только в скорости — это неплохой вариант и для меня. Над ним тоже стоит подумать.

Утро принесло новый рассвет, с которым мы двинулись в путь. День прошёл вполне себе спокойно, сегодня даже удалось прибарахлиться яйцами в паре гнёзд. Охотиться я по прежнему не собирался, всё таки мы на чужой земле и это плохой тон. Да и если я без проблем могу переварить сырое мясо, то об Старой Эне такого не скажешь. А с огнём в лесу сложно, лучше его не разводить, если не ждёшь гостей, которые набегут объяснять тебе всю пагубность такого поступка. Огонь опасен для нашего общего дома. Так что в нашем рационе по прежнему правили бал плоды с ягодами и птичьи яйца.

Старушенция же приободрилась и шагала куда как веселее, чем вчера. Оружие, которое я вернул, в свою очередь вернуло ей уверенность. Мысль о барышах, которые могут принести травы с севера, похоже грела чью-то душу. Правда не удивлюсь, если меня попытаются нажечь. Всё таки деньги похоже ожидаются приличные, а я неграмотный дикарь, то есть понятия не имею о ценах ни на сырьё для алхимиков, ни на луки, ни на штаны… Да я вообще ни о чём понятия не имею по большому-то счёту и почти всё что знаю, мне известно со слов Эны. Так что соблазн обмануть меня наверняка будет огромен. Возможно будет смысл в ближайшее время снова продемонстрировать кнут. Правда делать это придётся с некоторой осторожностью, чтобы не испортить рабочие отношения в будущем. А ещё надо побыстрее разобраться с этим конкретным делом, доведя бабку до дома, после чего обговорить расписание занятий и рвануть на север. Стаю нельзя оставлять надолго ослабленной, мой долг быть с ней. По крайней мере пока.

Окончания пути я ждал с нетерпением, но вместе с тем боялся его. Да, я знал что я силён и могу без особого труда заломить зверя, столкнувшись с которым нос к носу местные охотники могут и обделаться. Но всё равно во мне жило некое иррациональное чувство опаски перед сборищем незнакомых людей. Наверно я всё же слишком долго не общался с сородичами.

Но к моему удивлению в Речнолеску мы пришли прям подозрительно спокойно. По пути нам не встретился ни один охотник, хотя я несколько раз видел характерные следы, схожие с теми, что оставляла в лесу Эна. Люди, работающие на придомовых огородах тоже не задали не единого вопроса на тему «А почему старушка идёт в сопровождении какого-то пацанёнка?». Может им нельзя было прерывать работу? Не поинтересовался этим моментом, но слышал, что в некоторых культурах разговоры в поле приравнены к неуважению к земле. Вроде бы где-то даже в седой древности сеяли только голые бабы, которые якобы делились с почвой детородной функцией, чтоб с одного зерна несколько выросло. Тут кстати на полях тоже трудились женщины, пропалывая сорняки, вероятно потому что ходить в лес мужское дело. Хотя частности всё равно надо узнать, чтоб не быть совсем уж валенком.

Сама Речнолеска живо напомнила мне Фолкрит из Скайрима, то есть представляла из себя несколько деревянных домов посреди леса. Двумя этажами похвастаться могло только строение в центре, вероятно жилище старосты. Эна же обитала в добротной избушке на окраине, тоже кстати с небольшим огородом. Только вот растения в нём были не такие, как у остальных. Старушка видимо культивировала исключительно целебные травы. Местная же брюква, или что там с такой ботвой растёт, ей была не интересна.

Тут всё таки средневековье, а не двадцать первый век, где государство имеет какие-никакие обязательства перед гражданами, в том числе и в плане здравоохранения. Здесь врачи в лице знахарей и травников ни черта никому ничего не должны и «Гиппократу не давали». Есть деньги, иные ништяки или ты родственник? Получишь помощь. Нет? Выздоравливай сам. Ну или помирай, это уж как повезёт. Может кстати потому в средневековье «ведьм» часто жгли? Лечили знахарки фигово, а ценник ломили дай боже. Точнее не дай. И как всякие редкие специалисты задирали нос в небеса перед немытым быдлом, работающим на полях. В двадцать первом веке всё конечно стало иначе. А то я бы с удовольствием поддержал прожарку юристов и риелторов, в случае если они берут деньги, но не добиваются заявленного в рекламе результата. Подобный подход вообще бы очень положительно сказался бы на многих сферах. Ваш порошок не отстирывает, как в рекламе? Тогда ночью толпа придёт к вашему дому с факелами! Вы придумали продавать не литр молока в пакете, а девятьсот миллилитров? Мы уже сложили костёр для вас на главной площади города! Увы, в каждом времени свои плюсы и минусы.

Дверь в жилище травницы заперта не была, так что она просто шагнула внутрь, отворив её и пригнувшись. Высота дверного проёма оставляла желать лучшего, но это и нормально. Мой дом здесь — моя крепость, а пролезая в него враг вынужден будет подставить хозяевам шею под удар того же топора. Окошки кстати тоже не блистали размерами, слюда закрывала скорее бойницы. Зато лесной хищник фиг пролезет полакомиться человечинкой.

Обстановка внутри была довольно спартанской. Грубо сколоченный и явно тяжёлый стол, пара табуретов рядом с ним, печка отсутствовала, её место занимал очаг из камней, вдоль стен было несколько широких лавок, застеленных шкурами. На одной из них сейчас лежал жилистый мужик с небольшой бородой и каплями пота, выступившими на лбу. Постоялица второй же пыталась набрать ковшик из деревянного ведра в углу, но обернулась на звук и пошатнулась, начиная падать со словами:

— Бабушка…

Как-то рефлекторно я сделал несколько быстрых шагов и подхватил девчонку в сорочке за талию одной рукой, а второй на лету сцапал ковшик, чтобы он не залил пол водой.

— Жэндэ, а ну в постель, тебе нельзя вставать!

— Отец воды очень просил — потупило глазки юное создание с чёрными волосами и серыми очами, а потом опираясь на меня начало ковылять на своё место.

— Отпусти мою дочь — послышалось тем временем от горе-папаши видимо уже для меня.

— Молчи, дурень, пока вместо воды половником по лбу не получил — прикрикнула на него бабка, избавив меня от необходимости отвечать.

В общем и слава лесу. Всё таки я охотно верю, что средневековых заморочек тут хватает, за пощупать девочку в сорочке может быть положено всякое, а жениться мне пока рано. Но старуха быстренько навела порядок среди пациентов, а потом полезла разжигать очаг. Я же пожал плечами, уложив ребёнка на кровать и донёс ковшик до страждущего. Даже внешне было заметно, что у мужика жар. Приподнять его на лавке труда не составило, только что руку было располагать не очень удобно, маловата она у меня ещё. Зато упрашивать бдительного папашу не пришлось, едва я поднёс деревянный ковшик к его губам, как он начал хлестать воду.