Незримый воздушный порыв бесцеремонно оттолкнул меня от экипажа. Я кулем свалилась на землю, и удар вышиб из груди остатки воздуха. Навиры рассредоточились по поляне, держа на изготовку свои бесовские кинжалы. Двое императорских псов вломились в экипаж, откуда не доносилось ни звука.

– МИХЕЛЬ!!! – мой отчаянный вопль разнесся над нашим временным лагерем, но никто из галдящей толпы не обратил на него внимания.

Нет-нет-нет! Он не мог умереть! Кто угодно, только не он! Только не мой Беркут!

Двое навиров отделились от толпы и замерли рядом, подняв мечи. Внезапно откуда-то справа донесся странный шорох, отчего в груди полыхнула вспышка ужаса. Спустя миг она потухла, стоило мне взглянуть, как Ида медленно сползает с бревна, лишившись сознания. Почему же меня оно не покинуло так легко, как ее?!

– Воевода… Воевода мертв, – разнесся по лагерю гомон солдат.

Мысль о кончине отца ускользнула от меня, едва промелькнув. Ее вытеснил даже не страх, а кошмарное понимание того, что Беркута больше нет… Нет человека, заменившего мне и отца, и брата… Единственного друга… Лучшего учителя… Его нет и больше никогда не будет…

– Следуйте за нами к костру. Там безопаснее, – распорядился один из двух навиров, взявших на себя мою охрану.

Я покорно поплелась за ними, все еще затравленно озираясь на толпу, отрезавшую от меня тело Михеля. Еще миг, и во мгле, куда не дотягивался живительный свет костра, сгустились тени… Алые прорези глаз и смутные очертания… Низшие демоны… Кадар! Это он убил Беркута!

Тени закружились в смертоносном танце, овивая навиров рядом со мной. Два шакала в зеленых мундирах превратились в клубящиеся коконы истинной тьмы, что вскоре рассеялись, оставив после себя бездыханные трупы. Тела навиров с глухим звуком свалились на землю, а я… Низшие демоны поглотили мое тело, окунув его в склизкую тьму.

Мир вокруг, как и я сама, перестал существовать… Меня словно разобрали на частицы, просеяли сквозь мелкое сито, будто муку для пышного хлеба, и вновь собрали воедино. Я вдруг ощутила опору под ногами и рухнула на пружинистую сухую траву, не в силах обуздать тошноту. Кама выскользнул из ослабевшей руки. Меня вырвало недавно съеденной кашей, но мир вокруг продолжил пляску.

– Фу, сестренка. Воспитанным девушкам не подобает блевать у всех на виду, – знакомый голос, пронизанный презрением, раздался совсем рядом, почти над самым ухом…

Я перевела взгляд на звук и отчаянно заморгала, утирая ладонями выступившие слезы. Силуэт Арлана проступал медленно, все еще кружась и мельтеша. Его победоносная ухмылка вспорола мою грудную клетку раскаленным клинком… Никогда прежде мне не приходилось видеть это выражение на его миловидном лице. Как он… Это он помог кадару?!

– Ты? – выдохнула я, борясь с очередным приступом дурноты.

Взгляд постепенно твердел, мир вокруг проступал четче. Слева высилась скала, совсем рядом бурлила горная река, а над нашими головами мглистыми исполинами возвышались деревья. Лагерь остался где-то наверху. Далеко наверху…

За спиной Арлана маячила знакомая фигура кадара, завернутая в мантию. Капюшон больше не скрывал белокурую голову, отчего в ясном свете полной луны мне открылся уродливый заживший шрам на месте левого глаза.

– Да ты красавчик, – я презрительно хихикнула и грубо сплюнула прямо к ногам кадара, за что получила пинок в живот от Арлана.

Желудок вновь скрутило узлом, и меня вырвало во второй раз.

– Мерзкая байстрючка, – процедил брат, и в его голосе скользило столько желчи, что хватило бы для двух Айданов.

Он с ненавистью схватил меня за волосы, накрутив их на кулак, второй же рукой бесцеремонно расстегнул и стащил с меня портупею, в ножнах которой покоился еще один кинжал, но меньше камы. В исступленной попытке сопротивляться я пнула Арлана в голень, за что тут же схлопотала оплеуху. В шее что-то угрожающе хрустнуло, а в голове зазвенело, но брат не остановился. Грязная подошва его тяжелого сапога врезалась мне в лицо, обжигая и оглушая. Я откинулась на спину, ударившись затылком. Мир вновь закружился, будто в меня влили литр настойки, ком тошноты подкатил к горлу, а дикая, первозданная ярость закипела в груди.

Пока я боролась с рвотой, заполнившей рот, Арлан медленно нагнулся и подобрал с земли каму. Оценивающе покрутил кинжал в руках, всунул в ножны на моей портупее и натянул ее на себя. Жалкий вор!

– Вот уж не думала, что ты пылаешь ко мне такими чувствами, – прохрипела я и, ведомая бешенством, зажгла на ладони пламя, подбросив его вверх в отчаянной надежде подать сигнал нашему лагерю.

Кадар безмолвно призвал низшего демона, и тот с аппетитом поглотил мое колдовство. В тот же миг тенистые цепи сдавили грудь в нерушимом захвате. Я в страхе задышала часто и рвано, ощущая, как некто незримый топчется по моим трещащим ребрам.

– Хоть сожги все вокруг, ведьма, нас не увидят. Мы слишком далеко от вашего лагеря, – кадар откровенно потешался, мерзко посмеиваясь.

Внезапно безликая куча рядом, на которую я не обратила внимания в неясном свете, зашевелилась и выблевала содержимое своего желудка. Судя по звукам, это был мужчина.

Арлан брезгливо отпрянул и протяжно вздохнул.

– Братец, от тебя не ожидал такой мерзости, – выдавил он.

– Айдан? – прохрипела я, вглядываясь в шевелящуюся кучу.

– Приятная компания, – отозвался тот и наконец поднял голову.

Кадар мимолетно указал рукой на наследника воеводы, и просочившиеся из-под земли демоны с той же легкостью, с какой рыба выпрыгивает из воды, обвили Айдана в тугое кольцо. Неужели колдун опасался обессиленного пленника? В теперешнем состоянии старший брат не был угрозой даже для годовалого ребенка.

– Откуда в тебе магия, крысеныш? – выдавил Айдан. Он с трудом оставался в сидячем положении, кое-как трепыхаясь в оковах низших демонов, опутавших его крепче цепей.

Арлан лишь загадочно хмыкнул, не снизойдя до ответа.

– Ты позволил этому выродку убить отца! – не унимался Айдан, кивнув на кадара. Кивок – это все, что ему осталось.

– Я же его об этом и попросил, – признался Арлан, отвесив насмешливый поклон, будто мы были его восторженной публикой. – Правда, твоего прихвостня, сестренка, мне пришлось убить собственноручно. И, знаешь ли, это возбуждает. Я проделал в его грудной клетке идеальную окружность.

Приступ тошноты вновь подкатил к саднящему от желчи горлу, а по высохшей под палящим нарамским солнцем траве побежали сорвавшиеся с моих пальцев языки пламени. Низшие демоны в мгновение ока потушили их, оставив после себя слабый запах гари. Я не чувствовала боли, не ощущала даже ужаса от смерти Беркута. Внутри воцарилась пугающая пустота, наполненная лишь пламенной ненавистью к подонку, который играючи обвел вокруг пальца каждого из нас. Демоны сдавливали ребра, воздуха по-прежнему не хватало, но пламя гнева и магии распирало тело изнутри, будто я вдруг превратилась в бочку с горючей смолой.

– Откуда в тебе магия?! – рявкнул Айдан и утробно зарычал, сражаясь с демонами и в очередной раз терпя поражение.

Арлан молча наблюдал за неравным боем старшего брата и бесплотной мглы. Он, подобно театральному актеру, выдерживал драматическую паузу.

– Ты испепелил ее холопа и его псину огромным сгустком света, – не унимался Айдан. – Откуда в тебе сила?! Ты же мямля! Слабак, который оказался ни на что не способен! Даже не решился признаться в любви той, по ком страдал всю свою убогую жизнь, и уступил ее мне!

Арлан дернулся, готовый броситься на брата, но передумал. Вместо этого он шумно выдохнул и ответил:

– Куда уж мне до неотразимого Айдана? Пожалуй, эту твою красоту мы сейчас подправим. Жаль, Фарида не увидит, каким уродцем стал перед смертью ее благоверный. Ничего, рядом буду я, всегда готовый утешить подругу детства.

Айдан вновь угрожающе зарычал, на что Арлан насмешливо хмыкнул и поднял правую руку, ладонь которой вдруг засветилась. Я, будто зачарованная, наблюдала, как он поднес ее к лицу старшего брата. Обжигающая ладонь с длинными пальцами, которыми Арлан замечательно играл на рояле, накрыла обе щеки и подбородок Айдана. Старший брат забился в агонии и завопил, неистово брыкаясь в хватке демонов. Его голос сорвался на хрип, а мое сердце ухнуло вниз, столкнувшись со скрученным в несколько узлов желудком. И не от жалости к выродку, глумившемуся надо мной на протяжении долгих лет. Нет… Свет в ладони Арлана… «Она могла как испепелить, так и согреть, как ослепить, так и осветить путь».