— А как он тогда поступит? — мои брови образовали дугу.

Столько тащиться, чтобы на последнем рывке сбежать? На нюх четвероного друга не полагалась, он снотворное в корме не распознал.

— Дарина, — как-то обреченно вздохнул старик. — Иногда ты такая… — слава богам, что «какая» я, он недоговорил. Я ж возбуждена до предела. У меня, конечно, есть уважение к старшим, но, вполне возможно, сорвусь и градом его приложу. — Умный запустит заклинание, чтобы уточнить, есть там внутри кто-то или нет.

Наше занятие явно не окончилось. Мало уметь применять силу, нужно еще и правильные сети магии плести. Де Одинсон увлеченно рассказывал, как это происходит, а я внимательно слушала и пыталась повторить.

Смахнув с руки колдовство, долго всматривалась, ожидая хоть чего-то. Искры улетели внутрь, посветили немножко и быстро потухли.

— Ну, — забурчала я, — прочитала я ваши заклинания, ничего не работает.

— Какая ведьма, такие и заклинания, — отозвался Бертрам.

Засучив рукава, он метнул голубоватой магией в темное пространство. Вспышка была куда ярче, и, видимо, ему прилетел ответ. Достойный такой, с изюминкой.

Вместо благородного морского цвета вернулось алое плетение, другой формы и размера. Оно отбросило преподавателя на несколько метров и исчезло в воздухе. Зато я отлично рассмотрела, что у де Одинсона под балахоном. Хорошо хоть он штаны нацепил.

Испугавшись, я подбежала к старику.

— А это что может значить? — помогла ему приподняться.

— Что Бали был прав, и драпать отсюда надо как можно скорее.

Жаль, что в голосовании на здравый смысл, мнение пса мы не учли.

— Не торопитесь, — услышала очень знакомый голос со спины. — Никто больше отсюда не уйдет.

Ни хрена ж себе, когда я успела на груди предателя пригреть?

Надежда умирает последней. Не могла я поверить, что мой «недовызыватель», напортачивший с призывом ведьмы, и по совместительству брат лучшей в этом мире подруги может оказаться злоумышленником.

— Это почему? — развернулась к нему недоверчиво.

Оррин, а это был именно он, стоял не один. Вокруг него собралось несколько мужчин бандитской наружности. Они противно ухмылялись и поигрывали бугристыми мышцами. Про таких еще говорят, что морда кирпича просит.

— Дарина, без резких движений, — шепнул мне на ухо Бертрам. — Они все оборотни. Волки.

Я и без его слов догадалась. В Гроунвуде куда ни плюнь, в животное какое попадешь. Почему мир несправедлив, и вместо безобидных тварей, типа улиток, котяток и бабочек, город населяли сплошные хищники?

— Да-ри-на, — сквозь зубы процедил парнишка. — Как же ты мне надоела за эти несколько месяцев. Не вздумай с погодой магичить, иначе пострадает твой фамильяр и чокнутый старикашка.

— Позвольте! — воскликнул де Одинсон. — Ничего я не чокнутый, я просто творчески подхожу к обучению.

— Вот и обучите свою воспитанницу, чтобы она думала, прежде чем в бой бросаться. Жить же хотите?

— Жить хочу, — согласился мой наставник и вызвал мое полное недоумение и чуточку разочарования.

Из нас кто великий волшебник? Он или я? Сдадимся без боя? Всухую проиграем банде головорезов под предводительством какого-то недоросля?

— Вяжите их, — Оррин кивком головы показал на меня и мага. — А на собак намордники оденьте.

Абсолютно ничего не понимая, послушно выставила впереди руки, терпеливо дожидаясь, когда их перевяжут. Сопротивляться было не в моих интересах. Во-первых, любопытно выяснить, а что за лихие мысли бродят в черепушке юноши, во-вторых, кто еще в его планы вовлечен, ну, и, конечно, а в чем, собственно, суть его претензий ко мне. После прошлого происшествия у меня возник странный иммунитет к потрясениям. Напугали ежа голым задом. Я замужество в темнице избежала, а пять злобных лиц с тягой к насилию и саботажу точно переживу. Еще посмотрим, у кого тяга больше.

Меня толкнули, а псов отвели подальше. Судя по всему, местное опг артефакты, блокирующие силу ведьмы, не раздобыло. Приходилось как-то выкручиваться — накинуть на питомцев железные ошейники с шипами внутрь, царапающие их шеи при каждом движении. Не брошу же я Бали и Пушка на месть этим проходимцам?

— Идите, — тянули они нас к пещере.

— Оррин, а можно объяснения получить? — выкринула погромче. — Зачем тебе все это нужно?

— Там и узнаешь, — сверкнул глазами паренек.

Не зря он мне сразу не понравился. Но я бы в жизни не подумала, что у него мозги имелись и душонка темная. Так, дурачок местный, развлекал меня периодически.

Шли мы недолго, а наследник де Эттвуда освещал нам путь. Он часто оборачивался и контролировал процессию, боялся, что я не выдержу и кинусь устраивать заварушку в фирменном стиле.

Про мозги я поторопилась. Кто же колдунью с даром к молниям в тесном, темном помещении закрывает, я же и взорвать все могу к чертовой матери. Но я не спешила.

Сам коридор был непримечательным. Его прорыли, но под рабочие нужды не использовали. Неожиданно я посмотрела наверх и обомлела.

Мы были не в пещере, это какая-то расщелина с пробитым входом, а на каменных необработанных стенах виднелись прожилки руды, ловившие отблески магических огней.

Внезапно я врезалась в тело одного из охранников. Наша компания остановилась перед резким поворотом. Свернув и пройдя несколько метров, обнаружился вечно отсутствующий Робб де Эттвуд.

Брехло старое, а написал, что заболел.

Вот в этом уголке их укрытия явно побывали рудокопы. За фигурой начальника филиала можно было заметить несколько ящиков с ценной породой, повсюду были разбросаны инструменты, а сам он облокотился к одной из деревянных балок, подпиравших своды для безопасности.

— Какие у нас гости, — он приветливо встретил нас и развел руками. — Жаль, что в таких обстоятельствах.

— В таких, это в каких? — прищурилась я.

Святой дух, вот что им стоить объяснить все по порядку? Хотят обворовать де Лиева? Моя внутренняя сущность будет восставать, но я могу и отвернуться. Никто не без греха.

— Даша, ведьма, попаданка, — перечислял мои регалии де Эттвуд, сдавая меня с потрохами своей братие и Бертраму. — Я даже немного рад, что все так сложилось.

Любят они время тянуть.

— Да сколько же можно?! — я психанула и не выдержала.

Из-за ярости, клокотавшей во мне, над головами всех присутствующих образовались тучи. Терпение никогда не было для меня добродетелью.

— Хозяйка, — заскулил Бали, напоминая о благоразумии.

Тварина-Оррин натянул его поводок посильнее, чтобы собаке стало больно, едва у меня прорезался голос.

Опомнившись, уняла эмоции, но злость никуда уходить не желала. Мне бы добраться до ушлепка, мои ладошки будут здорово смотреться на его шее.

— Можно без излишнего пафоса, сентиментальных прелюдий и экивоков пояснить, что за хрень здесь происходит? — примирительно проговорила я, но в конце фразы все равно сорвалась на крик. — Я же замедленная бомба с электрическим разрядом. Либо все месте под завалами погибнем, либо я получу ответы на свои вопросы.

Я, вообще, не врубаюсь, с чего они решили, что сила на их стороне?

— Мы же и не знали, что ты поблизости окажешься! — выкрикнул Оррин.

Но я на его возглас не обернулась. Ошалела от де Эттвуда, почуявшего власть, которой он никогда не обладал. А как хорошо скрывался.

— Видишь ли, Даша, — он приблизился ко мне. — Я просил своих детей помочь в деле. Не так давно, но до твоего появления я выкупил участок земли у де Лиева, все мечтал, что отыщу здесь рубеллиты.

— Вы с врагом сговорились, что ли? — изумилась я.

Час от часу не легче. Да Робб оказывается коммерческий шпион во всей красе. Уселся на теплом доходном месте, а сам все Лайону сдавал, конь педальный.

— Не совсем, — расплылся в улыбке мой опекун. — Да, у нас были договоренности, я, правда, собирался пошатнуть де Ричмонда, покорившись заверениям льва. Он ведь и Гроунвудом никогда не интересовался, рано или поздно закрыл бы предприятия. Я лишь хотел ускорить процесс. Но едва зашел в эту шахту, осознал, что лев роет не там.