— К-хм, кто-то из «джоников» решил уйти в самоволку? — предположил я. — Но раз кто-то сумел оттуда выйти, значит, мы зайти сможем.

Наверху оказалось тихо и хватало различных укрытий, чтобы незамеченными добраться до края крыши.

Впрочем, и на следующем здании, по крайней мере в пределах видимости, дежурящих «джоников» видно не было. Так что проблем перебраться на него не составило, а вот дальше начались трудности.

Следующее здание было на приличном удалении, так что даже мне, подкачавшись эфиром, «без шума и пыли» до него было не долететь. Про Агаши и вовсе молчу.

Спускаться, а потом подниматься по хорошо освещённым стенам можно было считать одним из способов экстравагантного самоубийства. Так что оставался только один путь — внутрь здания.

В отличие от первого, внешнего рубежа обороны, здесь было куда оживлённой. Но и от того хаотичнее.

С различной периодичностью, по этажам сновали люди, многие из которых оружие при себе не имели. Зато обладали глазами и ртом, что существенно повышало сложность незаметного проникновения.

И тем не менее, затратив почти час, нам удалось спуститься с верхнего этажа до нижнего. По пути прихватив униформу каких-то разинь, решивших уединиться в комнатке и предаться любовным утехам.

Грешно, конечно, мешать большой и чистой любви, да и боги нам велели плодиться и размножаться, но их как бы поставили охранять, а они тут развлекаются.

Так что в начале Агаши их придушила, да так ловко, что они и сообразить не успели, что к чему, а после уже и я подключился, влив в них эфира и погрузив в сон.

Даже если их найдут раньше, чем они сами проснутся, то решат, что парочка переутомилась и отрубилась. Ну а одежда… Шутник какой-то спёр, не иначе.

Так что из здания мы уже вышли слегка прибарахлившись. Форма на лёгкой броне смотрелась несуразно и едва не трещала по швам, но спасибо нынешней моде на плащи с капюшонами, возникшей из-за пепла. Благодаря плащу заметить в нас что-то необычное можно было только вблизи.

— Забавно, — едва слышно произнесла шагающая рядом со мной Агаши. — Сколько бы раз ни бывала в подобных местах, везде всё словно под копирку.

Глядя на происходящее внутри охраняемого периметра, с Агаши было трудно не согласиться. От административных зданий до мэрии было порядка ста — ста пятидесяти метров пустого пространства, которое некогда украшали подъездные дорожки и клумбы, скорее всего, засаженные цветами и деревьями. Красивое место, наверное, было.

Сейчас же всё это пространство занимали многочисленные палатки и контейнеры, расставленные, казалось, в хаотичном порядке. По крайней мере, я не видел никакой логики в том, чтобы размещать палатки так, чтобы людям, живущим в них, приходилось петлять, чтобы выйти на «центральную» улочку.

Самих же обитателей, несмотря на поздний час, в хорошо освещённом городке хватало. То тут, то там слышались разговоры, причём не всегда трезвые. А пару раз я видел драки, когда что-то не поделившие между собой оборванцы выхватывали оружие и начинали им полосовать друг дружку.

— Как это ни удивительно, анархия — одна из самых упорядоченных структур. Сразу видно, кто тут главный. Если внимательно присмотреться, конечно же, — я указал девушке на мелькавших среди палаток и контейнеров «джоников».

Хоть их и было немного, и выглядели они почти так же, как и остальные, при должной сноровке можно было заметить, как они ловко перемещаются по лабиринту. При этом не забывая задерживаться на несколько секунд, чтобы оглядеть проходящего мимо человека или подслушать, о чём говорят за тонкой тряпичной стенкой.

— Сдаётся мне, что так просто подобраться к самой мэрии у нас не выйдет. Количество соглядатаев возрастает прямо пропорционально приближению к интересующей нас цели, — остановившись на одном из немногих свободных пятачков посреди палаток, я с интересом посмотрел на украшенный лампочками фургончик, перед которым толпился люд. — Ты как насчёт того, чтобы перекусить?

— Может, не стоит? Мы даже не знаем, чем тут расплачив… — договорить Агаши не успела, так как я схватил её за руку и потащил в сторону местной столовки.

Пока стояли в очереди, выстроившейся перед фургончиком, успели немного послушать, о чём болтают местные обитатели.

И, к моему великому огорчению, рассуждали они не о поэзии. И не о том, что же происходит в городе. Тут обсуждались более насущные проблемы.

Например, такие, как добраться до магазина на другом конце города и при этом не попасться «городским», как местные именовали людей Кравцова. Ну или двое стоящих передо мной уродов обсуждали достоинства пленниц, которых совсем недавно отвезли в мэрию.

И обсуждали они это так громко и с такими подробностями, что я пару раз перехватывал руку Агаши, когда та тянулась к ножу на поясе.

Впрочем, я тоже склонялся к мысли, что подобным индивидам жизнь дана по ошибке. Так что, когда они замешкались, толкнул обоих вперёд с просьбой не задерживать очередь.

Любители женских прелестей грозно на меня зыркнули, но, увидев в ответ «дружелюбный» оскал, который я продемонстрировал, приспустив маску, лишь заворчали и сделали вид, что больше всего в жизни заинтересованы в разглядывании представленного меню. Пусть оно и состояло из одной-единственной строчки.

Протянув что-то продавцу, они в ответ получили по глубокой миске с горячим варевом, от которого валил пар и, опасаясь глядеть в мою сторону, ушли к стоящему неподалёку столику трапезничать.

Ну ничего, последний приём пищи я им подарил, тем более сейчас они, наверняка, ощущают дикий голод. Дотронувшись до каждого из них, я поделился с ними эфиром, подстёгивая регенеративные способности организма. Само по себе это даже полезно, но только в том случае, если следить за этим процессом и не переборщить с порцией эфира.

Так что через пару часов у этой парочки начнутся крупные неприятности. И резко отросшие волосы и ногти — самое мелкое, с чем им придётся столкнуться. А вот пошедшие в разнос мышечные и костные ткани, которые начнут расти несогласованно с друг другом. Нет, со временем, их организмы, конечно, придут в норму, но на какое-то время глупые мысли из их голов «лечебный» процесс уберёт…

— Чё застыл? Бери или проваливай! — демонстрируя белоснежные зубы, разительно констатирующие с небритой, упитанной рожей, гаркнул сверху на меня продавец. — Или особого приглашения ждёшь?

— А что в особое приглашение входит? Ты свою толстую задницу подставишь? Конечно, извини, но твоя мерзкая харя совершенно не в моём вкусе, — спокойно спросил я, глядя, как багровеет толстяк. — Но раз мы разобрались в моих предпочтениях, плесни-ка нам этой бурды, которую ты называешь едой. Надеюсь, ты её не из собственной задницы выковыриваешь?

— Эй, Толь, хватит! Извините его, день сегодня был тяжёлый, — схватила меня за руку Агаши, почти мгновенно переключая внимание торговца на себя.

— Ничего страшно, нынче все нервные. Времена такие, — хохотнул мужчина, пытаясь разглядеть сквозь ворох ткани лицо моей спутницы. — Что-то я вас не припомню. С другой стороны Вольного пришли? Или вообще от «городских» сбежали?

Вопрос был озвучен максимально нейтрально, но подвох всё равно ощущался.

— Мы ни от кого не бегаем, — теперь уже хохотнул я, протягивая руки к возникшим на краю столешницы будто бы из пустоты тарелкам, но тут же убрал их, на считанные сантиметры разминувшись с металлическим прутом.

— Куда!? Думаешь, тут задарма кормят? Оплату гони давай! — ловко кладя прут обратно на стол, произнёс толстяк.

Что именно «гнать», я был не в курсе, но, стоя в толпе, удалось разобрать, что здесь процветает бартер, а деньги почти не котируются.

Хотя уверен, что верхушка этого вертепа попросту создала такую ситуацию, чтобы выжать из своих людей всю наличку, например, продавая отвратительную похлёбку за стоимость деликатесной мраморной говядины.

— Хватит? — сыпанув горсть патронов, позаимствованных у парочки, что предпочитала любовь войне, я посмотрел на продавца.