Пора бы выбираться. Но первым делом я зачерпнул остатки эфира и пустил волну исцеления, сосредоточив её в районе головы, уж очень меня беспокоило то, что с ней произошло.

Эфир помог, почти моментально заглушив боль, вот только оставалось его совсем немного, на самом донышке. Видимо, попытка выставить щит сожрала почти весь запас.

Даже сквозь онемение, сковавшее лицо и превратившее его в маску, я ощущал, как медленно выходят осколки. Хотел бы сказать, что это как волосок выдернуть, но нет, эфир выталкивал их наружу самым кратчайшим путём, наплевав на ощущения владельца организма.

Так что пока шёл процесс заживления, я не валялся без дела. Точнее, по началу, конечно, валялся, но при этом орал. Потом орал, принимая вертикальное положение и пытаясь выдернуть зажатую руку. Продолжал орать, когда выползал из покорёженной машины, но тут уже скорее не от боли, а так, эмоции выплёскивал. Поминая добрым словом, отца, Шпильку с Агаши и всех подземных богов всех планет, где я побывал.

Список оказался на удивление обширным. Похоже, болевые ощущения хорошенько подстегнули мою память, так что, когда понял, что на ум больше ничего не приходит, осознал, что упираюсь в каменную стену.

Ощупав всё вокруг себя, глаза я открывал всего лишь пару раз, памятуя о ядовитом тумане, понял, что дальше пути нет. А значит, пора решиться и посмотреть трудностям прямо в глаза.

Перевернувшись на спину, сделал глубокий вдох, стараясь не обращать внимание на нарастающее жжение в груди и открыл глаза.

— А говорят, рождённому ползать летать не суждено, — пробормотал я, проморгавшись и задрав голову.

Сквозь лёгкую зелёную дымку, которая здесь была куда прозрачнее, чем в предыдущей пещере, рассмотрел край обрыва, откуда меня угораздило упасть.

— Н-да, интересно, и на сколько лет вперёд я израсходовал свою удачу?

Сейчас я находился в широком колодце глубиной метров двадцать, если верно смог определить расстояние. И повезло мне минимум трижды.

Во-первых, то, что комбайн не заглох в тоннеле. Там бы я гарантированно приобрёл статус покойника. Во-вторых, повезло, что за тоннелем оказался обрыв. Будь это обычная пещера, машина бы продолжала переть дальше, пока меня плющило. Судя по тому количеству камней, бур вёз себе не один десяток тонн.

Ну и, в-третьих, я пережил падение с такой высоты, отделавшись лишь лёгким испугом. Счастливчик, как ни крути.

Пока сидел и смотрел, глаза вновь заслезились, а кожу на лице начало ощутимо припекать, напоминая о том, что я не на курорте. Освежающая волна эфира прошла по моему телу, а из ладони исчез кристалл тримития, который я достал из помятого кейса, чудом уцелевшего на броне.

Той, кстати, определённо, пришёл конец. Покорёженная, местами изрядно сплюснутая, теперь она годилась разве что на переплавку. Спохватившись, достал из-за спины Аспиды и Семаргл.

Фамильные клинки уцелели, разве что обзавелись парой свежих царапин на гарде и навершии. А вот пистолет, подарок отца, пострадал куда сильнее. Рукоять Семаргла треснула, а спусковая скоба выгнулась. Грусть-печаль, однако.

Судя по звукам, точнее, по их отсутствию, на помощь мне никто не спешил, а следовательно, спасение утопающего — дело рук самого утопающего.

Отложив оружие в сторону, потянулся к доспеху, превратившемуся в консервную банку. Ползти в нем ещё можно было, а вот совершать восхождение — что-то сомневаюсь.

Пока самовыколупывался, сделал нехитрые расчёты. Благодаря уцелевшему хронометру, выходило, что комбайн пробивал себе дорогу в течение семи минут, плюс-минус минута. Сколько там скорость выработки у почти покорившей гравитацию махины? Один, два метра в минуту? Точно не меньше метра, а значит, меня от отряда отделяет семь метров горной породы. И это если весь тоннель не засыпало вместе с людьми.

Сколько они будут копать проход без необходимого оборудования? Да чёрт его знает, но явно не достаточно быстро, чтобы я дотянул до этого момента.

Отбросив в сторону поножи, посмотрел на валяющийся на груде камней комбайн. Если на него забраться, метра три-четыре я выиграю, а дальше придётся самостоятельно взбираться по стенкам колодца.

— Ну что ж, как говорится, движенье — жизнь, — мысленно пробормотал я.

Рот я старался открывать как можно реже, дыша через нос. Из подклада доспеха соорудил какую-никакую маску, но это так, скорее, для поддержания морального духа, пользы от неё фактически не было. Вся надежда была на кристаллы эфира, теперь покоящиеся в одном из карманов поддоспешного комбинезона.

Всего их оставалось пять штук, но с учётом того, что сейчас я использовал один, чтобы полностью восстановиться, резерв у меня совсем маленький.

Поднявшись на ноги, «съел» первый кристалл, и едва тот усвоился, полностью излечил себя, выведя накопившуюся гадость из организма и хорошенько подстегнув его.

Расстояние, отделявшее меня от комбайна, преодолел в два прыжка, хотя пока полз, казалось, что намотал не одну сотню метров. Буквально взлетев вверх, оттолкнувшись от борта машины, вскочил на её усыпанное обломками скалы брюхо.

Бур, до этого находившийся в шатком равновесии, начал клониться в сторону. Но прежде, чем он окончательно пришёл в движение, я оттолкнулся от железяки и прыгнул на стену.

Аспид, подпитанный эфиром, прошёл сквозь камень почти без сопротивления. Так что пришлось остановить его накачку, а то так бы и съехал обратно на дно колодца.

Зато теперь у меня появилась точка опоры, позволявшая закрепиться на стене и прикинуть оптимальный маршрут.

— А ведь мог бы сейчас спокойно сидеть в кабинете и разгребать документы в компании Гиты, — разглядев удачный выступ, упёрся носками в стену и, выдернув меч, прыгнул в сторону, чтобы через мгновение повиснуть на кончиках пальцев на пару метров выше и правее. — Да не, глупости какие-то в голову лезут…

Дорога наверх заняла минут десять и израсходовала очередной кристалл. Чем выше я поднимался, тем гуще становился туман, а следовательно, и росла концентрация дряни в воздухе.

Перевалившись через край, с трудом поднялся на ноги и с грустью посмотрел в сторону тоннеля, из которого выкатился комбайн. Как и предполагал, прохода больше не существовало. Засыпало так, что даже лучшие каменщики бы обзавидовались.

— Н-да, дилемма… — пробормотал я. Больше завала меня огорчили только два ведущих из пещеры коридора, одинаковых будто однояйцевые близнецы. — И куда мне, бедолаге, податься?

Я бы, может, даже и монетку подкинул бы, будь таковая у меня с собой. Но чего нет, того нет. Так что, подумав, куда бы пошёл сам, свернул в другую сторону. Всё-таки предыдущим отрядом командовали девушки…

— Командирши хреновы. Крис, только попадись мне в руки, я тебе устрою. Хотя нет, не я, но ты, определённо, будешь не рада, — я улыбнулся от возникшей идеи и тут же зашипел от очередной порции боли. — Твою ж…

Грёбанный тоннель отклонялся то вправо, то влево, неуклонно спуская вниз и, казалось, не собирался заканчиваться, что было существенным ударом для моих планов. Так и помереть не долго было.

Да ещё, как на зло, каменный пол был просто усыпан мелкими камнями с острыми гранями. Боты от брони я был вынужден, ввиду их непригодности, оставить на дне колодца, так что сейчас шёл фактически босиком, если не считать пускай и прочную, но довольно тонкую ткань комбинезона.

Так что, помимо присутствующей в воздухе кислоты, выедающей мои внутренности изнутри, я имел удовольствие прочувствовать все тридцать три удовольствия от хождения по «гвоздям».

Прошло уже больше получаса, и я даже начал сомневаться в собственной идее, особенно извлекая из футляра предпоследний кристалл тримития и поглощая его, восстановив силы, когда тоннель неожиданно закончился.

Вот прям так резко. Я только прибалдел от ощущения излеченного организма, заворачивая за угол, как свет фонарика выхватил глухую стену в конце тоннеля.

Впрочем, окончательно разочароваться я не успел, услышав знакомое похрустывание. Именно такое я слышал, когда ворвался в пещеру со «светляками». Только здесь оно исходило откуда-то снизу, будто бы из-под земли.