Вдох застрял в горле вместе со словами лжи, но Амир и не ждал ответа.

– В какую бы игру вы ни играли, я выясню правду.

С этими словами он будто бы с трудом отвел взгляд, поднялся с корточек и призвал тени. Верные слуги уже почти укрыли своего хозяина от моих глаз, когда я проиграла бой самой себе и выдохнула на грани шелестящего шепота:

– Амир…

Навир замер, не оборачиваясь.

– Не становись моим врагом, и тогда я не стану твоим.

Амир слабо улыбнулся, вновь поклонился и исчез в мареве верных теней. Дверь приоткрылась с едва слышным скрипом и так же легко затворилась. Он понятия не имел, каких трудов мне стоило произнести эти, казалось бы, сухие слова. Я вычеркнула Амира из списка врагов, и теперь глупая, множество раз битая девчонка внутри с облегчением вздохнула. Она не желала зла мужчине, растоптавшему ее, и молила простить его. Сегодня мы с ней сделали первый шаг к прощению.

Сгустки пламени разрастались, окружали сжавшуюся в углу подвальной каморки мужскую фигуру. Они впивались в его смуглую кожу ядовитыми змеями и причиняли боль, сравнимую лишь с пытками в преисподней Творца.

– Я знаю, что ты невиновен, кутарашым, но я так тебя ненавижу! – Губы двигались, выплевывая гневные слова. Я наблюдала, как плавится кожа предателя, и испытывала такую же боль, будто огонь пожирал меня саму. Амир надрывно кричал и издавал предсмертные хрипы, а я смотрела и смотрела. Когда крик оборвался, а пламя, казалось, наполнило всю каморку, я провела рукой по щеке и увидела алые следы на пальцах. По моему лицу катились кровавые слезы…

Я распахнула глаза и села в постели, но тут же рухнула обратно. Снова! Творец, эти сны вернулись. Я вновь сожгла Амира. Сердце надрывно билось где-то в глотке, а перед глазами, словно живые, всплывали обрывки ночного кошмара.

За окном уже давно рассвело, с неба срывался первый снег, а я не смогла уснуть ни на минуту. Множество мыслей, скачущих от прислужников Айдана до сожжения Амира во сне, не покидали меня, как ни гнала. Невероятным усилием воли я заставила себя остаться в постели и не прикасаться к каплям. Уснуть оказалось непросто, но через час меня наконец поглотила беспокойная дрема.

Очередной дурной сон оборвали шаги целителя, следом за которым примчалась Алия и отчитала пожилого мужчину, как мальчишку, за то, что тот посмел явиться ко мне в одиночку. Он опасливо покивал и под ее бдительным присмотром обработал мои раны мерзкой липкой мазью.

Когда целитель поспешно убрался, Алия помогла мне надеть одно из моих излюбленных платьев, привезенных с собой. В нем я походила бы на мирейку, если бы не обилие золотой вышивки на черной материи. Слишком кричаще. Алия заплела мои непослушные волосы в косу и справилась с ними на удивление быстро. Я взглянула на себя в зеркало и устало махнула рукой, стремясь прогнать уродливое отражение. Из прозрачных глубин на меня смотрела изможденная девка со ссадиной на всю щеку. Побитая шавка!

– Вы собираетесь выступить на площади вместе с воеводой? – заговорщический тон Алии заставил меня отвлечься от натягивания перчаток.

– Нет уж, пусть справляется сам. Если я появлюсь рядом, народ станет судачить, что он пишет под мою диктовку, – фыркнула я. – Готова поспорить, так говорят и без указа.

– Зря вы так. Вчера воевода походил на дикого зверя. Он рвал и метал, а еще отчитал ваших солдат так, как не отчитывал даже Беркут. Досталось даже мальчишке Гараю за то, что поздно предупредил о злодеях.

– Тир умеет удивлять, – протянула я.

– А еще воевода рассорился с командиром здешних навиров и взял Инга… подпоручика Шайзара на поруки, пока тот не поправится. Ему грозит наказание за убийство злодеев, – добавила Алия, помогая мне застегнуть пуговицы на пальто.

Что же натворил Амир? Неужели магия и вправду ослушалась хозяина, потому что душа его металась из-за моей ненависти? Чушь какая! Наверняка опытный разведчик сочинил очередную слезливую историю, чтобы втереться ко мне в доверие. Стыдно признаться, но у него получилось и во второй раз.

– Все считают воеводу тюфяком, но он далеко не такой, каким кажется. Вчера он явил себя как правитель, – напутствовала меня Алия. – Простите, что лезу, куда не следует, но, по-моему, господин Ак-Сарин может стать вашим верным союзником.

Я задумчиво посмотрела на Алию, но промолчала. Вчерашний вечер многое поменял на игральной доске, но мне не довелось увидеть этой перестановки собственными глазами.

По дороге к конюшне в голове вертелось множество мыслей. За мной неотрывно следовали двое Беркутов. За нами тянулась темная дорожка следов, расчертившая снежную гладь. Издалека слышались удары колокола, который зазывал народ. Совсем скоро судьба Миреи повернет в новое русло, и за этим стою я – незримый кукловод. Которого вчера едва не похитили в собственном же доме. Позор! Все слухи об ужасной Амаль Кахир оказались просто слухами. На деле же подобраться ко мне и заковать в особые кандалы было легче легкого. Маура не вынесла бы такого стыда!

Гарай, по своему обыкновению, нашелся у стойла одной из многочисленных лошадей. Рядом с ним, как это часто бывало, переминалась с ноги на ногу светловолосая девчонка лет семнадцати-восемнадцати в привычном черном платье и белом переднике прислуги. Здесь вокруг Гарая непрестанно кто-то крутился, так и норовя потрогать на удачу. Какие же глупости! Народ Миреи страшился колдовства, но чтил суеверия.

Завидев меня, девчонка ойкнула, учтиво поклонилась и поспешила исчезнуть. Гарай поставил на пол бадью с водой и поклонился. Его выцветшие глаза могли слиться со снегом, как и волосы, как и все тело. Оглядевшись по сторонам и убедившись, что кроме лошадей нас никто не услышит, я бесцеремонно схватила конюха за локоть и потащила в угол потемнее. Он изумленно поддался.

– Что ты видел вчера? – процедила я, всматриваясь в глаза Гарая. В полумраке его зрачки заполнили всю радужку, превратившись в черные омуты. Это зрелище завораживало.

– Две странные тени за вами. Как будто сгустки тьмы. А потом тени превратились в людей, и тогда я понял – это магия, – торопливо рассказывал Гарай. – Их не замечал никто, кроме меня. Да я и сам не понял, что это такое, пока не стало слишком поздно. А еще за вами следил Ингар, то есть навир. Он сбросил мираж из теней и убил тех двоих, а после и сам рухнул, как мертвый. Там уж подоспели солдаты и стащили с вас труп.

Поежившись от отвращения, я перебила конюха:

– Значит, ты можешь видеть незримое?

Гарай кивнул и потупился.

– Я часто вижу, как Игла следует за вами, прячась в мираже. Днем мое зрение падает, особенно на солнце, но к вечеру становится острее. Лучше всего я вижу ночью.

– Почему ты никогда не рассказывал о своем даре? – изумленно выдавила я, рассматривая Гарая.

– Помилуйте, Амаль Кахир! Люди и без того сторонились меня! Признайся я, что вижу странные вещи, они бы и вовсе сожгли меня на костре! – воскликнул Гарай. – Посмотрите на меня! Я – урод, еще и вижу то, что не видят другие!

– Урод, говоришь, – протянула я, все еще раздумывая.

Гарай… белесый паренек, вынужденный скрываться от жгучего нарамского солнца, почти слепой днем, в ночи превращался в зоркого сокола. Неужто это плата за возможность видеть незримое?

– Надо же, я ни разу не задумалась, как ты нашел нас ночью под дождем, – пробормотала я. – Скажи-ка, в твоем роду никого не преследовали навиры?

– Я не знаю, госпожа. В нашей семье иногда рождались белесые, но их сторонились, только бы не навлечь на себя несчастья.

– Амаль Кахир, воевода вернулся, а с ним навиры и… – один из Беркутов встревоженно сунулся в угол, куда я затащила Гарая, и теперь изумленно переводил взгляд с меня на него, – какие-то разгневанные господа.

– Когда все уснут, я пришлю за тобой Иглу. Сегодня мы отправимся по коридору огня в Нарам. Сдается мне, ты не просто белесый парень, – быстро зашептала я Гараю, отчего тот вытаращился на меня, словно узрел перед собой демона преисподней.