— Дэрион, Колтон, — я еле дышала, когда осилила последний пролет.

Фитнес мне никогда не давался.

Ребята к этому моменту наглаживали широкую пасть ротвейлера, а Вортингтон ему даже брюшко почесал.

— Дело есть на миллион, — и упала на удобный диван, заботливо выставленный для клиентов. — Дайте только передохнуть.

— Ты, Даша, вела бы более здоровый образ жизни, — отметил, про себя я звала его могильщик, — Один этаж и столько соплей.

— От сопли слышу, — подала свой слабый голосок и обиженно засопела.

Забыл, бедолага, как я его из своей норы вытаскивала, полуголого и с похмельем.

Де Эстейт, как всегда, одетый в рубашку и жилетку со странными инструментами, натянул свои очечки и произнес.

— А дело то в чем? Неужели богатый клиент нашелся?

Сразу видно, прошаренный маг. Даже расстраивать страшно.

— Лучше, — я просияла. — Хочу основать свою гильдию, униженных и оскорбленных.

— Ты, конечно, Дарина, ведьма причудливая, — вздохнул Колтон, — но в таких вещах я не участвую. Что за униженные и оскорбленные? Я всем доволен.

— Это пока, — затараторила я, но быстро опомнилась. Плохой из меня маркетолог. Идея не продается. — Точнее, сейчас, а до этого что было? Уныние, скорбь, ненависть к происходящему и одному конкретному льву.

— А ты что предлагаешь? — тут же заинтересовался более молодой Дэрион, ощутил, так сказать, куда ветер дует. — Уныние, скорбь и ненависть от одного конкретного льва?

Бинго! Всегда знала, что за молодежью будущее!

И привстав, и отдохнув, начала вещать со своей мыслью.

— Вы же наверняка знакомы с другими магами и магиссами, кто не подчинился Лайону? Мы уже вполне конкурируем с ним, пусть и не в его основных областях, но теперь он ни слова не скажет про ювелирку, ведь в городском совете заседают мужья моих акционерок. Вас всего двое, а сколького мы добились, — развела руками. — А если будут еще?

— Они могут испугаться, — спустил меня с небес на землю Вортингтон. — Мне и де Эстейту было нечего терять.

— Да нет, я согласен с Дашей, — высказался артефактор. — Я же мог и не заниматься наукой, просто вести разгульный образ жизни. В чем-то она права. Я уже могу назвать несколько имен, а учитывая ее интерес в ресторанной сфере, мы вполне сломим де Лиева.

— Или он нас, — пессимистично проговорил Колтон. — Если примемся за подобное дело, де Лиев, как пить дать, перестанет смотреть сквозь пальцы за деятельностью колдуньи. А вдруг он ее… — мужчина не стал договаривать, но красочно изобразил удушение и мое потом умертвление.

Так-то мог еще и закапывание. Люблю, когда дело доводят до логического конца. Но не стала прояснять, что примерно этого эффекта и добиваюсь. Мальчики, как я упоминала, народ хрупкий, нежный и очень заботливый.

— Ой, прекрати ныть и тоже назови пять имен, — настаивала на своей точке зрения. — А лучше обувайтесь, одевайтесь и пошли гулять по Гроунвуду. У меня новый телохранитель и жених в одном лице. Лайон еще сто раз задумается.

— Кто? — первый отозвался Дэрион.

— Кто? — покраснел Вортингтон.

Уставились в ожидании оба, а Бали, поднявшись с лап, мохнатый предатель, завел странную песенку на знакомый мотив:

— Любовь нечаянно нагрянет, когда волков совсем не ждешь. И каждым вечером вдруг видишь, как удивительно хорош, Кристофер де Ричмо-о-о-нд.

Под общее обомление и переваривание новости, которую я хотела преподнести менее восторженно, десы замолчали.

— Не в рифму, — нехорошо зыркнула на фамильяра, взглядом обещая отсутствие корма и прогулок на пару месяцев.

— А, пофиг, — он прямо почуял, чем могу нанести ответочку, — Пушка объем, у него хозяин добрый, в скверике погуляю.

С переездом открылись новые проблемы, я теряла власть над питомцем, а тот за одну ночь обнаглел. С другой стороны, все равно же рассказывать пришлось. А Бали это с какой-то извращенной изюминкой сделал.

— Благая Мира, чем же ты его покорила? — похлопал меня отошедший от шока Колтон, намекая на оборотня.

— Пф, — тряхнула волосами, — я милая шатенка с кудряшками. Все покупаются.

И ведь не вру. В большинстве своем крупные локоны создают невероятную нейронную связь: кудрявый-добрый-ангелочек. К счастью, у окружавших меня личностей быстро создавался иммунитет.

— Ладно, Даш, — смирился Дэрион. — За тобой, хоть на край света, только благоверного своего предупреди. Не хочу, чтобы меня ночью стая волков преследовала.

А вот здесь я считала иначе. Идешь на дело колдовское, всегда стоит определиться о рисках и своем положении.

Тянуть мы долго не стали и вышли-таки на промышленные улочки Гроунвуда. От фабрики до центра путь не самый близкий, но вполне себе преодолимый пешком. Парни обещали тыкать пальцем в предполагаемую жертву, когда хоть кого-то заметят. Но пока наше путешествие было тщетным.

— Такое ощущение, что все отсюда уехали в поисках лучшей жизни, — удрученно заметила я.

— Оно тебя не обманывает. — Подтвердил мои опасения Вортингтон. — Здесь не принято воевать с городским советом, которым управляет Лайон, так что да… Большинство разъехались.

— Так-то оно так, но не все, — просиял неожиданно де Эстейт и поздоровался с неухоженной тролльчихой. — Карла, как твои дела?

Мы подошли, как оказалось, к столовой. Суровой такой, в лучших традициях советского воспитания, с подносами, заказанными на нашем производстве жестяными кружками и с публикой не самого благородного толка.

— Здоровее бывали, — огрызнулась зеленая женщина и смачно сплюнула на улицу. — Что забыл в наших краях, Дэрион? Никак покушать зашел?

Я как раз наблюдала, как в приоткрытой створке служка усиленно натирает стекло в синих перчатках, пользуясь явно продукцией местной химической промышленности, а потом в этих же перчатках накладывает еду тем, кто подошел к стойке.

Гигиена, мать ее.

— Нет, спасибо, Карла, — отмахнулся артефактор и ткнул меня в плечо. — Даша, познакомься. Это десая Карла Обрамотис, она очень даже подходит под твое описание униженных и оскорбленных.

Барсучий случай, надо не забыть зашить активному аристократу рот, иначе он меня до тюрьмы доведет.

— Каких-каких? — грозно набычилась Обрамотис, изрядно меня напугав, а Бали вообще отпрыгнул на пару метров. — Кто здесь меня оскорбляет и унижает?

Да по ее комплекции я бы никому не советовала поступать подобным образом. Чую, она и де Ричмонда в тряпочку закатает и выжмет.

— Десая Обрамотис, — больно наступила на ногу де Эстейта, игнорируя его громкий вопль, — простите моего друга, он неправильно выразился.

— А что я не так ск…м…з…мм… — обиженно просипел в ладошку Колтона Дэрион.

К счастью, гравировщик почувствовал, что дело пахнет керосином и бросился затыкать нерадивого юнца.

— Че хотела? — тролльчиха подбоченилась.

— Меня зовут Даша, и как я поняла из, — обернулась на еще борящихся между собой соратников, — из мычания Дэриона, вы одна из тех, кто пострадал от произвола деса де Лиева.

Карла подтверждать слова не стала, либо стала, но повторный плевок, растекшийся по брусчатке, говорил об обратном.

— Я бы хотела предложить вам сделку, — премиленько улыбнулась, а мои шестеренки в голове усиленно закрутились.

Да ее заведение для моих блюд подходит как нельзя лучше. И атмосфера подходящая. Кто крутит шаурму там, где люди счастливы? Нет уж, эти ларьки должны стоять на народной улочке, подтверждая тщетность бытия.

— Какую? — в глазах тролльчихи тоже шестеренки закрутились, преимущественно с обозначением валюты.

— С меня артефакты, новые рецепты и пиар-кампания, в смысле растрезвоним по всему городу о новых блюдах, а с вас уборка, всегда вежливый персонал и готовность обучаться новому. Прибыль пополам. Идет?

Что-то прикинув в уме, зеленая грузная женщина согласилась.

— Идет, покушать-то зайдете? Дела обсудим, — вытерла жирные руки о цветастый передник, а потом пригладила волосы.

— Простите, но нет, — и, кстати, я расстроилась. В местную кухню не верила, но хотелось осмотреться. — Мы ищем и других предпринимателей, которые не сходятся в точке зрения с главой совета, но завтра я лично вас посещу, — пообещала я.