Удар Предтечи был быстр. Чертовски быстр. Даже подстёгнутые эфиром рефлексы жреца не успели среагировать на обычную оплеуху, отвешенную ему Дьяконом.

Обтянутое тонкой чёрной плёнкой тело крата, словно большая марионетка, поднялась в воздух, а после дёрнутое за нитку полетело вдоль коридора.

Дьякон несколько секунд наблюдал за полётом жреца, и в его фиолетовых глазах мелькнул огонёк удовлетворения. Вид того, как жалкий паразит впечатывается в металлическую перегородку, а после сползает на пол сломанной куклой, сгладил вспышку гнева.

— Тебя предупреждали, ошибка природы, — тихо произнёс Предтеча. — Выполняй, что велено. Иначе этот коридор станет последним, что увидят твои старческие глаза. Выпускай все резервы. Пусть все те, кто решил, что может противостоять мне, захлебнутся в крови.

Изломанная фигура жреца, уподобляясь всё той же марионетке, пришла в движение, словно её дёргали за невидимые ниточки. Сломанные руки и ноги стали с громким хрустом стали вставать на место.

Вывернутая на сто восемьдесят градусов голова крата сделала чуть ли не полный поворот, будто была на шарнирах.

— Отправляй все силы на штурм центральных районов, ну а мы с тобой и твоими уродами отправимся прямиком в гости к моему старому товарищу, — Дьякон втянул воздух, полный запаха гари и крови, а после зашагал по направлению к лифту, ведущему на нижние уровни станции.

Молча поднявшийся с пола жрец, чьё лицо стало белым, словно из него разом испарилась вся кровь, с уже нескрываемой ненавистью посмотрел вслед уходящему предтече.

— Ошибка… — пробормотал крат, чувствуя, как распухает во рту язык, а ноги с руками охватывает нечеловеческий холод. — Ошибка — это ты и тебе подобные. Вселенная должна принадлежать нам.

Тонкая чёрная плёнка костюма, до этого скрывавшая тело крата от пяток до шеи, поползла вверх.

Умная живая ткань поглощала голову жреца, проникая в глаза, нос и уши, запуская протоколы, вшитые во встроенный биологический компьютер, выращенный в самых тайных лабораториях.

Одновременно с этим в двух десантных шаттлах открылись запечатанные до этого отсеки, и оттуда повалили клубы пары.

Чёрные, с алыми прожилками, трёхметровые фигуры, тяжело грохоча, стали выбираться наружу. С каждой секундой их движения становились всё более резкими, а в мозгах все сильнее и сильнее разрасталось ощущение голода. Голода по эфиру.

— Игорь, мы отступаем. План на завершающем этапе. Теперь дело за тобой!

За помехами голос Арруды был трудно различим. А иногда связь и вовсе прерывалась, когда остаткам защитников Орбитала приходилось особенно тяжко.

Впрочем, свою часть миссии они действительно выполнили. Пусть и не без помощи так удачно прибывших пиратов.

Из-за Наумова и его отребья краты не смогли в полной мере сосредоточиться на захвате станции и отправить на неё все абордажные силы.

При этом ещё и флот имперцев, оставленный для прикрытия садящихся на планету судов, умудрился сковать корабли кратов и продержаться до подхода подкрепления.

Конечно, в длительном сражении у хрупкого союза между имперцами и пиратами шансов переломить ход битвы в свою пользу при любом раскладе не было, однако нам этого и не требовалось.

— Понял. Удачи, — коротко ответил я, даже не уверенный, что Арруда меня услышит.

Несмотря на отчаянное сопротивление, краты продвигались по уровням Орбитала с огромной скоростью.

Их стаи не знали страха, а живые бомбы, распыляющие ядовитый грибок, проникающий в мельчайшие трещины в броне в первые часы столкновения, привели к значительным потерям.

И тем не менее, выдержав первый натиск, наши бойцы смогли на какое-то время откинуть кратов.

Пользуясь преимуществом в знании устройства Орбитала, мобильные отряды защитников обходили основные стаи, нападая на небольшие группы, заставляя противника отвлекаться на поиски диверсантов.

Бойцы рисковали, бойцы умирали, однако поставленную задачу выполняли, даруя ценой своей жизни бесценные десятки минут, за которые на поверхность Перуна успевало сесть очередное судно.

Судя по изображению с чудом уцелевших спутников, пересечь границу невозврата успело уже больше семидесяти процентов флота беженцев.

И нельзя было сказать, что этот процесс шёл гладко. То тут, то там можно было разглядеть вспышки взрывов от столкнувшихся судов. И это только в верхней границе атмосферы. А сколько из них сможет сесть нормально?

Впрочем, судя по тому, что весь флот не сгинул разом, выходило, что Кузнецову удалось договориться с Перуном, а значит, Арруда прав, дело осталось лишь за мной.

Вызвав схему Орбитала, я увидел, что его большая часть уже окрашена в красный цвет. И распространялся он уже с лавинообразной скоростью.

Едва только технари кратов достигли центральных технических узлов, как инициатива окончательно перешла на их сторону, и сейчас они попросту выдавливали остатки защитников со станции.

Впрочем, это мы тоже предполагали. Именно поэтому сейчас Арруда отступал к последним оставшимся кораблям на станции, оттягивая на себя основные силы кратов.

Встань они насмерть в каком-нибудь укреплённом месте, и их бы попросту окружили, а Дьякон, присутствие которого я ощущал с каждой минутой всё сильнее, направился бы сюда почти со всей своей сворой.

Сейчас же он, судя по фрагментам с уцелевших камер, спешил в небольшой компании типа в садомазо костюме и трёхметровых типов, которых я как-то видел в учебнике по истории. Те самые родственники Кабанова, которые наводили ужас во времена правления кратов.

— Что ж, неприятно. Где ж я вас хоронить-то всех буду? — пробормотал я, глядя на стоп-кадр, запечатлевший разом всю эту делегацию.

Щёлкнув парочкой тумблеров, дал команду ещё кое-как функционирующему мозгу Орбитала обесточить и выкачать воздух с уровня, по которому стремительно двигался Дьякон.

Не то чтобы это имело хоть какой-либо смысл, но пару секунд неприятных ощущений я доставил уроду.

Глянув на таймер, мелькающий на одном из экранов, потянулся к небольшому контейнеру и отщёлкнул клипсы. Подняв крышку, посмотрел на чёрные кристаллы эфира, переливающиеся в свете ламп.

Отравленная мощь. Сила, которая через несколько минут проникнет в моё ядро, а после разольётся по телу.

Нам понадобилось немало времени с Кузнецовым, чтобы насобирать их. Но даже такого количества, исходя из обрывков информации, полученной от Белиала, хватит лишь на десяток минут боя против Дьякона.

Десять минут — совсем короткий отрезок времени, который решит судьбу миллионов людей.

В зале привычное освещение сменилось на аварийное, а на центральный экран вывелась картинка с Предтечей и его свитой, проникшей во внешний контур обороны.

Сейчас там по ним отработает автоматика, но на успех рассчитывать не приходится, так что пора готовиться к встрече.

Взял первый кристалл и, закрыв глаза, потянулся к хранящейся в ней энергии. Ощущение испорченного эфира ударило по нервным окончаниям, заставляя стиснуть зубы. Сердце бешено заколотилось, а во рту появился ком. И тем не менее, поглотив первый, я потянулся за следующим.

И с каждым поглощённым кристаллом становилось всё легче и легче. Вот только сам реальный мир стал изменяться, словно на него наложилась координатная сетка. И стоит мне только пожелать, как любая точка в этой сетке подчиниться мне.

Не открывая глаз, вытянул руку и «потянул» кончик стола. Тот послушно, словно сделанный из пластилина, вытянулся вверх, однако при этом ткань материи натянулась, став тоньше. И складывалось впечатление, что приложи я ещё больше усилий, и она треснет, образуя прореху в мироздании.

— Теперь понятно, что имел в виду Белиал, говоря про то, что эфир рушит вселенскую машину, — открыв глаза, произнёс я.

Поднявшись с кресла, я отбросил в сторону опустевший кейс и посмотрел, как вспучивается и оплавляется металлическая переборка. А в образовавшейся дыре появляется лицо улыбающегося Дьякона.