Я уже подумывал, что придётся поработать руками, пробивая путь наверх.

Но неожиданно живая ткань поддалась, и лифт вновь набрал скорость, очутившись в здоровенном прозрачном пузыре.

Подойдя к краю платформу, ткнул пальцем сквозь крупную ячею ограждения и ощутил, как рука в перчатке оперлась в твёрдую, почти прозрачную поверхность окружившего нас пузыря.

Эффекта никакого не последовало, словно я трогал не органический материал, а подобие хрусталя.

За пределами же пузыря всё было покрыто жёлтой мглой. По крайне мере именно так я воспринимал пространство, окружающее грузовую платформу.

Но ровно до того момента, пока с обратной стороны к «пузырю» не присосалась здоровенная пиявка под два метра ростом и с человеческими руками и ногами, снабжёнными длинными почерневшими ногтями.

Поняв, что пробить скорлупу у неё не получается, создание, оттолкнувшись от преграды, заработало конечностями с перепонками и исчезло в окружающей нас жидкости, которую я по началу принял за туман…

— Эй, Игорь, кажись, больше чудес не будет, — вырвал меня из пучин воспоминаний Серёга, толкнув в плечо. — Прибываем. Двадцать пятый уровень.

— Наконец-то, — произнёс я, проводив взглядом ещё один лоскут «кожи» упавший откуда-то сверху Лифта и медленно падающий на поверхность Перуна. — Пора бы уже и мозг разгрузить. Тормози!

Стоящий у рубильника десантник стукнул по кнопке управляющей консоли, буквально вминая её внутрь крепкого корпуса, и лифт стал замедляться.

Н-да… Нет то что бы я был ярым борцом за целостность кнопок, просто нам как бы потом обратно возвращаться, а парашютов мы с собой на захватили.

По крайней мере мы с Кабановым и его людьми точно. Что там у десантуры в их ходящих сейфах понапихано, я имел лишь слабое представление.

— Взламываю дверь, — доложил боец, расположившийся подле выхода с платформы.

Раздалось два звонких удара, оповестивших всё оставшееся население Лифта, которое могло не услышать тарахтящий подъёмник, о нашем прибытии.

— Взломано, — радостно доложил боец, указывая на выломанные створки, которые отбросило в покрытый плесенью широкий и высокий коридор.

— А то мы не заметили… — буркнул Кабанов, затеняя визор шлема.

— Вперёд, — повторив действия товарища, приказал я Степану.

Тут же в проём шагнули две машины для убийств, держащие перед собой длинные стволы огнемётов.

Не дожидаясь повторной команды, десантники выпустили горючую смесь, залив всё окружающее пространство перед собой пламенем.

Если что-то враждебное и обитало в коридоре, готовясь напасть, то оно крупно просчиталось. Играть в игрушки мы не собирались.

Огнемётчики медленным шагом двигались вперёд, подняв перед собой огненный вал и выжигая воздух.

Следом за ними двигалась и остальная команда, периодически углубляясь в боковые коридоры причального уровня, стремясь выставить огневую завесу, дабы не дать тварям зайти нам в тыл.

Впрочем, никто и не пытался. Мы даже дошли до посадочного поля, не встретив ни единого монстра, словно весь уровень вымер. Хотя он точно безжизненным не был.

Очутившись на огромной, с десяток футбольных полей, площадке, расчерченной на множество квадратов невысокими ограждениями, куда должны были сгружать грузы, доставленные дирижаблями, я сразу увидел того, за кем мы пришли.

Всё же трудно не заметить семиметровый шестигранный кристалл с плоской вершиной, на которой в позе лотоса сидел человек.

Молодой парень сидел с закрытыми глазами, и встроенные линзы моего визора позволяли рассмотреть, как на его лице блуждает довольная улыбка.

Слишком довольная для человека, чьи ладони раз за разом пронзали фиолетовые молнии, бьющие откуда-то сверху, из-под крыши уровня.

— Рассредоточиться! — приказал я отряду, едва все мы вышли из коридора, продолжавшего пылать ярко-оранжевым пламенем.

Несмотря на то, что энергия у Лифта была, пусть и не в полной мере, системы пожаротушения работать отказывались.

— Привет, Игорь… — неожиданно пронеслось по площадке, заглушая свист ветра, никогда не прекращающегося в этом месте.

— Игорь, ты это слышал? — поинтересовался Серёга.

— Ты про то, что кто-то со мной поздоровался? Нет, тебе определенно показалось, — ответил я, не спуская взгляда с продолжавшего сидеть на кристалле Кузнецова.

Вот только теперь на площадке он был не один. Из чёрных клякс, окружавших камень, стали подниматься люди в серебристых комбинезонах и странных белых масках, изображающих различные эмоции.

— Э-м-м, а толпа фриков, будто бы сбежавших из театра сумасшедших, мне тоже чудится? — поинтересовался Сергей.

— Можешь попросить кого-нибудь из них тебя ущипнуть. Например, вон того, с недовольной мордой, — указал я на здоровенного типа, доставая свой огнемёт. — Впрочем, можешь расслабиться. Только не сильно. В этот раз глюки посетили не тебя одного.

Тем временем «маски», полностью выбравшись из своих клякс, встали перед столбом. Их комбинезоны стали трансформироваться, превращаясь в разномастную броню.

У кого-то этот процесс занял считанные секунды, кто-то пыжился с минуту, но все последователи Кузнецова по итогу оказались в скорлупе доспехов, а маски сменились цельными шлемами, однако сохранивших гримасы.

— Поговорим? — крикнул я по направлению к восседавшему на кристалле Кузнецову. — Иль сразу стенка на стенку?

— Диалог? Почему бы и нет. Наверняка, ты и со стариком пообщался. Надеюсь, твои слова сделали ему больно, — открыв глаза, Илья шагнул с полупрозрачного булыжника, плавно опустившись на металлический пол.

Фигуру парня охватило белое пламя, которое, впрочем, сразу перекинулось на кристалл. Как и молнии, до этого бьющие в Кузнецова.

По итогу на встречу мне шёл обычный паренёк с густой гривой чёрных волос, карими глазами и с жизнерадостным выражением лица.

Одет Илья оказался в чёрный пилотский комбинезон, а на боку у него болтался лёгкий шлем с прозрачным забралом.

В руках он ничего не держал, но, судя по тому, с какой лёгкостью парень и его товарищи создавали себе броню, «вырастить» что-то колюще-режущее, а то и огнестрельное, особых проблем им не составляло.

Так что огнемёт я убирать не стал, напротив, демонстративно перехватил его поудобнее и двинулся к остановившемуся ровно по середине площадки Кузнецову.

Остановившись в паре метров от парня, несколько секунд внимательно вглядывался в его лицо. Ни признаков агрессии, как у свихнувшегося учёного в Санивке, ни высокомерия, как у покойного графа Накано, ни доброжелательной отстранённости таинственного Михаила.

— Приятно встретить знакомое лицо, — сделав шаг вперёд, Илья протянул руку.

— Пока не уверен, что чувства взаимны, — произнёс я, тем не менее протягивая руку в ответ. — Тем более что ты вроде как хотел убить меня и всю мою семью.

Крохотная, по сравнению с латной рукавицей доспеха, ладонь Кузнецова исчезла в моей.

Однако опасение, что ненароком раздавлю его конечность оказалось безосновательной. Сервоприводы брони словно на камень наткнулись.

— Не преувеличивай, лишь тебя и Влади, — убрав руку, ответил Илья.

— Так почему передумал? Кстати, спасибо, что протащил нас через уровни. Сомневаюсь, что без сторонней помощи мы бы так спокойно поднялись сюда, — щёлкнув по шлему, я убрал забрало и принюхался.

В воздухе отчётливо пахло гарью, озоном и чем-то гниющим. Отвратительный коктейль, и тем не менее прятаться обратно в скорлупу брони я не намеревался.

— Видишь ли, Игорь. Приоритеты сменились, — улыбнулся парень. — Накано не солгал, по крайней мере, в одном, миру, который мы знаем, приходит конец. И спасти можно будет немногих. Знаешь, когда я заживо гнил на уровнях Орбитала, заражённый коростой, я даже хотел умереть. Но чёртов дар не давал мне этого делать, и мои клетки медленно проникали в «опухоль», захватывающую Орбитал…

Стоя на грузовой площадке, продуваемой ветрами со всех сторон, в опускающейся на планету тьме, я слушал рассказ парня, пережившего такое, что сведёт с ума любого человека.