Своих спутников Грубер нашел там, куда показывал Леха. Посмотрев на развалившихся на дорогих диванах рейдерах, Грубер только присвистнул. Когда Леха говорил, что в этом пространстве между двумя стеллажами стоит мебель, он явно не договорил, что мебель эта была из какой-то невероятно дорогой коллекции. Во всяком случае, вид лежащей на белом кожаном диване Занозы, которая взгромоздилась на него прямо в грязных берцах, был слегка сюрреалистичен. Девушка спала, закрыв глаза рукой и слегка приоткрыв рот. На соседнем диване лежал Леха. Было не понятно, спит он или нет, парень отвернулся лицом к спинке дивана и лежал, прижимая к груди ружье. Лежал он тихо — ни посапывания, ни всхлипываний. Грубер не стал его тревожить, все-таки парню за сегодня досталось. Снегирь сидел в глубоком мягком кресле возле стола и дремал. На столе стояла открытая банка с тушенкой и бутыль с водой.

— Не густо, — Грубер сел в кресло, которое являлось парой тому, в котором уснул Снегирь. Почувствовав легкое головокружение, он быстро достал фляжку с живчиком и порядочно отхлебнул.

— Леха сказал, что утром можно во второй склад заглянуть — там жратва хранится. Я спросил насчет водки — вроде на том же втором можно найти, — Снегирь говорил, не открывая глаз. — У меня живчика мало осталось, у Занозы тоже. Мы не рассчитывали на такое длительное приключение, все основные запасы в машине остались. Споранов есть штук пять, но без водки они бесполезны. А если учесть, что ты живчик как чайка хлебаешь, то вообще грустно становится, здесь же одни пустоши кругом, где спораны брать будем? Да и горохом не мешает разжиться, а то мне совершенно не нравится, что с моим даром происходит.

— Рубера придется мочить, — Грубер поморщился. В определенном плане руберы были неудобнее элиты. Не опаснее, нет, в мире Улья только одни существа могли сравниться по опасности с элитой, а именно неудобнее. К тому же с тем вооружением, что у них имелось в наличие, переть на рубера было не самой удачной затеей.

— Его в любом случае придется мочить. Он все равно не уйдет и не даст уйти нам, а жить на этих сладах я почему-то не горю большим желанием.

— Остается решить, каким именно образом это сделать, — Грубер открыл тушенку и принялся быстро ее поглощать, запивая безвкусной водой из большой бутыли.

— Надо сначала посмотреть, про какое оружие Леха говорил, потом и будем решать. Я могу сказать точно только одно — сначала нужно с этим уродом разобраться, а потом на складах шуршать.

— Снегирь, а что ты из ящика забрал? — Грубер отставил пустую банку и откинулся в кресле, вытянув гудящие ноги.

— Портативный голопроектор, — Снегирь отвечал, все так же не открывая глаз. — Этот стеллаж, похоже, из моего мира перезагружается, или из мира очень на него похожего. Эта штуковина маленькая, не сильно нагружает, — и он поднял руку, на которой был закреплен широкий браслет со штуковиной, внешне напоминающей массивные командирские часы. — Радиус действия примерно метров двести. Можно посылать голограмму самого себя или оставлять сканзапись — у нас их использовали, чтобы сообщения оставлять — вместо записок.

— Вроде послания от жены мужу про то, что суп на плите, нужно вытереть, — неудачно пошутил Грубер.

— Да, что-то типа того. У меня есть идея, как можно его использовать для отвлечения внимания того же рубера. Завтра проверим.

— И что все ящик занимала такая вот мелкая штуковина? — Грубер недоверчиво рассматривал проектор на руке у Снегиря.

— Ага, куча упаковок и инструкций в придачу, — Снегирь открыл глаза. — Ты пока рюкзак забирал, я у Лехи поспрашивал. Они не исследовали никогда эти склады полностью — они просто нескончаемые. Поэтому он не знает, что здесь есть дальше, чем на шестьсот метров от входа.

— Волшебно. Значит, здесь вполне может ну, например, кусач засаду устроить, — Грубер выпрямился в кресле. — Просто волшебно.

— Ну, не знаю. Я почему-то верю, что эти склады — это самое безопасное место на всем Стиксе в плане измененных, потому что сомневаюсь, что муров и другую подобную им отморозь тот барьер задержит — все-таки эти твари чисто биологически к иммунным относятся.

— А меня вот больше та нимфа беспокоит. Где мы будем ее искать? — Грубер снова откинулся в кресле и прикрыл глаза.

На этот раз Снегирь ему не ответил, а вскоре Грубер услышал, что дыхание Снегиря выровнялось, и тот уснул. Сам Грубер пытался бороться со сном, но быстро проиграл эту битву, все-таки не только у Лехи был тяжелый день.

Проснувшись, Грубер пару минут приходил в себя. Так тяжело он еще никогда не просыпался. Обычно от состояния глубокого сна до состояния бодрствования он проходил секунд за двадцать, сейчас же он даже не смог сразу понять, где находится. Сев, Грубер протер лицо руками, и только после этого увидел, что остальные уже встали и в данный момент отсутствовали.

— Ну ты и дрыхнуть, — Грубер повернул голову и увидел Леху, который в это время ставил набитый чем-то рюкзак у дивана, на котором провел ночь. — Меня даже послали разбудить тебя. Хорошо, что сам проснулся.

— Где все? — голос спросонья звучал глухо и хрипло.

— У того стеллажа, который обновлялся, — Леха потянулся и, подойдя к столу, прилично отхлебнул воду из бутылки. — Если нужно облегчится, то туалета здесь нет, но твоя подруга вон за тем стеллажом ведро поставила, — и парень указал на соседний стеллаж. Там все равно ничего интересного нет, так что ничего с ведром не случиться. К тому же он часто обновляется, уже к вечеру ведро со всем его содержимым исчезнет.

— Понятно, — Грубер встал и сделал несколько интенсивных взмахов руками, пытаясь разогнать застоявшуюся кровь. Облегчиться действительно не помешало бы. Проведав ведро, он засунул его на нижнюю полку стеллажа, который, по словам Лехи, быстро и часто обновляется и пошел искать Снегиря и Занозу.

Они нашлись возле перезагрузившегося миниатюрного кластера. Снегирь что-то пытался доказать Занозе, но та только мотала головой. Подойдя поближе, Грубер увидел, что она прикусила губу и чуть не ревела.

— Что случилось? — Гребур остановился возле девушки, повернулся к полкам и принялся внимательно изучать то, что там лежало.

— Леха сказал, что барьер работает в обоих направлениях — мы можем через него пройти в отличие от измененных, но вот подойти к границе и тупо расстрелять рубера из всех представленных здесь калибров не сможем — барьер не позволит, — ответил мрачный Снегирь. — Нужно будет выходить за пределы барьера, чтобы попытаться что-то предпринять.

— И о чем спор? Мы же с тобой предполагали, что так и будет, — Грубер удивленно посмотрел на Снегиря.

— Да, предполагали, — кивнул Снегирь. — И я пытаюсь доказать нашей Занозе, что идти нужно нам с Грубером. Ей лучше остаться под защитой барьера с Лехой, а она уперлась и ни в какую даже слушать не хочет, говорит, что с нами пойдет.

— Хм, — Грубер вытащил с полки ручной гранатомет. — Надо же, здесь и такое есть, волшебно.

— Он здесь один, — вздохнул Снегирь.

— А нам больше и не нужно. Хоть вес и небольшой, а много таких штук на себе не потаскаешь. Заноза, ты знаешь, что это? — Грубер показал девушке трубу, которую держал в руках.

— «Муха», — неуверенно предположила Заноза.

— Ну, почти угадала. Это гранатомет одноразового применения РПГ-26 «Аглень». На самом деле очень классная штука. У него только один недостаток — граната, выпущенная из этого устройства, не очень далеко летит. Но нам и не надо далеко, правда? Нам нужно в рубера попасть, пока мы со Снегирем будем от него бегать, всячески отвлекая. Смотри внимательно, как оно работает. — Грубер протянул гранатомет девушке, и та его взяла, внимательно глядя при этом на высокого парня, к которому она уже не знала, как относится. — Поднимаешь мушку, выдергиваешь предохранительную чеку, поднимаешь до упора прицельную планку. Все. Осталось навести на цель и нажать вот сюда, — он показал кончиком указательного пальца, куда надо нажать. Все понятно? — Заноза кивнула. — Очень хорошо, постарайся нас не пристрелить.