Почти два месяца назад стартовая площадка десантных модулей и кретин с жидкими усиками, посмевший прервать моё прощание с семьей.

— Филлипок, ты ли это, соседушка дорогой? — с максимально добрым лицом повернулся я к говорившему, и низкорослый знакомец с беспорядком на голове, который трудно было назвать причёской, напрягся, словно собирался отпрыгнуть.

Впрочем, это у него при любом раскладе не вышло бы, так как позади Пугачёва стоял другой молодой мужчина, пристально смотрящий на меня с неподдельным интересом.

По сравнению со своим спутником он выглядел настоящим аристо. Дорогая одежда, холённая рожа, явно зашкаливающее чувство собственного величия и лёгкое пренебрежение даже к своему товарищу, который, впрочем, этого не замечал, продолжая гневно смотреть на меня.

— Да как ты смеешь меня оскорблять⁈ Я — виконт Пугачёв, и не какому-то занюханному барону коверкать моё имя! — перешёл на крик излишне возбуждённый недомерок.

Неторопливо ходившие мимо нас аристократы, кажется, стали двигаться ещё медленнее. Я даже заметил знакомые лица, которые присутствовали при моей дуэли с Кембеллом. Вот они вообще сразу сориентировались и постарались занять места поудобнее.

— Надо же… Выходит, вас можно поздравить с получением нового титула? — действительно удивился я.

Не то чтобы я излишне пристально следил за соседями, тем более за теми, кто находился изрядно далеко от моих основных территорий, но присвоение очередного титула не самая рядовая церемония, и пропускать такое чревато. Нужно будет выговор сделать…

Я задумался. А собственно, кому выговаривать? Не Леонову же с Морозовой и Клаусом. Ладно, строго укажу самому себе, потом, к какому-нибудь празднику, сам с себя взыскание и сниму. Хорошо быть самому себе начальником.

— Сам наместник провёл церемонию, — гордо произнёс Пугачёв, вперив свой ястребиный взор в меня. Говорил он это демонстративно громко, пытаясь произвести впечатление на окружающих.

Смотрелось это забавно, но не портить же момент этой курице, не до конца понимающей происходящего.

— Вот теперь, наверное, действительно обидно будет понимать, что сектор возглавляет барон, а не виконт, — Валентино же тактичностью решил не страдать, озвучив появившиеся у нас обоих одни и те же мысли.

На лицах аристо промелькнули улыбки, и даже Кравцов, по-прежнему молча стоящий за товарищем, позволил себе ухмылку.

Узнал я его. Ещё один мой сосед. На Орбитале, в отличие от того же Пугачёва, я с ним почти не пересекался, но был наслышан. Причём плохого гораздо больше, чем хорошего.

— Он ничего не возглавляет! — взбеленился Пугачёв. — А тебе, приживала, вообще не стоит лезть в разговор. Или считаешь, что раз смог основать новый род, тебе в ноги должны кланяться⁉ Ты ещё дышишь лишь потому, что предатель решил сохранить твою никчёмную жизнь ради голоса в будущем Совете.

— Постойте, уважаемый барон Феррите, что это вы задумали? — успел я положить руку на плечо Валентино, прежде чем он выхватил шпагу из ножен.

— Прикончить мерзавца, что же ещё? — товарищ с возмущением посмотрел на меня, при этом пытаясь высвободиться из стальной хватки. — Сейчас я ему покажу «приживалу»! Говно куртуазное!

— В данном случае я одобряю вашу кровожадность, и эпитеты вы подобрали недурственные, мой друг. И полностью согласен с вами, что подобные оскорбления смываются только кровью, — слегка повысив голос, произнёс я, привлекая внимание всех собравшихся на палубе. — Но, во-первых, думаю, нам все же нужно уважать требования славного рода Хиго, запрещающего убивать на борту дирижабля.

После моих слов отступивший на пару шагов Пугачёв заметно приободрился, а Кравцов сменил недовольное выражение на задумчивое.

— Мутный он какой-то — мелькнула у меня мысль, но давать расслабляться этой парочке я не собирался, так что продолжил — Ну а, во-вторых, данный недомерок, именующий себя виконтом Пугачёвым, за время нашей беседы дважды оскорбил меня, назвав предателем. Так что право первой дуэли за мной.

— Но, блин, это же нечестно! — искренне возмутился некогда мирный парень. Кажется, я сломал единственного на всей планете пацифиста… — А может, уступишь? А я тебе сестру в жёны? А? Она хорошая, главное — пореже с ней общаться. Или вообще рот заклеить. Правда, я ещё в детстве пробовал, но почему-то не вышло.

— Тебе бы пересмотреть рекламную кампанию по выдаче сестры замуж, — улыбнулся я на спич товарища, — а то она в девках точно засидится.

— Я между прочим серьёзно. Ну, блин, ну дай мне его первым прирезать, а? Я даже готов штраф выплатить, — Валентино кровожадно посмотрел на побледневшего Филиппа.

— Извини, дружище, но этот говнюк уже давно поперёк горла стоит, тем более я ещё в день высадки пообещал к нему в гости заявиться, — я отпустил Феррите и шагнул навстречу Пугачёву. — Ну что, готов поболтать по-мужски?

Потенциальный собеседник вначале побледнел, потом покраснел, затем, кажется, собрался упасть в обморок, но прежде чем успел это сделать, его подхватил Кравцов.

— Уважаемый Игорь Владиславович, боюсь, как вы уже сказали, дуэли на борту запрещены, да и мой товарищ сейчас не в лучшей форме, так что вызов бросить вы ему сейчас не сможете, — слова белобрысого звучали в общих чертах убедительно, если не вдаваться в подробности, вот только не стоило Филлипку обращать на себя внимание, тем более сейчас, когда его род и род Кравцовых являлись наиболее вероятными соперниками за влияние в секторе.

— В условиях пребывания на судне ни слова не сказано о старой доброй драке, Константин. И за такую дуэль не последует никаких штрафов, проверено лично, — подойдя к испуганно вращающему глазами Пугачёву, схватил его за подбородок. — В семь вечера жду тебя, Филлипок, в спортзале. Если не явишься, найду и лично сброшу с дирижабля без парашюта. Думаю, наместник скажет мне лишь спасибо за то, что я хоть немножко очистил Империю от трусливой плесени, непонятно за что получившей титул.

Оттолкнув от себя застывшее тело новоявленного виконта, повернулся к затаившей дыхание толпе, уже совершенно не стеснявшейся своего любопытства.

— Рекомендую всем прийти немного пораньше, дабы занять места получше, — громко произнёс я, подмигнув одной обаятельной особе, а после направился в ресторан, прихватив с собой Валентино.

Каюта Пугачёва

Дирижабль Хатори

— Б**… Б**… Б**, — словно мантру повторял шагающий из угла в угол Филипп, с каждой секундой всё больше понимая, что вляпался по самые уши.

Его рука непроизвольно потянулась к графину с выпивкой, но парень тут же сам себя ударил по щеке и продолжил шагами мерить каюту. Нельзя, нельзя идти к этому выскочке пьяным. Нельзя! Хотя, если напиться, боли будет поменьше…

— Не… Не… Не… — сменил пластинку Пугачёв и с силой ударил по стальной перегородке, украшенной тонкой занавеской.

В руке что-то хрустнуло, тряпка накрыла парня, обвив словно живая, и тот принялся её сдирать себя, едва не упав.

На всё это с едва скрываемым злорадством смотрел Константин, но, когда Филипп освободился и посмотрел на товарища, тот сразу же натянул маску сочувствия.

— Всё же прав был, отец, этим самовлюбленным идиотом проще простого манипулировать, — мысленно усмехнулся Кравцов. — И чего только Панфилов нашёл в их роде? Это мы, а не Пугачёвы должны были возглавить сектор!

— Ну что ты замер как истукан, Костя⁉ — с нотками истерики спросил у друга Филипп, обёрнутый в шторку, словно в тогу. — Это же ты предложил подойти к Исаеву. Утверждал, что на дирижабле Хиго нам ничего не угрожает.

— Кто же знал… что ты такой идиот и поведёшься, — едва не произнёс в слух Кравцов, но вовремя исправился. — Кто знал, что он так резко отреагирует на твои слова, да ещё и при посторонних. Ты правильно сказал, он — предатель, и таких, как он, нужно ставить на место при каждом удобном случае!

— Да-да, ты несомненно прав, дружище, — приободрённый Филипп слегка расправил плечи и стал похож на одну из статуй, которые Кравцов видел на Третьем Риме. — И всё же, что же делать? Не то чтобы я боялся, просто будь эта настоящая дуэль одарённых, я моментально превратил бы его в хорошо прожаренный кусок мяса!