– Я пожалуюсь Ювхе! Она быстро тебя разуму научит! – не сдавалась Лейла. Она уродилась такой же вредной, как и ее мать – тетя Дания. Как только дядя Ратнар столько лет терпел этих двоих? Если Лейла так раздражала в свои тринадцать лет, то Саяр искренне сочувствовал ее будущему мужу. Кстати, ей-то мужа тоже присмотрели. Но, по всей видимости, так уж устроены девчонки, что замужество их не пугает.

Сам Саяр пребывал в ужасе со вчерашнего вечера, когда они с Лейлой ненароком подслушали разговор воеводы с дядей Ратнаром. Они выпивали на улице, сидя в большом топчане после жаркого дня, и со смехом рассуждали о грядущем визите Тира Ак-Сарина с детьми. Он ехал без жены, и отец с дядюшкой хохотали в два горла, споря, как часто закоренелый бабник будет наведываться в трактир дяди Эрдэнэ – ежедневно или через день. Даже Саяру, еще совсем неопытному мальчишке, было понятно, почему воевода Миреи оставил супругу дома.

Саяр не видел двойняшек Ак-Сарин – Ярана и Ниру – уже больше трех лет. Если с Яраном они дружили с детства, то с Нирой грызлись, как две дикие собаки. Несмотря на то что Саяр восхищался такими женщинами, как его мать, Нира казалась ему глупой, капризной девчонкой, которая только делает вид, что у нее есть характер.

И вот, отсмеявшись над воеводой Миреи, отец с дядюшкой заговорили на более интересную тему:

– Подумываю предложить Тиру оставлять у нас детей каждое лето. А что? Нира замечательно подходит Саяру, а Яран – Лейле. Представляешь, если однажды кровь Нарама и Миреи соединится? Наверное, в тот день небеса рухнут на землю. Амаль считает, что это невозможно, но я верю в чудеса.

– Тебе не хватило, что с Ак-Сарином едва не породнилась твоя жена? Впрочем, ты и сам чуть не женился на Лире, – фыркнул Ратнар. – Теперь желаешь детям породниться с их семейкой?

– Я же не с Иссуром предлагаю породниться.

– К этому засранцу я за столько лет уже привык, а вот Тир как казался мне дурачиной, так и кажется по сей день. И женушка его, которая делает вид, будто не замечает похождений муженька! Дания с Рефом порвали бы меня на лоскуты, а эта молчит как рыба. Вдруг он сына вырастил таким же бабником? Не желаю Лейле такого будущего.

– Не наговаривай на ребенка. Ты видел его три года назад. Двойняшкам сейчас всего двенадцать лет, – возмутился отец.

Дальше Саяр с Лейлой уже не слушали. Они убежали, закрылись в его комнате и до ночи проговорили о подслушанном. Если Лейла не отнеслась серьезно к словам воеводы, считая, что отец никогда не выдаст ее замуж без любви, то Саяр призадумался. Матушка учила его, что благо провинции превыше блага личного, рассказывала, как сама собиралась заключить политический брак с воеводой Миреи. Рассказала даже о несчастной любви Ювхи и императора, к которому она по сей день летала в виде дракона и под покровом тайны проводила с ним ночи, прячась и от императрицы, и от прислуги.

Вспоминая слова матери, Саяр с жалостью поглядывал на Ювху – невероятно прекрасную демоницу – и не мог поверить, что ради кого-то она терпела такие унижения, а император жил с нелюбимой женщиной, потому что та из богатейшего дворянского рода Белоярской империи.

Однако, несмотря на все примеры, Саяр видел любовь родителей и не желал для себя ничего иного. В будущем он обязательно захочет жениться на любимой девушке, а не на мелкой вредине Ак-Сарин. Отец же разорвал отношения с Лирой Ак-Эрин, почему ему, Саяру, нельзя?

Лейла продолжала барабанить в дверь, пока у него не лопнуло терпение. Саяр втащил ее в комнату чуть ли не за шкирку и рыкнул:

– Чего тебе нужно? Иди на прием и улыбайся своему будущему женишку!

– Ты совсем дурак, что ли? Утром я осторожно спросила у матушки о словах отца и дяди Амира. – Лейла заговорщически понизила голос, а ее большие карие глаза хитро прищурились. – Она сказала, что оторвет голову и одному, и второму, если они попытаются свести нас с детьми Ак-Сарина. Уверена, тетя Амаль скажет так же.

– Матушка всегда учила меня, что личные желания не важны по сравнению с благом Нарама, – буркнул Саяр.

– И поэтому вышла замуж за безродного лихомора, – хмыкнула Лейла, но, завидев опасный блеск черных глаз Саяра, стушевалась. Она знала, как брат ненавидел упоминание о неподобающем происхождении, которым в воеводу Нарама тыкали все годы его правления. – Братец, ты должен пойти. Твоя матушка уже сердится. Гости приехали и расположились в обеденном зале. Ты поступаешь очень невежливо.

– Значит, это она тебя отправила? – буркнул Саяр.

– Она. Сказала, чтобы я привела тебя, иначе за тобой придет отец.

Саяр поежился. Вкус отцовского ремня он знал хорошо. Хоть воевода и любил его больше жизни, но непослушания не терпел. Даже Реф в такие минуты не заступался за Саяра, становясь на сторону отца.

– Сегодня пришел даже дядя Иссур. Видел бы ты, как смешно они ругаются с господином Ак-Сарином. Умора, – хихикнула Лейла.

Она любила и восхищалась Иссуром – братом воеводы Миреи. Краем уха Саяр однажды слышал, как отец назвал его предателем, который чудом избежал заточения на рудниках, но подробностей так и не разведал. Он относился к Иссуру с осторожностью. Тот занимал должность чтеца тела при отце и ненавязчиво читал высокопоставленных гостей. Гораздо больше симпатии вызывал Дан – лучший друг дяди Иссура. Саяр восхищался его искренней преданностью. У Дана была возможность стать командиром Адрамской роты навиров, но он остался заместителем дяди Ратнара. Так и служили они бок о бок уже пятнадцать лет.

– Ради того, чтобы посмотреть, как дядя Иссур ругается с братом, я тоже пойду, – наконец сдался Саяр.

Выставив Лейлу за дверь, он переоделся в подготовленный няней наряд – шелковые черные шаровары, того же цвета рубаху с золотой вышивкой на воротнике и белоснежный кафтан с золотой оторочкой. Повязал на пояс белый кушак и прикрепил золотую брошь с черными камнями, подаренную дядей Эрдэнэ. Саяр любил эту брошь – она притягивала взгляд и теплела, стоило взять ее в руку. Дядя Эрдэнэ сказал, что она нагоняет страх на врагов, поэтому сегодня Саяр задумал нагнать страху на будущую «невесту».

Под руку с Лейлой, которая сегодня нарядилась в изумрудно-зеленое платье по моде Белоярова, он чинно вошел в обеденный зал. Отец, одетый в парадную форму воеводы, восседал во главе длинного стола. По правую руку от него сидела мать в изумительном алом традиционном платье. По левую руку отца расположился воевода Миреи. Он как раз одергивал сына и что-то строго ему выговаривал. Рядом с Яраном, хитро хихикая, сидела Нира. Она даже не скрывала своего злорадства. Похоже, брат получил нагоняй из-за нее.

По залу лились чарующие звуки дудука, столы ломились от угощений, рекою лилось нарамское вино, а голоса перекрикивали даже музыку. Сегодня здесь собрались близкие друзья, и оттого эта встреча так не походила на обычные приемы. Взгляд матушки скользнул по Саяру, и она осуждающе покачала головой. Отец тоже обратил внимание на него и нахмурился. Саяр виновато поклонился и занял свое место, как раз рядом с матерью. Лейла ускользнула к родителям и уселась прямо напротив своего предполагаемого жениха. Она тут же разговорилась с двойняшками и, улучив момент, подмигнула Саяру. Тот едва не лопнул от злости.

– Ты повел себя недостойно будущего правителя, – шепнула Саяру матушка, и тот вновь виновато потупился, разглядывая ее длинные черные кудри. – Что бы ни чувствовал, ты обязан присутствовать рядом с родителями. Знаешь, сколько раз мне приходилось посещать ненавистные приемы отца? Но я находила в себе силы даже улыбаться тем, кого презирала. Так что будь добр, возьми себя в руки и пригласи на танец Ниру. Никто не заставит тебя на ней жениться, но быть гостеприимным ты обязан как наследник рода Шайзар.

Саяр дожидался времени танцев, будто сидя на иголках. Он искоса поглядывал на Ниру, которая беззаботно болтала с братом и Лейлой, и чувствовал, как потеют ладошки. Саяр не видел ее три года, и за это время малявка повзрослела, вытянулась и наконец стала походить на девушку, а не на чумазого мальчишку. Ее волосы при свете множества свечей отливали рыжиной и струились по спине мягкими волнами, перевязанные фиолетовой шелковой лентой. Нира вела себя вежливо, но казалось, что она едва сдерживается, вынужденная покоряться правилам приличия.