Всего несколько часов назад воевода выстроил дружинников у ворот, вручил их командиру подписанный указ и велел убираться вон. Солдаты пробовали роптать, но мой отряд не позволил им проявить непокорство. В конце концов, имение опустело, как опустела и казарма, выделенная стражникам. Проблема нехватки мест для ночевки решилась сама собой.

Командиром новой стражи Тир назначил Ансара. Тот немедля принял бразды правления и расставил первый караул по своим местам.

Беркуты обыскали имение вместе с верным помощником Тира, но не нашли ни саму служанку, доложившую Иссуру о браслете тишины, ни ее вещей. Девица сбежала. Теперь намерение младшего Ак-Сарина продемонстрировать, что вокруг нас полно шпионов, казалось ясным, как солнечный летний день. Именно поэтому мы следовали к навирам, укрытые тенями Иглы.

Высоченная стена, вздымающаяся ввысь острыми железными пиками, виднелась издалека. Мы с Тиром будто по команде выпустили руки Иглы, лишившись защиты. Она осталась ждать в тени раскидистого клена, а мы чинно двинулись вперед. Двое караульных, едва завидев Тира, вытянулись по струнке и поприветствовали его. Ак-Сарин вновь превратился в того воеводу, который волевым решением прогнал полсотни стражников, и потому удостоил навиров лишь коротким кивком.

– Я пришел к командиру разведывательного взвода. Он здесь?

– Здесь, достопочтенный воевода, – отозвался один из караульных, судя по всему, коренной житель Нарама. Он таращился на меня во все глаза, словно видел перед собой самого Шурале.

Караульные посторонились, пропуская нас внутрь, и я черной тенью проследовала за воеводой, изо всех сил стараясь шагать твердо. Мы условились о том, что раз уж народ боится меня сильнее демонов преисподней, так не будем же обманывать их ожиданий. Пришлось вытряхнуть из вещевого мешка лучшее, что там имелось. Тир пообещал, что прикажет сшить мне множество традиционных нарядов Нарама. По его словам, они произведут куда большее впечатление, нежели платья, сшитые по моде Белоярской империи. Ими никого не удивишь, а вот одежда дикой провинции напугает чинную аристократию до трясучки в коленях.

Следуя своей роли, я с гордым пренебрежением взирала на каждого встреченного навира. Наконец императорские шавки видели на моем лице то, что заслужили!

Мы проследовали мимо статуи Окомира Нава – основателя некогда маленького отряда приближенных к императору колдунов-головорезов – и остановились на развилке. Одна дорога вела к двухэтажному зданию с покатой крышей и колоннадой вдоль всей передней стены, вторая – к длинному одноэтажному строению, значительно уступавшему в помпезности. Поймав патрульного навира, Тир велел разбудить капитана Драгана и передать, что мы ждем его в главном корпусе. Молодой парнишка не посмел ослушаться, но на лице его проступило едва прикрытое недовольство.

– Все они искренне считают, что воевода им не указ, – буркнул Тир, проводив удаляющуюся идеально прямую спину патрульного. – Каждый мой приказ воспринимают как просьбу.

– Да и защитой для вас они не станут. Доверять им может разве что император, – фыркнула я.

– Некоторым навирам я верю, как себе. Амир, к примеру, множество раз спасал мне жизнь. – Тир заговорщически ухмыльнулся. – Вы и представить не можете, сколько хлопот я ему доставил. Откуда он меня только не вытаскивал.

Почему же не могу представить? Похоже, мой жених был мастер по части доставления хлопот.

– Однажды Амир помог мне сбежать из публичного дома, когда я по рассеянности забыл взять с собой деньги, – распалялся Тир. – Нахальные женщины ничего не хотели слушать. Деньги им подавай. Как будто по мне не видно, что я – честный господин!

Творец, как этот человек до сих пор жив? Похоже, ты просто благоволишь дуракам.

Я едва не расхохоталась пьяным смехом, но улыбку сдержать не смогла.

– Не смотрите на меня так, Амаль Кахир. Я чувствую себя дураком.

Он был внимательным, этого у него не отнять. Увидев мою веселую улыбку, Тир улыбнулся в ответ. Дурак, но весельчак. Пожалуй, все не так уж плохо.

Тир сделал приглашающий жест в сторону здания с колоннадой. Полумрак уже отступил, и рабочие поспешно гасили фонари. У дверей главного корпуса дежурил молодой навир, но при виде воеводы вытянулся в струнку, как и привратники, а после открыл перед нами тяжелую створку двери.

Сердце Адрамской роты выглядело не так богато, как у меня на родине. Серые стены, облицованные снизу деревянными панелями, вместе с неясным утренним светом погружали большое помещение в полумрак, высокий потолок терялся под крышей, а лестницу, ведущую на второй этаж, даже не устилала ковровая дорожка. Что же это они так преступно отстали от Даирской роты, где богатством дышала каждая ступенька?

Мы не последовали на второй этаж, вместо этого свернули направо – в арку, за которой простирался широкий коридор, в конце которого наверх убегала еще одна лестница. Здесь были те же деревянные панели, большие масляные лампы на стенах и бесконечное уныние, которое наверняка охватывало любого, кто попадал в это место.

Тир остановился почти у самой лестницы и толкнул дверь из темного дерева. Та ожидаемо не поддалась.

– Тот, кого мы ждем, командир разведывательного взвода? – как бы невзначай поинтересовалась я.

– Именно. Он помогал нам с Амиром…

– Можете не продолжать, – оборвала я. – Еще один человек, принимавший участие в вашем бесстыдном обмане.

– Я надеюсь, мы поговорим об этом, и вы смените гнев на милость.

Глаза Тира наполнились слащавой мягкостью, отчего я криво ухмыльнулась.

– Разве вам важна моя обида, достопочтенный воевода? В письме вы писали, что наш брак – деловой союз. Мне плевать, что вы думаете обо мне, вам же на мою злость тоже плевать. И мы оба это знаем.

Пьяные откровения. Лучше и не придумать!

Тир отвел взгляд, словно уличенный в постыдном вранье, и уставился в окно. Вскоре тишину между нами нарушили шаги. К нам спешил поджарый мужчина среднего возраста. В его русых волосах, напоминавших цветом мышиную шерсть, серебрилась седина, а лицо… лицо казалось абсолютно незапоминающимся, одним из тысяч, совершенно обычным и неприметным. Пожалуй, это лучшее лицо для разведчика. Если бы не темно-зеленый мундир с красным воротом, я бы никогда не догадалась, что передо мной навир.

Капитан Драган холодно улыбнулся воеводе и внимательно посмотрел на меня. В глазах разведчика как будто жили чтецы тела, что в это самое мгновение всматривались в мои самые потаенные мысли. Я тряхнула головой и отвела взгляд. Сегодня даже чтецы тела не рассмотрят во мне ничего, что бы я сама не захотела показать.

– Прошу прощения за ранний визит, Бор, – вежливо начал Тир, но навир оборвал его взмахом руки. Никакого уважения к воеводе!

– Ни к чему все эти расшаркивания. Раз пришли – проходите. У вас ведь срочное дело? Иначе не будили бы старика так рано.

– Какой же ты старик, Бор? – расплылся в льстивой улыбке Тир. – Ты еще любому молодому фору дашь, даже своему заместителю.

– Не упоминай при мне этого балбеса, едрить его за ногу! – беззлобно рыкнул капитан Драган. – Будь моя воля, всыпал бы ему розог! Жаль, что порки запретили!

Он же о предателе? Этот человек, определенно, начинал мне нравиться.

Навир отпер дверь кабинета и вошел первым, даже не потрудившись пропустить воеводу. Утреннего света из большого окна не хватало для просторного помещения, и оно все еще полнилось сумраком. На столе, заваленном кипой бумаг, высился канделябр с пятью свечами, с которых свисали замершие в причудливых формах узоры воска. На кончике указательного пальца капитана зажегся огонек и облетел каждую свечу по очереди, а после устремился к трем масляным лампам на стенах. Еще минута, и в кабинете посветлело.

Я огляделась вокруг и пришла к выводу, что капитан Драган не в чести у руководства. Иначе почему тогда его кабинет был так… прост? Где богатство? Где вычурность? Где дорогая мебель? Почему его письменный стол не напоминал произведение искусства? Почему рядом стояли стулья, а не мягкие кресла? Где камин? Где дорогие шторы?