Игла все так же топталась под дверью и потому отшатнулась от неожиданности, когда я пронеслась мимо нее.

– Как ты мне надоела за сегодняшний день. Сколько же тебя терпеть? – бормотала она, едва поспевая за мной. Моя служанка (мне нравилось так ее называть) не покрыла себя тенями и следовала за спиной открыто. Наверное, потратила много сил. В конце концов, Игла была так же уязвима, как и предатель. Опять он! Амаль, не смей!

Я мчалась по коридорам с высокими потолками, не обращая внимания ни на картины, ни на дорогие ковры, ни на массивные колонны, ни на высоченные зеркала. Этот дом казался мне чужим и как будто отторгал каждой стеной, каждым уголком. Того и гляди ступеньки, по которым я бежала, вынесут мраморной волной прямо за ворота. Все здесь, несмотря на простор, давило на плечи, заставляя ощущать себя меньше блохи. Я слишком привыкла к приземистым строениям Нарама.

Мой отряд поселили в доме прислуги, где им пришлось по пять-шесть человек тесниться в небольших комнатках. Четырех женщин, которых я привела с собой, определили работать на кухню. Даже Алия, привыкшая командовать прислугой, не произнесла ни слова против и покорно приняла новую должность. Белесого Гарая забрал к себе конюх, отчего-то безмерно обрадовавшись столь необычному рабочему, словно тот обязательно принесет ему удачу. Суровому мужику было невдомек, что в Нараме таких вот белесых называют вестниками несчастий.

Вчера до поздней ночи внутренний двор имения воеводы гудел, прислуга мельтешила муравьями. Я наблюдала за этим из окна, испытывая безмерную усталость, но впервые с той ночи, когда погиб Беркут, на душе царило спокойствие. За каменной стеной нас никто не достанет. А мы достанем каждого.

Кроватей, которые слуги сумели отыскать, на всех не хватило, потому некоторые мои солдаты спали на полу, расположившись на одеялах. Должно быть, после двухнедельной ночевки на голой земле, смягченной лишь теплыми дорожными плащами, эти неудобства воспринимались ими как благодать. Мне же повезло больше. Кровать в моих покоях могла вместить даже четверых, но делиться ею я ни с кем не собиралась. Уж тем более, с Иглой. Пусть она ругалась и злобно зыркала на меня, но я отправила ее ночевать в дом прислуги к пришедшим с нами женщинам. И потому сегодня она пребывала в особенно скверном расположении духа.

С солдатами мы обсудили расписание дежурства у моей спальни, пока не вмешиваясь в остальные дела Тира. Раз он до сих пор не соизволил поговорить со мной, то и я не желала первой предлагать свою помощь. Сегодня караул предстояло нести Ансару и Даниру, они же направились со мной к дому воеводы. Игла не отставала.

Все здесь сквозило строгостью, аккуратностью и высокомерием, даже идеально ровные аллеи и клумбы с цветами. Дорожка, по которой мы следовали, заканчивалась у фонтана. Там уже кто-то стоял и, кажется, смотрел в нашу сторону. Да и уходить не спешил, как прислуга, трусливо ускользавшая при виде меня или моих солдат. Незнакомец смело сделал несколько шагов нам навстречу.

Стоило подойти ближе, и фонари наконец осветили лицо смельчака. Холодный вечерний воздух копьем вошел в грудь и застрял там вместе с выдохом. Иссур. Точно он! Любой, кто хоть раз встречал Тира Ак-Сарина, непременно узнал бы его младшего брата. Они походили друг на друга словно две капли воды. Нет, все же не как две капли… Иссур обогнал в росте старшего брата, волосы его были темнее и пострижены короче, чем у Тира, да и черты лица выглядели острее. Младший брат воеводы был одет в черную шинель, из-под которой виднелись строгие брюки, прикрывающие голенища сапог. Если бы не колкий взгляд на бесстрастном лице, Иссур мог бы стать любимцем женщин.

Почему-то внутри вдруг заворочалось гадкое ощущение, что младший Ак-Сарин напоминает мне саму себя. От меня тоже предпочитали бежать без оглядки.

Я остановилась в трех-четырех аршинах от Иссура и воззрилась на него так же, как и он на меня. Наша безмолвная дуэль продолжалась несколько мгновений, пока Иссур не улыбнулся кривой улыбкой и не протянул мне руку.

Мое напряжение передалось Ансару и Даниру. Они подобрались, готовые в любой момент закрыть меня от человека, для борьбы с которым мы сюда и прибыли. Игла все это время держалась за спиной.

– Так вот вы какая, демоница, что привела в Адрам свое войско. Простой люд здорово напугался. – Даже голоса Тира и Иссура звучали схоже, но, если в речи воеводы слышалась слащавая вежливость, то его младший брат говорил отрывисто, словно каждым словом стремился вспороть собеседнику горло.

– Мне казалось, что Мирея – достаточно просвещенная провинция, чтобы не называть ведьм и колдунов демонами. Похоже, я ошиблась. И это Нарам называют диким!

Кривая улыбка Иссура дрогнула в оскале, однако протянутую мне руку он не убрал. Повинуясь правилам приличия, я вложила в нее свою ладонь. Иссур наклонился, намереваясь поцеловать ее тыльную сторону, и со стороны наверняка казалось, что поцеловал, но прикосновения губ я не почувствовала. Когда младший брат воеводы вновь взглянул на меня, в его глазах отразилось ликование.

– Что же привело вас в нашу неотесанную провинцию, если Нарам так хорош? Явно не любовь к Тиру. Неужто страх перед старшим братом?

Мое лицо по-прежнему хранило равнодушное выражение. Иссур старался задеть меня, но не сумел бы даже без капель Мансура. Слишком дешевое представление. Слишком топорное. Насколько же сильно он желал встретиться со мной и запугать, если не потратил время, чтобы придумать что-то достойней?

– Мне жаль ваших стараний. Вы ждали меня, приложили столько усилий, чтобы разузнать о семейных дрязгах рода Эркин, но, увы, меня не трогают мелкие пакости завистников.

– Уж поверьте, я вам не завидую. Совсем не завидую. Вы боитесь меня, и правильно делаете.

Я впилась взглядом в самоуверенное лицо Иссура. Как он узнал о моем страхе? Только если… рука! Мансур упоминал, что род Ак-Сарин скрывает магическую силу. В чем же она? Неужели Иссур – чтец тела?

– С браслетом тишины вы – никто. Вся ваша слава демоницы рассыплется, как только народ узнает правду. А он узнает, я вам обещаю.

– Не забывайте, что у Амаль Кахир есть войско. И каждый из нас обладает колдовским даром, – рыкнул Ансар.

Иссур смерил солдата уничижительным взглядом и расхохотался ему в лицо.

– Будем считать, что я испугался. Любого колдуна можно убить, каким бы сильным он ни был. Например, во сне. Яд – еще один прекрасный способ. Я бы на вашем месте не спал и не ел в этом имении. Кто знает, где может настигнуть смерть.

С этими словами Иссур развернулся на пятках и, чеканя шаг, поспешил к воротам. Он отдалялся, словно черная туча, гонимая ветром. Что за цель преследовал младший Ак-Сарин? Пока мои солдаты будут оглядываться на каждую тень, он совьет паутину у нас под носом.

– Следите за тем, что едите и пьете. И никогда не спите все вместе, дежурьте по очереди, – распорядилась я, и Ансар с Даниром согласно кивнули.

Будь здесь дорогой Беркут, он бы с любовью заметил, что солдаты сами о себе позаботятся, а вот мне непременно нужна защита. Михель дневал и ночевал бы у моей двери, не пропуская ни одну живую душу, даже служанок. Но его нет, и мне придется заботиться о себе самой. В конце концов, меня тоже могут отравить.

– Я прослежу за ним, – буркнула Игла, отнюдь не спрашивая разрешения. Прежде чем я успела ответить, она облачилась в мираж из теней и помчалась следом за младшим Ак-Сарином.

Что ж, ее идея со слежкой мне понравилась. А я пока решила навестить достопочтенного воеводу. Если он не соизволил прийти ко мне и поведать о своей беде, то я явлюсь к нему сама. Заодно и проверим, как сильно нас боится местная прислуга.

Ворвавшись в дом, я растерянно огляделась в поисках служанок, и одна вскоре попалась на глаза. Молоденькая девчушка, ростом доходившая мне разве что до подбородка, несла поднос с грязной посудой откуда-то из глубины коридора.

– Стой, – велела я, и девчонка замерла, как вышколенный солдат, едва не выронив свою ношу. Ее глаза трусливо перебегали с меня на Ансара с Даниром и обратно. Пожалуй, она предпочла бы упасть замертво, нежели стоять передо мной. – Ты знаешь, где воевода?