Почему бы и нет? Тагайни должны были искать виноватых. Не себя же обвинять великому каану, в самом-то деле. А шайсы и другие племена – отличная причина, ведь беловолосые – подобие Белого Духа. Должно быть, это и породило бесконечное предубеждение, вражду и обиду. Причем племена склонны к сближению, а тагайни нет. Не все, конечно. Те же Зеленые земли, находившиеся на самом удалении, оказались в большей степени нейтральны, чем люди в таганах, приближенных к Курменаю. Тут можно сделать вывод, что на более отдаленные области Курменай оказывал малое влияние. Возможно, они были привычны обходиться своими силами.

Может, и портал находится именно в этих землях из-за некой нейтральности. Вроде и гордятся собой, но способны мыслить не только общими категориями, чему была примером мать Танияра, его отец, сам Танияр, Архам, кузнец Тимер и тот же Илан, который врага во мне не видел изначально. Да и прочие жители бывших Зеленых земель хоть и ворчали, но были готовы к диалогу. Если бы их соседями были не воинственные кийрамы, а мудрые пагчи, возможно, они даже смогли бы и общаться. Может, и не как друзья, но не враждовали бы, как Налык и его род.

Впрочем, священные земли наиболее удалены от Дэрбинэ и Дааса, так что причина нахождения здесь портала может крыться и в этом. А возможно, портал периодически переносится, если илгизиты приближаются к нему. И все-таки Каменный лес появился не вчера… Да, он остается наибольшей загадкой.

Обсудив свои размышления с мужем, лишь так дав понять, что мне известно о произошедшем в Курменае, с магистром и Фендаром, я укоренилась в своих выводах. Только халим пытался возражать. Его вера в то, что всё было Курменаем и распался он из-за племен, успела укрепиться, ибо жил с ней почтенный ученый большую часть своей жизни. Мы поспорили, даже с горячностью, но остались каждый при своем. Впрочем, Фендар допустил, что я могу быть и права.

Так что к моменту, когда мы объявили сбор на сангаре, у меня уже было более четкое видение того, что произошло после восстания Илгиза, о котором я знала много лучше, чем о последующих событиях. И с этими знаниями, выводами и еще кое-чем мы собирались предстать перед теми, кто сегодня пришел нас слушать.

– Друг мой, – позвала я Элькоса.

– Да, я уже готов, – кивнул хамче, бросив последний взгляд на свою работу.

– Мы идем, жизнь моя, – улыбнулась я Танияру, и мы направились на сангар…

Никогда я еще не видела столько людей на сангаре. Они были везде. Не только на поляне, но и на крепостной стене, откуда ягиры никого не выгоняли, и даже на деревьях. И на самой поляне в этот раз стояли не только перед установленным возвышением, но и за ним. Да и мы сегодня не довольствовались холмиком, на котором обычно стояли. Танияр приказал сделать помост, с которого нас будет видно всем. Впрочем, как и слышно. А это уже было заботой магистра. Но это лишь нюанс, потому что главными были те, кто ждал нашего появления.

Мы шли мимо айдыгерцев, слушали приветствия и кивали в ответ, но на лицах людей не было улыбок. Они оставались серьезными, потому что понимали: их ожидает нечто важное, и это внесет перемены в размеренную жизнь. Уже вносило, хоть еще и не было сказано главного.

Рекрутирование набирало ход по всему Айдыгеру. Жители бывших Зеленых земель, столкнувшиеся с подобным еще в прошлом году, задавали вопросы:

– Опять на нас идет кто-то?

– Кому мы снова жить не даем?

– Откуда напасти ждать?

И слышали в ответ:

– Обо всем узнаете на сангаре.

Впрочем, набирать воинов в нашу новую армию мы начали еще раньше и тогда уже объясняли людям, что нужно охранять рубежи. Так что кто-то считал, что продолжается набор язгуйчи в крепости, а кто-то более внимательный заметил разницу. Если поначалу наши вербовщики приглашали на службу дайната, обещая сытую и обеспеченную жизнь… в некотором роде. То теперь вновь собирались мужчины, и ягиры проверяли, на что они способны. И распространилось это уже на весь Айдыгер.

А еще пылали горны в кузнецах, били молотами кузнецы, и ковали они клинки, наконечники для стрел и что-то вовсе непонятное, о чем рассказывать не спешили. Начали свозить в Иртэген ньин – тот самый камень, смесь из которого воспламенялась на воздухе, и над ним колдовали Элькос и Тимер. Байчи почти не отходил от них, а ягиры ежедневно звенели ленгенами, усилив свои тренировки. В воздухе витала угроза, но откуда ее ожидать и чего именно, оставалось неизвестно. Тем более ньиндан был средством нападения, а не защиты. И это вовсе ставило в тупик.

Но сегодня тайн, оберегаемых нами на протяжении долгого времени, не останется. Ради того, чтобы услышать правду, люди и пришли на сангар. Мы призвали не только друзей и союзников, не только соседних каанов, но и айдыгерцев со всех концов нашего юного государства. От каждого поселения по два-три человека, чтобы они после могли передать остальным. Одному могли не поверить, и потому был второй, а где-то и третий, чтобы подтвердить истинность слов первого.

И сейчас мы проходили мимо них всех. Я видела одежду в цветах двух исчезнувших таганов. Они пестрели среди уже привычных платьев бывших Зеленых земель. Во взглядах этих людей легко угадывалось любопытство. Если Танияра успели увидеть во многих частях Айдыгера, то я была еще незнакомкой, о которой слышали все, говорили много, а воочию не лицезрели ни разу. Не просто иноземка, но пришелица из другого мира, чьи волосы полыхали на солнце подобно огню.

Но вскоре они забудут обо мне и моих волосах, потому что услышат нечто более грандиозное и невероятное, чем рыжеволосая жена дайна с зелеными глазами пагчи. Это понимание наполняло мою душу торжественным трепетом. Сердце отбивало взволнованный ритм, и руки подрагивали. Я взывала к духам Белого мира и к моему небесному Покровителю, умоляя даровать мне сил и твердости в голосе, потому что от этого зависело, поверят нам или же посчитают услышанное выдумкой. И Хэлл, будто спеша успокоить меня и подбодрить, ласково гладил щеки легкими касаниями ветра. «Я здесь. Я всегда рядом…»

Улыбнувшись моему заботливому хранителю и защитнику, я подняла взор к небу, и за легкой дымкой облаков мне почудился прекраснейший во всей Вселенной лик Создателя Белого мира. На Его губах играла знакомая добрая и чуть лукавая улыбка. Уж не знаю, соткало ли Его мое воображение, или же Отец и вправду пришел подбодрить меня, своего посланника к Его детям, но на душе стало и вовсе светло и спокойно.

Мы приблизились к деревянному помосту, но не поднялись на него сразу, потому что перед ним стояли наши гости, и не только тагайни. Танияр направился к ним, и я, разумеется, следом.

– Милости Отца вам, братья, – сказал дайн всем разом.

– Милости Создателя и всех духов этого мира, – приветствовала я тех, перед кем мы остановились.

На меня смотрели разными взглядами, но пренебрежения я не увидела. Настороженность, любопытство, задумчивость, но не брезгливость или воинственность. Уже неплохо.

– И вам милости духов, дайн и дайнани, – послышались ответы. – Пусть они будут добры к вам и вашему сыну.

– Благодарю, – кивнул им Танияр, а после, посмотрев на меня, начал представлять тех, кто пришел выслушать нас: – Каан Больших валунов Таныс, каан Пяти селений Гурут, старший каанчи тагана Холодный ключ Уриншэ, младший каанчи тагана Лесная тень Гулек…

Дайн продолжал представлять мне каанов или их посланников, а я, признаться, с удовольствием слушала названия таганов, которые мы проезжали с Архамом, когда возвращались от илгизитов. Холодный ключ! Первый таган после Курменая. Тот самый, откуда была родом Мейлик, настоящая Мейлик, и куда уехала из Зеленых земель ее мать Хенар. Несчастные женщины, погибшие ради того, чтобы самозванки могли вернуться сюда под их именами. И всё же примечательным было не это, а то, что правитель Холодного ключа посчитал призыв Танияра важным и прислал своего наследника. В отличие от Кашура из Курменая, этот каан решил выслушать.