— Вы сильно растратитесь? — обеспокоилась я.

— Не волнуйтесь, дорогая, — улыбнулся магистр. — Теперь, когда торжества закончились, я займусь поиском возможного восполнения моих запасов. Более препятствий нет.

— Да, Его королевское Высочество занял наше время, — улыбнулась я. — Как только принесете мне маску, я отправлюсь с дядюшкой с инспекцией и посмотрю, как работают наши заведения.

— Не терпится? — лукаво сверкнул глазами маг.

— Вы же знаете, мне тяжело быть без дела, — ответила я. — Впрочем, ирэ весьма недурно скрашивают мой досуг. Они сейчас более важны, чем дела, в которых я не могу принимать непосредственного участия. Так что просто хочу посмотреть успехи, которых мы достигли за прошедшие три года.

— Думаю, вы будете довольны, — сказал Элькос и поднялся с места. — Однако не станем откладывать. Сейчас же отправлюсь готовить вашу маску.

Но уйти он не успел. Дядюшка, помирившись с тетушкой, пришел поздороваться с магистром, и беседа затянулась. Уходил магистр ближе к вечеру, который прошел тихо и спокойно. Иных гостей в доме графа Доло так и не появилось. Герцог Ришемский не пришел.

— Ах, как было бы хорошо выехать за город на пикник, — мечтательно сказала я, поглядывая по сторонам.

День и вправду выдался чудесным. Лето уже вступало в свои права, и в этом была некая прелесть. Я покинула Белый мир в преддверии осени, когда до долгой-долгой зимы оставалось совсем немного. Однако теперь лето для меня продолжилось, и это было восхитительно! Если говорить о теплых днях, конечно. Никакое лето не могло искупить разлуку с возлюбленным, но его продолжению я все-таки радовалась.

— Мысль недурна, — ответил дядюшка. — Пожалуй, мы так поступим. К тому же вы, должно быть, соскучились по верховой прогулке. С условием, конечно, что вы будете осторожны.

— Я буду очень осторожна, — заверила я. — Мне и вправду хотелось бы проехаться верхом. Это будет чудесно: и пикник, и прогулка верхом.

— Как ваша обновка, госпожа Таньер? — со светской вежливостью полюбопытствовал граф. — Удобно ли села?

— Благодарю, ваше сиятельство, сидит замечательно, — с улыбкой ответила я.

Разговор, разумеется, зашел о маске. Ее я получила от магистра еще вчера, но ближе к вечеру, потому свою инспекцию я отложила до сегодняшнего дня. Мы как раз ехали к Лекарскому дому для простого сословия. И маска сидела на мне, как родная кожа. Когда Элькос отдал мне удлиненную плоскую шкатулку, я испытала острейшее любопытство, ожидая, что увижу свое новое лицо. Еще была удивлена, отчего лицо это так узко. Даже предположила, что маска скручена на подобии свитка. Но ошиблась.

Когда я открыла шкатулку, то увидела обычную маскарадную маску, какая обычно закрывает только верхнюю часть лица. У моей еще имелся небольшой наносник, вроде того, какой был на шлеме ягиров. Правда, маска была мягкой, даже приятной на ощупь.

— И как же это будет выглядеть? — с недоумением спросила я у магистра, вертя в руках маску.

— Так наденьте и узнаете, — пожал он плечами.

— Но тут нет ни дужек, ни завязок…

— За кого вы меня принимаете, девочка моя? — сухо вопросил Элькос. — Какой-нибудь ремесленник или портной? Я — маг. Моя задача не пошить вам костюм, но сотворить чудо! Иначе можете носить густую вуаль, — фыркнул он под конец, и я обняла ворчуна:

— Ну, простите же меня, мой дорогой друг, я вовсе не желала вас обидеть, — и поцеловала его в щеку.

— Надевайте, Шанни, надевайте, — делано отмахнулся магистр, но глаза снова потеплели.

Подержав маску в руках еще с полминуты, я приложила ее к лицу. Иного способа надеть я не видела, да и по-прежнему не представляла, как она будет держаться. Однако уточнять не стала, попросту не решилась. Наш дорогой маг и ядом мог нашпиговать, это я знала прекрасно. Мне, правда, от него никогда не доставалось, а вот на Дренге я этих уколов насмотрелась вдоволь.

Так вот, я приложила маску к лицу, и у меня возникло ощущение, что по моему лицу расползлась прохладная медуза, облепила кожу и… исчезла. Я попросту перестала что-либо замечать, то есть исчезло ощущение чужеродной субстанции. Магистр, шагнувший ко мне, деловито провел пальцами по моему носу, словно пригладил, и удовлетворенно хмыкнул:

— Всё ж таки талант с годами только крепнет, — не без самодовольства произнес маг. — Прекрасно вышло. — И развернул меня к зеркалу: — Да полюбуйтесь же вы на себя. Я всю ночь готовил вам новое лицо.

Я устремила взор в зеркальную поверхность и приоткрыла рот от изумления. На меня смотрела молодая женщина весьма безыскусной внешности. Глаза ее были серыми, несколько длинноносая и с тонкими губами. Подбородок стал каким-то смазанным… безвольным, а волосы сильно потемнели и теперь казались вовсе не рыжими, а темно-каштановыми. От Шанриз Тенерис не осталось ничего, кроме роста и сложения.

— Ох, — вздохнула я и кашлянула. Голос мне показался несколько ниже, чем обычно. Элькос сверкнул лукавым взором, и я произнесла: — Благодарю, магистр, это невероятно…

И вновь кашлянула, но голос так и не вернулся, и маг довольно потер руки.

— Не старайтесь прочистить горло, дорогая, — сказал он с улыбкой, — голос вернется, как только снимите маску.

— Но как же мне ее снять? — изумилась я, не сводя взгляда со своего отражения. — Границ совершенно нет. Я не понимаю…

Элькос со вздохом покачал головой, после провел пальцами мне по виску, и маска сползла с моего лица. Из зеркала вновь смотрела я.

— Невероятно, — повторила я, и голос мой прозвучал уже привычно. После вновь обернулась к магистру и от души обняла: — Вы восхитительны!

— То-то же, — вновь с самодовольством ответил маг и подставил щеку. А после добавил: — Кстати, если вы придумаете новый повод для беспокойства, то говорю вам сразу — никто другой снять ее с вас с такой легкостью не сможет. Я ее делал, вы — хозяйка. Маска, скажем так, знает только нас, потому на чужие прикосновения не отзовется.

А утром, когда мы с дядюшкой собирались в нашу инспекционную поездку, я надела не только маску, но и платье дочери Левит. В общем, спрятала теперь и свое сложение. Осталась только походка, и я даже прошлась перед зеркалом, то прихрамывая, то вразвалочку. Наконец усмехнулась и махнула рукой, решив, что непременно забудусь.

— Сестра Дайни, — произнес его сиятельство, оглядев меня с ног до головы внимательным взглядом, — рад наконец-то с вами познакомиться. Вот как вы, стало быть, выглядите. — Я важно кивнула и весело улыбнулась — мне всё нравилось. — Тогда прошу проследовать со мной в коляску, мы можем отправляться по нашим с вами делам.

И мы отправились. Лекарский дом был первым в нашем списке. Мы решили начать с бедных кварталов, чтобы с просмотром других учреждений вернуться к особняку графа. А как только мы сели в коляску, исчезла Шанриз Тенерис и окончательно воцарилась Дайни Таньер, потому что кучеру наши разговоры все-таки были слышны.

— Как находите столицу, сестра? — спросил меня дядюшка, заметив, что я часто поглядываю по сторонам. — Вы ведь ее еще так толком и не увидели.

— Суетно, ваше сиятельство, — ответила я. — Как и положено всем столицам.

— Там, откуда вы приехали, также суетно?

— Иначе, — ответила я с улыбкой. — Есть некая общность, люди более взаимосвязаны, чем здесь. Этот город можно сравнить с муравейником, где каждый занят своим делом.

— А там? — полюбопытствовал граф.

— А там ты словно бы находишься в большом доме, где все двери открыты, и жильцы могут заходить, куда им вздумается, не мешая этим остальным, — чуть подумав, ответила я. — Одна огромная семья, с радостями и печалями, раздорами и спорами, но семья.

— Любопытное сравнение, — отметил дядюшка. — Признаться, мне бы хотелось побывать там.

— И мне бы хотелось пригласить вас, — ответила я и вздохнула. — Если Боги будут милостивы, то всё сбудется.

Тем временем мы приблизились к Лекарскому дому. Его открыли еще при мне, и я сама занималась просмотром рекомендательных писем врачей, которым собиралась дать работу. С теми, кого я отобрала, мы беседовали вместе с дядюшкой. В результате, нами было принято пятеро. Желающих было в десятки раз больше, но мы безжалостно отсеяли честолюбцев, которые намеревались лишь получить имя в работе с нами и уйти, чтобы собрать практику уже среди более обеспеченных пациентов. Их добросовестность была под большим сомнением. Были и шарлатаны, искавшие легкой поживы, а одного из претендентов я и вовсе посчитала опасным. Совершенно нездоровый человек, истинный маньяк. Он рвался проводить исследования на своих пациентах, исходя из того, что простого люда много, и он крепче и выносливей знати. На него я подала бумагу в Службу юстиции и поручила Гарду лично расследовать его деятельность.