Таллос

После обеда, когда Таллос уже собирался немного вздремнуть, в дверях малого зала показались военный советник Кахлер и начальник городской стражи Ханос. Император кивнул, приглашая их войти внутрь.

– Что слышно об Армии Повстанцев?– нетерпеливо поинтересовался Таллос.

– Мы выполнили приказ, ваша Светлость,– тихо сказал Кахлер.– Вчера были уничтожены все солдаты и рабочие в Восточном поселении у Речного Перекрестка. Никому из сотни повстанцев не удалось выжить, за исключением раненного гонца, которого мы не стали преследовать, чтобы он донес весть Рею Кларку. Все баллисты сожжены. Наемники-калхины потеряли в схватке шестерых, наших солдат погибло девять, еще несколько легко ранены.

– А что с легионом Моргуса?

– Они направляются к армии повстанцев с Севера. Через четыре дня мы зажмем этих дерзких наглецов-повстанцев в кольцо, и тогда точно никто из них не вырвется. Ни один солдат.

– Этот ублюдок, Рей Кларк, хитрый как черт, ему даже удалось ускользнуть от метаморфов. Как бы он опять не скрылся от нас… Кахлер, что сообщает твой человек из Армии Повстанцев?

Военный советник тяжело вздохнул:

– К сожалению, я уже три дня не получал от него вестей, но ваше поручение – убить Рея Кларка в случае непредвиденных обстоятельств – ему точно передали.

– И все же я хочу немного подстраховаться…– император внимательно посмотрел на Ханоса.

– Ваша Светлость, у меня как раз есть на примете два отчаянных головореза. Они с радостью выполнят ваше поручение и принесут на блюдечке голову этого предателя Рея Кларка.

– Хорошо, Ханос. Пошли их немедленно, пусть запишутся добровольцами к повстанцам, и доберутся до гнусного дезертира. Пообещай от меня награду – двести золотых за его голову.

Начальник городской стражи почтительно кивнул и тут же вышел из залы.

Золотистый луч солнца выглянул из-за плотной шторы, и император слегка сощурился:

– Кахлер, наши войска уже готовы выступать?

– Все в полной готовности, Ваша Светлость, все ждут только вашего приказа.

– Боевые маги прибыли?

– Прибудут сегодня к вечеру.

– Завтра утром пусть армия выдвигается из столицы, навстречу повстанцам. В конце недели я хочу праздновать нашу Триумфальную победу, мой старый боевой друг Кахлер. Надеюсь, ты меня не подведешь…

– Вы… останетесь в столице?

Император злобно оскалился:

– Надеюсь, у вас хватит сил разобраться с этой кучей отребья и без участия императора… Запомни, ни один из повстанцев не должен выжить… А после мы вырежем их семьи как сорную траву в поле…

Таллос взглянул на военного советника холодным безжалостным взглядом волка, и у Кахлера в очередной раз закралось странное сомнение: « Черт возьми… все же человек или на самом деле кровожадный зверь мой Светлый Император…»

Советник приложил ладонь к груди, и чуть кивнув, направился на выход из залы, исполнять поручения императора…

Рей

Старик достал из-за пазухи смятую пачку сигарет, медленно присел на кирпич и щелкнув зажигалкой, неторопливо закурил, задумчиво выпуская из ноздрей сизоватый дымок:

– Значит ты, паря, Максимкин приятель… а я уж грешным делом подумал, что какой-то ворюга на участок Данилыча забрался. Дай, думаю, малость проучу.

Рей усмехнулся, глядя на бравого старика, который не мигая буравил его внимательным взглядом выцветших голубых глаз

– А вы, стало быть, с Максимкой, сослуживцы?

– Можно и так сказать.

– Звать-то тебя как, парень?

– Сергеем зови, старик.

– Меня можешь звать дядя Гришка, – дед протянул Рею сухую широкую ладонь.

Рей пожал ее, почувствовав довольно сильное рукопожатие, и понял, что сил у этого старика действительно хоть отбавляй.

– Дядя Гришка, а как же ты не испугался на воров с кулаками идти? Ведь немолодой уже, а если вдруг невзначай бока намнут?

Старик отбросил окурок, и хитро ухмыльнулся:

– Эх, знал бы ты меня раньше, Сергей! Я тут в молодости все окрестные деревушки вот здесь, в кулаке держал.

Он показал свой большой темный кулак.

– Силен, значит, был в драке?

– В драке? – широко улыбнулся старик, обнажая крупные желтоватые зубы.– В жизни-то кулаками махал всего пару раз, да и то в армии. Меня и так все мужики боялись и уважали. Только не подумай, что хвастаюсь. Силен я в молодости был, прямо как наш былинный Илья Муромец. Двухсотые гвозди на палец в кольцо наматывал. Я же, Сергей, с юности в колхозной кузне пахал.

– Мой отец тоже кузнец. Я раньше тоже помогал ему в кузне.

– Значит толк имеешь… – усмехнулся собеседник в седые щетинистые усы, – Слушай, а где Максимка-то, я его уже пару лет не видел.

– Меня привез, а сам по делам уехал.

– Понятно. Сам-то откуда будешь?

– Из Тихореченска.

– Значит тоже из военных?

– Да, старший лейтенант.

Старик задумался, наверняка вспоминая прошлое. Его глубокие морщины на лице на короткий миг разгладились.

– Да, Серега, я вот думаю, хорошо, что сейчас российскую армию опять стали укреплять и поднимать авторитет военных. Как говориться – не хочешь кормить свою армию – придется кормить чужую.

– А это ты, дядя Гриша, в точку сказал. Хорошая и сильная армия – основа государства и сильной Империи.

Рей с грустью вспомнил, как печально закончилась его блестящая военная карьера в Ламарии.

Дядя Гриша почесал огромной пятерней затылок:

– Ну что, Серега, так и будем здесь сидеть, как два тополя на плющихе? Пойдем, покажу тебе свою домашнюю кузню. Заодно и по сто грамм выпьем за знакомство.

Старый кузнец жил один, в самом центре деревушки, в добротном кирпичном доме с кованными зелеными воротами и высоким забором.

– Да… старость, конечно, не радость, – проворчал старик,– смолоду-то думал что сносу мне не будет. А сейчас что ни день, то спину малость прихватит, то суставы к сырости ломит… В кузнице уже редко работаю. Да и заказов сейчас нет, хутора наши окрестные совсем опустели.

– Куда же все уезжают?

– В город тянутся, за лучшей жизнью… Нашу деревеньку и вовсе хотели под снос пустить, и построить здесь турбазу для буржуев, ко мне ухари с города приезжали, предлагали однокомнатную квартиру в райцентре за мой дом, да только я им шиш показал, и нашим оставшимся жителям сказал, чтобы не дергались… Я же тут вроде как за старосту…

Они вошли в небольшую каменную кузницу во дворе, и на Рея сразу же нахлынула волна воспоминаний: как в юности он помогал отцу раздувать горн, таскал уголь, делал первые заготовки, звеня молотом по наковальне, а после работы аккуратно складывал клещи, оправки и прочие инструменты на полочки. Кузница любит порядок.

« Если хочешь стать хорошим мастером, Рей, тебе нужна не только сила и выносливость, но терпение, и сноровка…» – вспомнились слова отца.

– Ну что, Серега? – усмехнулся старик, – как-нибудь на досуге раздуем горн?

Рей удивленно кивнул.

– Ладненько, пойдем. Угощу тебя своим домашним самогоном.

Они сели в беседке, густо заросшей диким виноградом.

Дядя Гриша по-хозяйски достал из маленького холодильника запотевший пузырь, и пару тарелок с салом и огурцами.

– Давай за знакомство, Серега!

Рей выпил рюмку огненной воды, которая сразу же крепко ударила в голову и закусил ломтиком копченого сала.

– Я, Сергей, когда срочную служил, тоже малость на войне побывать пришлось. В Афгане.

Старик закурил, наверняка вспоминая молодость.

– После учебки в Ташкенте сначала оставили там и дослуживать, а месяца за три до дембеля нас забросили в Афганистан. Однажды сопровождали мы колонну в Баграм. На горном перевале моджахеды обстреляли и разбили нашу колонну. Половину солдат убили, половину в плен взяли. Ящики с оружием и сухпайком разграбили, а всю технику сожгли. Мне и Витьке Зайцеву удалось убежать и спрятаться в ущелье, мы просидели там до глубокой ночи. А после, под покровом темноты, стали выбираться назад, к своим. Так и шли по ночам, а днем прятались, как землеройки, в горных камнях.