— Больше никогда так не говорите со мной, — жалобно попросила я, и он заверил:

— Клянусь, дорогая. Я буду более терпелив и нежен… заботлив, простите.

— Я прощаю вас, — с ноткой кокетства ответила я и умиротворенно вздохнула.

Теперь можно было немного расслабиться, и я, чуть помолчав, решила поддержать веру в мою чувствительную натуру, потому от тревоги перешла к восторгу и умилению, раз уж «выплакалась и простила». Еще некоторое время я уделила восторгу, рассматривая фонтаны, аллею и вообще это милое место, где мы оказались волей случая. Привлекла и нашего провожатого:

— О, господин Штоссен, позвольте выразить вам свое восхищение! Ваше поместье просто невероятно!

— Благодарю, — с полуулыбкой склонил он голову, не спеша опровергнуть своего владения чужой землей.

Впрочем, может мы уже успели познакомиться с первым танром? Кто знает… И я с новым интересом посмотрела в спину нашего провожатого. Если это так, то он и вправду совсем не отличается от любого из тех, кто окружает меня. С виду обычный человек, и заподозрить, что в этом теле обитает древняя сущность, совершенно невозможно. Хотя, конечно, вряд ли. Элькос говорил о магах, которые живут здесь и служат духам. Скорей всего, это и есть маг — наш современник.

А потом мы вышли к особняку, и я даже испытала разочарование, потому что и в нем таинственного не было ни капли. Даже архитектура была вполне привычна, будто дом перестраивали под каждую новую эпоху.

— Ах, какой милый особняк, — всё равно восхитилась я, хотя, признаться, рыбки мне понравились больше.

— Прошу вас, — приглашающим жестом повел в сторону особняка Штоссен. — Сейчас вас проводят в гостевые покои. А позже, когда вы передохнете, пригласят в столовую. Только прошу вас, если пожелаете прогуляться, кликните прислугу.

— Да, разумеется, — с достоинством ответил Нибо, и мы вошли в особняк…

Мы с Нибо брели по узким дорожкам, вившимся среди деревьев в саду, где плоды на ветвях успели налиться сочностью. Несколько преждевременно, но здесь царила магия, и потому наше удивление сему факту было фальшивым, хоть и высказано оно было с предельной искренностью. Слуга, сопроводивший нас сюда, с улыбкой ответил, что в их местах урожай созревает рано. Мы сделали вид, что удовлетворились ответом, даже позавидовали, но остались при своем мнении.

— У меня на юге в это время и то не все еще созревает к этому времени, — тихо фыркнул Ришем, когда лакей, объяснив нам границы дозволенные для прогулки, исчез из поля зрения. Я с герцогом согласилась, уж он-то точно знал, о чем говорил.

Уже вечерело. Солнце, щедро поливавшее землю лучами, постепенно клонилось к закату, и жара отступила. Несмотря на обещание Штоссена, нас пока никто и никуда не приглашал. Апартаменты выделили весьма недурные, объединенные внутренней дверью, обед подали в комнаты, а знакомиться с нами хозяева не спешили. Да и карета наша всё еще не вернулась за нами.

Избегая откровенных разговоров в доме, мы с герцогом говорили о самочувствии Элькоса, о котором мы тоже всё еще ничего не слышали. Еще обо мне и моем состоянии. Немного поиграли в семью, на случай, если нас подслушивают, чтобы не нарушать созданного нами образа, даже повздорили, и «деверь» вновь успокаивал «невестку», обещая в который раз быть терпеливей. Потом «помирились» и после обеда разошлись по комнатам, чтобы вздремнуть, раз уж заняться более нечем.

А к вечеру я сказала, что желаю прогуляться. Следуя указаниям Штоссена, мы призвали лакея, и он повел нас в сад, где и оставил одних, если не считать Эгнаста, шагавшего за нами. Ему, кстати, не удалось побродить по дому даже под предлогом заботы о хозяевах. Вежливо, но непреклонно нашего соглядатая вернули в комнаты и обещали дать нам всё, о чем мы попросим. А раз ничего подсмотреть и узнать не вышло, он тоже решил развлечься прогулкой.

— Итак, мы здесь, — произнес негромко герцог, когда удостоверился, что рядом никого постороннего нет. Я посмотрела на моего новоявленного родственника, и Нибо коротко вздохнул: — Понять бы к добру или к худу, — он усмехнулся и, взяв меня за руку, поднес ее к своим губам: — Позвольте выразить вам свое восхищение. Вы прекрасно сыграли недалекую набожную особу с трепетной душой.

— А вы грубияна, — фыркнула я, но улыбнулась и ответила: — Иначе мне был не скрыть своего волнения. Взять себя в руки совершенно не получалось.

— Оно и к лучшему, — сказал Ришем. — Вышло весьма достоверно, да и характер своего персонажа вы проявили сразу.

Мы на некоторое время замолчали, и я посмотрела на лужайку, мимо которой мы проходили. Она была центром сада, в этом не было сомнений. А посреди этой лужайки стоял очередной фонтан. Примечательный, стоит признать. Он не выглядел каким-то особенным, но казался уютным. Чаша фонтана не имела формы круга, она была… бесформенной, скорей, представляя собой какое-нибудь озеро. С одного края возвышалась скала в миниатюре, и с нее в озеро низвергался «водопад». А в «озере» по плечи была видна девушка. Она подняла руки, соединила раскрытые ладони и подставила их под падающие струи.

— Какая прелесть, — искренне восхитилась я.

— Да, мило, — согласился его светлость. — Запомню-ка я идею, мне такой тоже пригодится.

— Все-таки вы невероятно корыстны, — ткнув его кулаком в плечо, усмехнулась я. — Даже тут изыскали себе пользу.

— А я вам, о чем говорил, — со значением отозвался Нибо. — Но будем честны, это не корысть. Это умение оценить и использовать. Весьма безобидная черта.

— Вреда от этого точно никому не будет, — согласилась я.

— Зато польза на лицо. Красиво, занимательно, и если у кого-то такое еще появится, то я смело скажу, что повторили за мной. Отсюда следует что?

— Что? — полюбопытствовала я.

— Что я оригинален. Вот какой я молодец. Да, я корыстен, сдаюсь.

Я рассмеялась, однако вскоре вздохнула и спросила:

— Как думаете, Элькос уже пришел в себя?

— Будем надеяться, — ответил герцог.

И вновь мы замолчали. Я еще раз посмотрела на фонтан и перевела взгляд на дорожку, уводившую нас теперь к цветущим клумбам. Аромат цветов густо заполнил воздух, но он не был навязчивым, и я с удовольствием втянула носом приятный запах. Между клумб стали появляться небольшие скамеечки, где могли разместиться не больше двух человек, однако мы прошли мимо, решив продолжить пешую прогулку.

— Кстати, — посмотрев на Ришема, произнесла я: — Что вы изобразили? Тот ваш бурный всплеск при упоминании нашего общего родственника — сцена ревности или раздражение? Выглядело, как ревность. Отсюда вопрос: вы ревнуете некую добрую славу вашего брата или же меня к нему? Я хочу понять, чтобы и самой подстроиться под вашу историю.

Нибо откинул голову и рассмеялся, а после вновь поцеловал мне руку и отпустил ее.

— Я ведь уже говорил, что обожаю вас? — я не стала кокетничать и кивнула. — Вы совершенно верно ухватили суть. Я и вправду пытался выказать ревность. Мне вдруг подумалось, что мое особое к вам отношение могут заметить. Все-таки влюбленность тоже оставляет след. Так вот чтобы не было домыслов, я и пояснил возможность подобной отметины на ауре. Теперь Штоссен знает точно, что я имею к вам определенную склонность. Раз уж мы здесь, я хочу свести к минимуму возможность нашего разоблачения.

В этот раз ответить я не спешила и смотрела на его светлость испытующе. Он вопросительно приподнял брови, но, кажется, понял мою настороженность верно и всплеснул руками:

— Дорогая, вы вновь ожидаете от меня подвоха? Да, вы мне дороги, и это для вас давно не секрет. Да, я еще недавно видел шанс для своих чувств и наших отношений, и это вам тоже известно. И вы не можете не помнить, что мы всё это уже обсудили и пришли к определенным выводам, особенно после того, как мне стали известны подробности вашей жизни и перемены в ней. А еще вы помните, что смирять свои порывы я умею и уже давным-давно научился жить так, что чувства не мешают моему существованию совершенно. Я не страдал без вас, хоть и был бы счастлив заполучить ваше внимание. Моя жизнь меня устраивает, и создавать сложности ни себе, ни вам я не намереваюсь. Мои чаяния как вспыхнули при нашей встрече, так вновь и угасли, а за время путешествия, я и вовсе перестал мечтать о чем-то большем, чем наша дружба. Однако свой след мое отношение к вам вполне могло оставить, и я лишь подбираю провисшие нити нашей с вами истории, дабы не попасть впросак. Чем меньше догадок и подозрений, тем легче нам будет покинуть это поместье. Так что переживать и опасаться вам нечего, я не предам вашего доверия. Надеюсь, я вас успокоил?