Он вновь подал мне руку. Мне оставалось лишь исполнить повеление монарха, скрыв в душе вспышку негодования. Романтичного? Романтичного?! Он бы еще сказал, что там даже нет картинок! Это что же? Мужчины считают, что женщины глупы, или же почитают нас за детей? А между тем, женщины не единожды доказали свой разум! К примеру, матушка. Она нередко занимает главенствующую позицию в нашем семействе. И идея, чтобы на моем дне рождения непременно присутствовал сам король, принадлежала именно ей. И что? Отец отправился исполнять. Впрочем, тут бы мне возразили, что это показывает степень любви и уважения мужа к своей жене. А то и вовсе: «Это было его собственным решением». И все-таки…

Додумать я не успела, потому что мы вывернули к пруду, и я увидела застывших в изумлении гостей. И я бы даже могла округлить глаза и воскликнуть, подобно простолюдинке: «Ого!» – однако поступила так, как сделала бы это Амберли. Я скромно потупила взор и растянула губы в той самой рассеянно-милой улыбке. Впрочем, это не мешало мне увидеть, как ошеломление и замешательство, продлившиеся всего лишь короткий миг, сменились реверансами и склоненными головами. Забавно, но вышло так, что кланялись не только Его Величеству, но и мне.

— Еще ни одну дебютантку так не встречали, — шепнул мне государь. — Вы обречены стать центром внимания ни на один день.

Я бросила вороватый взгляд на родителей, но и они были заняты приветствием Его Величества. Король подвел меня к ним и остался рядом. Я так и застыла: по правую руку от меня стояли матушка с батюшкой, по левую – монарх.  И когда придворные и приглашенная знать распрямились, государь кивнул моему отцу, и тот, негромко прочистив горло, объявил:

— Ваше королевское Величество, — снова поклон государю, а после взгляд на гостей: — Высокородное общество, позвольте представить вам мою дочь – Шанриз, баронесса из дома Тенерис высокого рода Доло.

И я въевшимся в кровь отточенным движением присела в реверансе, не раболепствуя и не пренебрегая гостями. Раздались положенные аплодисменты, и я распрямилась. Государь, хлопавший вместе с остальными, улыбнулся мне и неожиданно весело подмигнул. Да уж мое представление стало небывалым по всем меркам.

— Поздравляю, дорогая Шанриз, — произнес король.

Он протянул ко мне руку, и вот тут я испытала замешательство. Подобного в правилах не было, однако оставалось лишь подчиниться, и я вложила в ладонь Его Величества свою ладонь. Он поднес ее к своим губам, и отпустил, не задержав дольше положенного по этикету времени. Что ж, это обычный знак почтения, потому я, хоть и смутилась, но присела в реверансе, благодаря за милость.

- Ступайте, ваше представление еще не закончено, — сказал мне король. После снова кивнул батюшке, и мое знакомство с высшим светом началось.

Большой парк был полон гуляющих. Впрочем, из-за невероятных размеров, он казался полупустым. Но я видела, сколько карет и колясок ожидает хозяев. Да и как иначе? Это ведь был Большой дворцовый парк. И если в чертоги короля входили лишь те, кто служил при дворе, то здесь гулять могли не только придворные и вельможи. Разумеется, менее знатные дворяне не упускали возможности пройтись там, где можно было встретить важных чиновников, представителей высокородной аристократии, а то и Его Величество.

Хотя именно его встретить в этом парке было не так просто, потому что государь предпочитал гулять подальше от любопытных взоров, и для этого имелся Малый дворцовый парк. Был он не так уж и мал, но попасть в него можно было только с территории дворца, а сделать это могли лишь обитатели вотчины правящей династии.

Я не могла, пока еще не могла. Впрочем, и в Большом парке я гуляла не ради встречи с государем, хоть была и не против данного события. Однако сегодня матушка привезла меня сюда по требованию графа Доло. Об этом сообщил отец, получивший послание от главы рода. Матушка, услышав новость, выглядела озадаченной, батюшка хранил на лице непроницаемое выражение, Амберли с тревогой переводила взгляд с одного на другого, а я просто ждала. Конечно же, мне было любопытно! Но сдержать ворох ненужных вопросов мне удалось. Всё равно цель этого свидания будет оглашена, если и не батюшкой, то дядей.

Я не переживала, что меня будут отчитывать за выходку на дне моего рождения. Родители, несмотря на оторопь, кажется, даже были довольны – после того, как король вывел меня к подданным под руку, внимание к моей персоне было невероятным. А на утро гостиная была заполнена цветами и подарками. Подарки вернулись отправителям, а цветы и послания, после того, как их прочитала матушка, исполнившая роль строгого цензора, остались. И если бы граф Доло был недоволен, он высказался бы, не откладывая в долгий ящик слова возмущения. Однако выговора не последовало.

Но спустя неделю пришло повеление привести меня в Большой дворцовый парк для встречи с главой рода. И раз он не отчитал меня уже на следующий день, значит, причиной встречи был не разнос. Тогда что?

— Быть может, граф сыскал для Шанни хорошую партию? — предположила матушка. — Это было бы чудесно.

— Мне это неизвестно, дорогая, — ответил отец, а я понадеялась, что наша встреча с дядей к замужеству не имеет никакого отношения.

Амберли с нами, разумеется, не поехала, ей прогулки на глазах общества пока были запрещены. Еще одна глупая традиция, на мой взгляд, но приходилось слушаться. Сестрица набралась терпения, а вот я, напротив, сгорала от его отсутствия. И всему виной было любопытство. Что бы ни желал сказать граф, я хотела это услышать.

— Я хочу, чтобы вас провожали восторженными взорами, — заявила родительница. — В конце концов, нам может встретиться даже сам государь, и вы не имеете права испортить о себе впечатление после того, как он почтил вас своей милостью.

— Вы будете мной довольны, матушка, — заверила я ее и постаралась выглядеть скромно и со вкусом. И когда я вышла к ней, чтобы отправиться на встречу с графом, баронесса, пристально оглядев меня, кивнула и улыбнулась.

Большой парк был для меня «впервые», впрочем, не он один. В моей взрослой жизни всё было в первый раз, и потому вызывало любопытство. Однако многое из этого мне еще предстояло пережить, а пока мы просто прогуливались по аллеям, ожидая появления его сиятельства. Я не вертела головой, рассматривая убранство парка, но успевала охватить многое, пока в неспешном повороте окидывала взглядом всё, что только могла.

Наша беседа с матушкой была больше похожа на перетирание воздуха. Мы говорили о чудесной погоде, о том, как хорошо выглядит местная публика, да и, пожалуй, больше ни о чем. Обе мы были заинтригованы, и если родительница казалась мне заметно напряженной, то я просто изнывала от любопытства. Знакомых, способных отвлечь от ожидания и размышлений, нам пока не встретилось. А сами мы были не в силах найти подходящую тему для беседы, более вразумительную, чем обсуждение цветов, преобладавших в платьях женщин, которые попадались на нашем пути.

— Где нас должен ждать его сиятельство? — устав от бессмысленного брожения по ухоженным дорожкам, спросила я.

— Если бы я знала! — воскликнула матушка, обнажив свои чувства. — Всё, что передал мне ваш отец, – это пожелание графа, увидеть вас сегодня в Большом парке. Но я ума не приложу, где нам его искать, и о чем вообще хочет побеседовать с вами глава рода. Я взбудоражена и не знаю, чего ожидать. С одной стороны – приглашение может стать благом для всего дома Тенерис, а с другой… — она не договорила и картинно сжала виски кончиками пальцев. — Моя бедная голова, мое бедное сердце, мое неразумное дитя…

— Я вполне разумна, — с ноткой раздражения прервала я баронессу, но тут же добавила: — Не гневайтесь, моя дорогая матушка, просто я тоже заинтригованна и хочу поскорей узнать причину для нашего свидания с дядюшкой.

— Ох, — вздохнула родительница, — нам остается только лишь ждать.

— Знать бы еще – где, — усмехнулась я.

— Если вы заметили, мы гуляем с вами по дорожкам вблизи ворот. И с нами лакей, одетый в ливрее наших цветов. Думаю, так мы будем более приметны.