– Н-не знаю, – неуверенно ответила я и с опаской оглядела присутствующих.

– А зачем он согнал на остров тех, кто поверил в его спорное учение? Вот что тут делает тот молодой человек, который уже почти дохляк, если не перестанет пялиться на тебя? Сколько здесь обиженных бабами? Да они сами превратились в обиженных и ноющих баб, – гневно закончил он свою вызывающую речь, и мне стало совсем нехорошо.

– Лично я здесь потому, что мне грозила виселица, – неожиданно усмехнулся один из мужчин.

– Что?! – наш собеседник вскочил на ноги. – Ты не веришь в учение?

Неверующий криво ухмыльнулся и обменялся взглядами еще с одним последователем спорного культа. Их переглядывания заметили, и поднялся возмущенный ропот, все более нараставший, пока не превратился в настоящий гвалт. Я взглянула на капитана: он был доволен собой и тем эффектом, который произвела его речь. Подлив еще масла в огонь, Лоет окинул пещеру быстрым взглядом. Я попыталась понять, что он ищет, но так ничего и не разглядела из-за вскочивших на ноги учеников. Оказалось, что учение разделяют не все, и теперь между ними завязался ожесточенный спор. Капитан уже не вмешивался. Он сидел на подлокотнике в расслабленной позе и с интересом следил за происходящим.

Вдруг что-то сверкнуло, а через мгновение рядом с креслом осел тот самый молодой человек с перерезанным горлом. Лоет потрогал раненое плечо и презрительно фыркнул:

– Так и знал, что попытается. Парень уже озверел от… безбабья, – закончил с усмешкой пират. – И не надо кривиться. Убив меня, он бы… в общем, тебе вряд ли бы понравилось то, что он хотел сделать.

В сумятице никто не заметил произошедшего, адепты продолжали ругаться. Когда рядом с креслом появился Бонг с большим свертком, его не заметила даже я.

– Уходим, – коротко велел он и нырнул за шкуру, откуда, по-видимому, только что явился.

Здесь лежал старик. Глаза его были открыты и провожали нас уже незрячим взором. Я невольно вздрогнула, осознав, что он мертв, и посмотрела на Вэя, казалось, не обратившего на покойника никакого внимания. Бонг уверенно вел нас по узкому коридору, который прятался за следующей шкурой и уходил наверх. Уже вскоре на нас пахнуло свежим воздухом, и коридор вывел на поверхность.

– Какого черта?! – возмущенно воскликнул Лоет.

– Мне был неведом этот путь, меня вели духи, – ответил лекарь.

– Зачем вы убили старика? – я не могла удержаться от этого вопроса.

– Сам умер, я не трогал, – ответил Бонг.

– И все же ты мерзавец, – усмехнулся капитан и ответил на мой немой вопрос: – Ты еще не поняла задумки этого коварного коновала?

Я отрицательно покачала головой. Вэй вздохнул и устроил меня на своих руках поудобней.

– Ну думай же, Ангел мой, думай. Мне его замысел открылся, когда он сказал, что я скоро смогу все узнать, когда шли в ту пещеру.

Я снова помотала головой. Разгадывать загадки мне сейчас хотелось меньше всего. Во-первых, на улице было уже темно и усталость от нового приключения оказалась велика. А во-вторых, я не всегда могла понять изречения лекаря, так что осознать его задумку, боюсь, мне и вовсе не по силам. Лоет снова вздохнул. Он открыл рот, чтобы объяснить, но его прервал вопль за нашей спиной:

– Убийцы! Держи их!

– Чтоб их всех, – ругнулся капитан и оглушительно свистнул.

Издалека прилетел ответный свист, и мы побежали в ту сторону. Погоня не отставала, вскоре недалеко от нас просвистела стрела. Следом еще одна – и я взвизгнула, потому что мне показалось, что она задела Вэя.

– Мимо, – успокоил он.

Он снова свистнул, и отзыв раздался совсем близко. Из кустов выскочили двое пиратов.

– Прикройте! – гаркнул Лоет.

Мужчины вытащили пистолеты и выстрелили. Позади нас стало тише.

– Мы весь остров обыскали, – возмущенно говорил Мельник. – Нашли только оружие и одежду.

– Забрали? – спросил Вэй и, получив утвердительный ответ, спустился к шлюпке.

Лекарь зорко огляделся, заметил матроса, которому оставил Оли, и паучиха вернулась к своему хозяину. Когда шлюпка отходила от острова, снова засвистели стрелы. Матросы налегли на весла, и вскоре нас уже было не достать.

– Так вот, Ангел мой. Этот коварный тип, которому ты поручила держать одеяло, оскорбив меня недоверием, затащил нас сюда специально. Он знал, что я с ним не потащусь, потому сыграл на тебе. А много не надо было: спровоцировать меня, чтобы я спровоцировал тебя, и ты бы из своей вредности пошла мне наперекор. Я же ему был нужен, чтобы отвлечь всю эту сумасшедшую братию. Разве я мог смолчать, слушая их? А когда увидел эту чертову старую книгу, понял, что за сокровище искал этот негодяй.

– И поэтому ты отыграл свою роль до конца, – усмехнулась я. – Завел братьев, заставив переругаться, пока Бонг, никем не замеченный, сходил за книгой.

– Точно, Ада, – Лоет поддел кончик моего носа. – И я очень надеялся, что он знает, как вывести нас на поверхность.

– И вывел, – рассмеялся Бонг, любовно обнимая книгу, завернутую в кусок кожи. – Этот дурак даже не знал, что держит в руках. Это древнее учение, и я намерен с ним познакомиться. Я увидел ее во сне. Книгу держала в руках женщина, переодетая в мужчину, а за ее спиной стоял тот, кто привел ее ко мне. Я ждал вас, Вэй. Только не знал, когда вы появитесь.

– Поэтому вы так смотрели на меня? – спросила я.

– Не только, – подмигнул Бонг. – У меня осталось еще одно важное дело.

Он почесал Оли и замолчал. Лоет потерся носом о мой висок, чем вызвал немалое смущение и ненужные воспоминания о поцелуе в пещере.

– Ни я, ни Ада больше с тобой никуда не пойдем, – сказал капитан.

– И не надо, я сам с вами пойду, – засмеялся лекарь, и Вэй выразил вслух о нем наше общее мнение.

– Ханифа.

Лоет сидел на своей излюбленной бочке, жмурясь на солнце. Я опиралась на перила, разглядывая непривычный моему взгляду город. «Счастливчик» разрезал волны, уверенно направляясь в гавань Ханифы. У нас опять была сломана мачта, и левый борт уродовала пробоина – хвала Всевышнему, выше ватерлинии. Так ознаменовалась наша встреча с местным пиратским братством день назад. Мы их не трогали, они первыми начали. Мы ответили, на том и разошлись. И теперь наш многострадальный бриг нуждался в ремонте, чем Лоет и обязал заняться господина Ардо, который оставался на «Счастливчике» за старшего, пока мы продолжим наше путешествие по суше.

Да, мы наконец добрались до последнего этапа нашего пути. Правда, до города, откуда прибыл лекарь, купивший Дамиана, было еще далеко, но теперь морские приключения остались за спиной. И это навевало печаль и сожаления. С некоторых пор я все чаще становилась молчалива и задумчива, все более запутываясь в своих мыслях и чувствах.

За последнее время капитан стал вовсе несносен, раздражителен и требователен. Он гонял команду, придираясь к мелочам, говорил мне гадости в удвоенном, если не утроенном количестве и не забывал ввернуть, что уже не дождется, когда я переключу свое внимание с него на мужа. Но стоило мне оскорбиться и начать его игнорировать, как сумасшедший пират делал все, чтобы я вернула ему свое внимание. Подобным поведением Лоет извел всех и вся, но себя, кажется, больше всего, потому сегодняшнее утро началось со слов:

– Дети мои, возрадуйтесь, я снова с вами.

Почему-то после этого команда облегченно выдохнула, а Бонг шепнул мне:

– Он опять в своем уме.

– Ну слава Всевышнему, – усмехнулась я.

Тот Лоет, который брюзжал, ворчал, жалил и язвил сверх всякой меры, мне нравился гораздо меньше, чем наш капитан, который не переходил разумных границ… ну, почти не переходил. Впрочем, говоря о странностях капитана, нельзя не отметить, что и я не ограничилась только задумчивостью. Дурное настроение и меня не желало оставлять надолго. Я уговаривала себя, что скоро все закончится, я воссоединюсь со своим мужем и стану прежней Адалаис, но тут же приходило в голову, чего я лишусь, и это вызывало раздражение. И никакие уговоры, что добропорядочные женщины должны сидеть дома за книгой или пяльцами, растить детей и делать жизнь супруга приятной, а не носиться босиком по палубе, размахивая палкой, которую недавно сменили на настоящую саблю, не помогали.