— И не подумаю, — ответила я.

— Я буду вынужден вам помочь…

— Нет!

Вскочив с дивана, я отступила за него, оставив предмет мебели своей защитой. В это время Утткер достал из внутреннего кармана черный камень в серебряной оправе, висевший на обычном шнурке. Он надел шнурок на шею и позвал:

— Ваша светлость, посмотрите на меня.

Ощущение, что невидимые руки сжали мою голову и повернули ее в сторону менталиста, было столь сильным, что я вскрикнула и схватилась на виски.

— Да, обойдемся без лишних препирательств и борьбы, — одобрил Хикклер.

Поймав мой взгляд, Утткер уже не выпускал меня из ловушки. Он приблизился и произнес:

— Сними платье.

Руки мои сами собой потянулись к верхнему крючку, но расстегнуть всё самостоятельно у меня не вышло, и Хикклер подошел, чтобы помочь. Он отвел в сторону мои волосы, умело пробежался пальцами по оставшимся крючкам, и платье скользнуло к моим ногам. Маг присел, он снял с меня туфли, после его ладони скользнули под подол сорочки, неприлично короткой по правилам, которые диктовала мораль, но Иву нравилась именно такая длина, и я не стала ему отказывать в его капризе.

Хикклер спустил вниз чулки, и я послушно подняла одну ногу, затем вторую, позволив ему снять их. Маг распрямился, его горячие ладони легли мне на бедра, и, склонившись к моему уху, он шепнул:

— Не сейчас, но однажды… — фраза, наполненная понятным смыслом, осталась недосказанной.

Я вяло дернулась, и он отступил, произнеся уже иным тоном:

— Лайсс, приступай. Помни, что я тебе говорил. Не спеши, не усиливай воздействие. Ее светлость нужна нам в своем уме.

— Я всё помню, — ответил Утткер с ноткой раздражения, а затем велел мне: — Садись на диван.

Послушно вернувшись на диван, я села и замерла, уместив руки на коленях. Внутри всколыхнулось раздражение и противление происходящему, но сил как-то выразить это не было. Однако я еще успела ухватить мысль, что надо думать обо всем случившемся, чтобы сохранить в памяти, а потом мир сузился до мягкого обволакивающего голоса, звучавшего прямо в моей голове, потому что его слушать хотелось всё больше…

— Что там за шум? — вопрос герцогини Аританской нарушил спокойное течение моей реальности, подобно камню, брошенному в воду.

— Тихо, — зашипел Хикклер.

А потому дверь распахнулась, и новый мужской голос произнес:

— Его Величество с гвардейцами и верховный маг вышли из перехода во внутреннем дворе. Они направляются сюда…

— Что?! — вскрикнули разом несколько человек.

Кто это вскрикнул, я уже не поняла, потому что на мой разум вдруг навалился камень, он давил всё сильней, причиняя боль, и я застонала.

— Проклятье, он увидит ее здесь, это конец! — с паникой воскликнул женщина.

— Элькос-с… — прошипел мужчина. — Все-таки прошел по остаточному следу. Недооценил… Нам надо от нее избавиться…

— Как?!

— Как и привели. Если ее не найдут, то и обвинить нас не в чем.

— Мундиры, Хикклер, на вас обоих мундиры!

— Проклятье! Уйдем вместе с ней, там доделаем дело и вернемся.

— А я?! — возопила женщина.

— Вы умеете лгать, ваша светлость, извернетесь, — отмахнулся мужчина.

— Мерзавец! Хоть куда вы…

— Не знаю! — выкрикнул мужчина, в его голосе тоже была паника. — Куда выведет!

Пресс продолжал давить мой мозг, и всё услышанное осталось где-то за краем понимания. Вспышки боли сменяли одна другую, и я уже давно перестала узнавать голоса. Даже не осознавала происходящего. Наконец, в голове полыхнуло, и мир, на миг потемнев, вернулся видом плавящегося воздуха посреди того места, где я находилась.

Меня рывком подняли на ноги и подтолкнули к кристаллу, над которым реяло марево. Дверь за спиной распахнулась, и новый голос обрушился на мою многострадальную голову:

— Именем короля, остановитесь!

А затем что-то оглушительно грохнуло, и человек, который вел меня к плывущему воздуху, за которым раскрывалась чернота, вскрикнул и упал навзничь. Белая рубашка окрасилась кровью. Я потрясла головой, но так и не смогла понять, кто этот человек, где я нахожусь, и что происходит.

— Тварь!

Вскинув голову на голос, я увидела невысокого черноволосого человека. Лицо его перекосило яростью, когда он остановился рядом с женщиной, закрывшей лицо ладонями.

— Это не я! — выкрикнула она. — Ив, клянусь! Они притащили ее сюда, они хотели моей гибели! Это враги, государь, наши с вами!

— Молись, — зло бросил он. — Час пришел, тетушка. Ты достала меня до печенок.

— Ив!

— Взять! — рявкнул мужчина, и те, кто пришел с ним, схватили женщину и вынудили встать на колени.

Черноволосый был страшен в эту минуту, и я попятилась, потому что он перевел взгляд на меня. Мужчина осмотрел меня с ног до головы, и выражение лица стало каменным.

— Душа моя, это были последние дни твоей свободы, — отчеканил он. — С меня довольно. Ты меня поняла?

Он обращался ко мне, но я совершенно не понимала, почему незнакомец злится на меня.

— Кто вы? — спросила я, зябко обняв себя за плечи.

И мне вдруг стало страшно до тошноты. Я не знала, кто все эти люди, как попала сюда, даже своего имени не смогла вспомнить.

— Что? — он изломил бровь.

— Проклятье, — выругался седоволосый человек. — Что вы с ней сделали?!

До этой минуты он стоял, вытянув руку в сторону светловолосого мужчины, находившегося от меня по правую руку. Светловолосый хрипел. Он судорожно скреб себя руками по одежде, будто хотел что-то достать, но у него это не получалось.

— Вы влезли в ее сознание?! — с гневом спросил седоволосый.

— Да… — прохрипел мужчина рядом со мной.

— Государь, она вас действительно не узнает, — произнес седой. — Они влезли ей в сознание.

— Проклятье! — теперь выругался черноволосый.

Он направился ко мне, а я снова попятилась, потому что он пугал меня до дрожи. Его острый злой взгляд, его решительные чеканные шаги. Что-то внутри меня говорило, что он мне не друг, этого человека стоило опасаться.

— Шанни, стойте! — вскрикнул седой. — Стойте!

Я не послушалась, потому что черноволосый был совсем близко. Он протянул ко мне руку и произнес более мягко:

— Душа моя…

— Кто вы?! — в панике вскрикнула я.

— Совсем ничего не помнишь? — озадаченно спросил незнакомец, а затем губы его дрогнули в кривоватой ухмылке: — А ведь это даже неплохо. Тетушка, — повысил он голос, — благодарю. Я вас не прощаю, но благодарю. Напоследок вы все-таки сделали доброе дело. Теперь у нас с моей дорогой невестой всё будет так, как я желаю. Восхитительно, — хмыкнул он и позвал с вернувшейся мягкостью: — Любовь моя, всё хорошо. Подойди ко мне, и я расскажу тебе обо всем, о чем ты забыла. Ты вспомнишь, какой ты была покорной, нежной и терпеливой. Иди ко мне.

— Государь… — в голосе седого послышалось недовольство.

— Молчать! — рявкнул черноволосый, и я отступила еще на шаг.

Мне лгали, я это знала в точности. Не помнила – почему, но была уверена, что мужчина меня обманывает. Я не доверяла ему. Его взгляд, его коварная ухмылка мне совсем не нравились. И я сделала еще один шаг назад. В спину повеяло прохладой…

— Кристалл, государь, пните кристалл! — крикнул седой.

— Шанни! — рявкнул черноволосый. — Стой!

— Кристалл!!!

Незнакомец бросился вперед. Он поймал меня, дернул на себя, но я в испуге сделала единственное, чем могла себя защитить – впилась зубами в его руку, поднявшуюся к моему лицу. Мужчина вскрикнул, выругался и оттолкнул меня…. Я отлетела назад, зацепила ногой крисстал, и пол под ногами неожиданно исчез. Я ощутила стремительное падение. Спину обжег ледяной холод, и я закричала. Мой крик слился с последним звуком, который я еще успела услышать:

— Шанни, нет!!! — надрывно заорал черноволосого незнакомец, и тьма поглотила мое измученное сознание…

Холодно. Странно… Темно, холодно и странно. Еще тесно. Возможно, я умерла… Тогда нет ничего странного, потому что смерть — это холод. А тесно, потому что я в саркофаге, только почему-то узком. Хм… Что такое саркофаг, и откуда я знаю это слово? Хотя красиво, конечно — саркофаг. Сильное слово, внушительное. Слово внушительное, но тесное, давит на плечи. Неприятно. Неприятно и даже больно. Хм…