— Повтори, — чуть хрипловато велел король.

— Я только твоя. Так было изначально, так будет и впредь.

Наши губы встретились. Я накрыла плечи монарха ладонями и чувствовала, как под моими пальцами расслабляются его мышцы. И когда я отстранилась, Ив открыл глаза и устало улыбнулся:

— Идем спать, душа моя. Обещаю, что обдумаю еще раз всё, что ты сказала. Возможно, ты и права. Селия и вправду перешла все мыслимые границы, а я слишком долго боролся за сохранение тайн моего рода, что перестал различать, когда эти тайны начинают угрожать мне и моей власти. Идем, душа моя, это был очень долгий день.

— Да, милый, — улыбнулась я.

Поднявшись на ноги, он подал мне руку и так и не выпустил, пока мы шли в опочивальню. И уже лежа в постели, я закрыла глаза и подумала, что Нибо и вправду пора на меня молиться. Кажется, я сумела отстоять его жизнь и вернуть свободу. Он промчался, не жалея себя и своих людей от Ришема до Канатора, чтобы не позволить мне попасть в лапы убийц, подосланных его женой. Я выдержала тяжелое сражение с королем. Похоже, это уже судьба – спасать друг друга от Стренхеттов.

  Усмехнувшись, я накрыла ладонью руку монарха, лежавшую на моей талии, и, наконец, с чувством выполненного долга провалилась в сон.

Я проснулась уже за полдень. Непозволительно долгий сон стал следствием утомительной дороги и тяжелого ночного разговора, измотавшего больше тряски в карете. Короля рядом уже не было, но на столике с моей стороны кровати стоял букет цветов из оранжереи, и к вазе была прислонена записка. Сев, я взяла ее и пробежала написанное взглядом:

— Доброе утро, дорогая невеста… пф, — фыркнула я и тряхнула колокольчиком, призывая Тальму.

Камеристка, как заправский генерал, ввела в покои свою армию горничных и, привычно раздавая указания, устремилась ко мне. Она склонила голову и улыбнулась:

— Доброго дня, ваша светлость. Как вам почивалось?

— Благодарю, — ответила я ей, и служанка, знавшая меня, как никто другой, охнула:

— Никак…

— Позже, — строго ответила я и направилась к умывальной комнате, где для меня уже подготовили горячую воду.

Когда я вышла, в покоях осталась только Тальма. Она помогла мне одеться, пока не задавая вопросов. Я видела, что ее гложет любопытство, но упорно молчала. Лишь когда мы сели к туалетному столику, камеристка не выдержала и прошептала:

— Он знает про покушение?

— Да, — кивнула я.

— И что… Буйствовал? Простите, госпожа, — опомнилась Тальма, и я улыбнулась.

— Скандала не было, — ответила я. — Не по этому поводу. Но покушение заставило его торопиться. Впрочем, его всегда подстегивала угроза его намерениям. Когда-то из-за этого он сделал из меня свою любовницу, потом всучил герцогство, теперь… жену.

— Чего?! — округлила глаза камеристка.

— Да, дорогая, ты имеешь честь причесывать будущую королеву Камерата, — криво усмехнулась я.

— Ужас-то какой, — прошептала служанка, прикрыв рот кончиками пальцев. — А что вы, госпожа?

Я посмотрела на нее через зеркальное отражение и невесело улыбнулась:

— У меня разве есть выход? Всё, что я могу, это только трепыхаться и постараться выбить для себя сносные условия существования. Возможно, сейчас он пойдет мне навстречу, но когда я исполню свое предназначение, и он потеряет ко мне интерес, всякие уступки могут исчезнуть. Он дает и забирает так же легко, как ты переделываешь мне прическу.

Тальма протяжно вздохнула, но через секунду снова спросила:

— А Канатор?

— Могу совать нос в управление до рождения сына, и только в переписке с Нестдером. После рождения я должна утратить и это, если король не передумает. Тибад предложил отдать моему отцу, что я сделаю вполне охотно. Мне оставлено право наблюдать и иногда вмешиваться в дело нашего рода через представителей и посредников. Всё печально.

«Вы не тот бриллиант, который надо прятать, а он спрячет, когда посчитает, что вы сделали достаточно, и в конечно итоге погубит». Как же жаль, Нибо, что вы не ошибаетесь. Ваши предсказания сбываются слишком быстро, и самое ужасное, что я знаю, насколько вы правы. Мне даже нечего возразить…

«Не позволяйте погасить ваш огонь, Шанриз. Если его не станет, не станет и вас, а я не хочу жить в мире, в котором больше не светит солнечный луч, заключенный в человеческом теле. Сберегите себя, вы сможете, я знаю». Как же легко это сказать, но как сложно сделать. А главное, я уже понимаю, что всё, что государь мне позволит выторговать сейчас, он заберет после, и предлогов у него будет немало.

— Довольно, — велела я сама себе. — Прическа готова?

— Да, ваша светлость, — кивнула Тальма.

После завтрака я направилась к королевскому кабинету. Не скажу, что мне хотелось видеть моего жениха после пережитого ночью скандала, но также не хотелось его разозлить и позволить принять неверное решение. Потому, приветливо улыбнувшись гвардейцам, я вошла к монарху. Он стоял у окна и в задумчивости смотрел на улицу, постукивая по губам кончиком пера.

— Доброго дня, мой дорогой хищник, — с улыбкой произнесла я и направилась к венценосцу.

— Здравствуй, душа моя, — устало улыбнулся он мне в ответ.

Мы встретились на середине кабинета, и государь, обняв меня, коротко прижался к губам. Я всмотрелась в его лицо.

— Ты выглядишь измученным, — отметила я. — Совсем не уснул?

— Поспал, но не долго, — сказал Ив.

— Идем, — улыбнулась я.

Взяв монарха за руку, я подвела его к первому от нас стулу, стянула с плеч сюртук, и когда она сел, запустила пальцы в волосы. Ив прикрыл глаза и тихо застонал.

— Обожаю тебя, — сказал он, не открыв глаз.

— Ты не оглиф, ты просто кот, — хмыкнула я, опустив ладони ему на плечи, чтобы размять их.

— Пш, — усмехнулся король. После перехватил мою руку и, потянув, усадил на стол перед собой. А затем, сложив руки на моих коленях, уместил на них голову и умиротворенно вздохнул: — Спасибо, мой милый лучик. — Однако вскоре откинулся на спинку стула и заговорил уже иным тоном: — Я обдумал всё, что ты мне сказала ночью, и решил последовать твоему совету. Селия и вправду опасна. Раз не желает жить с мужчиной, которого сама выбрала, я лишу ее герцога. — Я насторожилась, и монарх усмехнулся: — Да не трону я твоего Ришема. Тут ты тоже права – он идеален, как властитель. И я одобрю его развод, но обяжу подыскать новую жену, как можно быстрее. На нашу свадьбу он должен приехать вновь женатым и светящимся от счастья. Он мне свободным не нужен. Что до беременности Селии, то дождемся рождения младенца, а после маг проверит, чья в нем кровь. Если родство с герцогом подтвердится, то я отдам ребенка отцу. В противном случае дитя отправится к родне своего родителя, а что уж они будут с ним делать, меня не касается.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— А Селия? — осторожно спросила я. — Как поступишь с ней?

— Отправлю к дочерям Левит, — ответил король и добавил: — Но до тех пор, пока она не разрешится от бремени и не придет в себя после родов. За это время найду ей жениха и снова выдам замуж, но за пределы Камерата. Ты вновь права, она пока приносила своему государству только вред, пора сделать что-то хорошее. В конце концов, она – дочь короля, и мы извлечем выгоду, даже против ее воли.

— Ив, это неразумно. Она действительно опасна…

— Она моя сестра, — отчеканил государь и поднялся со стула. Вышло резко, и стул с грохотом упал на пол. — Я выберу ей мужа, при котором она не сможет открыть рта. Нет никакой опасности, Шанриз. Селия выйдет замуж, за кого прикажу, иного выхода у нее нет. Если что-то выкинет, отправится в крепость на вечное заточение. Тебя устраивает такое решение?

Я слезла со стола, подняла стул и аккуратно поставила его на место. Затем приблизилась к королю и заглянула в глаза.

— Ив, я не жажду ее крови, — негромко произнесла я. — Да, я зла на нее, наверное, даже больше. Селия доставила мне немало тяжелых минут, под конец и вовсе желала смерти жуткой и жестокой, однако я не требовала от тебя принести мне ее сердце. Да, негодовала, что ты оставляешь преступление без наказания, а казнить собираешься того, кто позволил нам снова встретиться. Еще была в ярости от того, что ревность оказалась в тебе сильней голосов разума и справедливости. Однако предлагала обитель дочерей Левит, а не крепость. Эти миролюбивые женщины сумели бы удержать в узде норов принцессы и помогли научиться жить в ладу с сердцем и заповедями Праматери. Я когда-то была с матушкой в одной из обителей, мы подносили дары Богине. И я видела, как устроен их быт. Это вовсе не крепость. Дочери Левит живут в простых, но не суровых условиях…