Или:

– Откуда у нас на борту этот маленький шарик? Если он не сдуется, я проткну его кортиком.

А вот еще:

– Ада, я сейчас привяжу к твоему поясу канат, сброшу в море и буду так тащить, пока ты не остынешь и не скажешь, что больше не обижаешься.

Ближе к ночи, когда я распрощалась с господином Тином, с которым провела весь вечер за увлекательным разговором, и отправилась спать, в мою каюту ввалился сам капитан Лоет. Он тоже присутствовал при беседе с лекарем. В общем-то, мы разговаривали втроем, но реплики Вэя я пропускала мимо ушей и довольствовалась ответами только Бонга.

– Ада, черт возьми, ангелы должны быть всепрощающими! – воскликнул пират, падая на стул. – Ты ведешь себя не как воспитанная дама.

– А ты ведешь себя как воспитанный мужчина? – наконец я соизволила ответить ему.

– А разве нет?! – совершенно искренне изумился самый невыносимый мужчина из всех, кого мне доводилось знать. – Я уже сто раз извинился за свое поведение.

– Так угроза выкинуть меня за борт была извинением? И подвесить за ноги на рею? – не менее искренне изумилась я.

– Нужно уметь видеть подтекст, – сразил меня своим заявлением бывший аристократ.

– Не люблю шарады, – отчеканила я и указала ему на дверь. – Покиньте мою каюту, капитан, я желаю отойти ко сну.

Лоет закинул ногу на ногу, скрестил руки на груди и упрямо посмотрел на меня.

– Не уйду, пока не перестанешь обижаться.

Я закатила глаза и упала на койку в одежде. Затем смерила пирата ледяным взглядом и отвернулась от него. Через некоторое время за спиной послышались шаги, и меня подвинули. Когда на койку втиснулся и весь капитан, я окончательно потеряла терпение и попыталась вскочить, но была тут же придавлена рукой к прежнему месту.

– Господин Вэйлр Лоет, какого черта ты творишь?! – не помня себя от гнева, воскликнула я.

– Мадам Адалаис Литин, а какого черта я творю? – удивился гадкий пират. – Я же сказал – не уйду, пока не простишь. Ты не простила, я остался. И, знаешь ли, время позднее, я тоже хочу спать. На полу жестко, на стуле неудобно. Или прощай меня, или спи и не мешай спать другим.

– Невероятно! Уму непостижимо! – у меня не хватало слов, чтобы высказать все, что я думаю об этом человеке и его поведении.

– Говорят, утром думается лучше, чем вечером. Спокойной ночи, мой Ангел, – и он закрыл глаза.

И вновь меня захлестнула ярость. Как я оказалась сидящей верхом на Лоете, я так и не осознала, лишь сомкнула на его горле руки и начала их сжимать.

– И кто ты после этого? – поинтересовался Вэй, с нескрываемым любопытством глядя на мои попытки его удушения. – Сама ты пират и разбойник, Ада, а еще обижаешься.

После этого он легко перехватил мои руки, оторвал их от своего горла и поцеловал по очереди. Затем встал с койки и опустился на колени.

– Мадам Адалаис Литин, приношу вам свои искренние извинения и заверения в том, что буду сдерживать свою темпераментную натуру и чаще вспоминать о воспитании. Я больше не буду, Ангелок, честно-честно, – он чуть склонил голову набок и посмотрел на меня невинным взглядом. – Прощаешь? И я сразу уйду, – искушающим тоном протянул он.

– Да! – гаркнула я.

Мерзавец поднялся с колен, щелкнул каблуками, пожелал мне спокойной ночи и удалился, весело напевая. И самое обидное, что его теперь даже не в чем укорить, извинился ведь в конечном итоге, да еще и по всей форме! Все еще злая, я упала обратно на подушку, некоторое время скрежетала зубами и склоняла имя капитана на все лады. И в конечном итоге расхохоталась.

– Каков восхитительный мерзавец! – воскликнула я. – Матушка точно была бы от него в восторге.

На следующий день Лоет действительно переменился. Во-первых, он ослабил хватку своих щупалец, и передышек в наших занятиях стало больше, во-вторых, брани стало на порядок меньше, и, чтобы выплеснуть излишний яд, капитан искал новую жертву. Что поразительно – всегда находил. Кажется, любовь команды ко мне после этого несколько уменьшилась. Кто-то даже высказался, что женщине, тем более благородной даме, не пристало махать палкой. Этим рассуждениям положил конец все тот же капитан, обозрев ропщущих свирепым взглядом своего глаза.

А в-третьих, наши занятия впервые принесли мне удовольствие. Лоет приобщил к ним Эрмина как «самого цивилизованного и доброго». Тому, что моим партнером стал мой охранник, я несказанно обрадовалась – так я меньше опасалась за свое здоровье. Тем более что Вэй нехотя признался:

– Начнешь бесить – не сдержусь, надеру за-а… уши.

Впрочем, Эрмин был доволен в меньшей степени. Когда капитан увидел, что умеет бывший кучер, он схватился за голову, и учеников у него стало два, со всеми вытекающими последствиями обучения для Эрмина, которых я теперь была лишена. Кажется, Эрмин меня теперь тоже любил меньше. Мне было немного стыдно – все-таки покой закончился у команды с того момента, как я решила перестать быть размазней и об этом узнал капитан. И единственный, кто сиял ярче солнца, получая от всего происходящего удовольствие, был все тот же незабвенный Вэйлр Лоет.

Потому, когда над бригом прогремел крик:

– Земля! – все выдохнули с облегчением.

После полудня мы вошли в гавань мавринийского портового города Ардос. «Счастливчик» получил разрешение швартоваться. Лоет сошел на берег, чтобы оплатить пошлину. Я стояла у сходней, ожидая, когда мы пойдем в город. Те, кому уже было разрешено покинуть бриг по прибытии, тоже ждали капитана. Он вернулся спустя четверть часа, махнул мне рукой, и я первой спустилась на берег. За мной потянулись остальные.

Куда мы пойдем, я уже отлично знала. Вэй не изменял своим привычкам, потому мы сразу же направили свои стопы в трактир. Я с интересом рассматривала высокие – трехэтажные – дома из красного кирпича. Улицы в Ардосе были широкими и мощенными булыжником. Когда мы удалились от порта, мой взгляд упал на театральную тумбу. Я подошла к ней, разглядывая яркую афишу на незнакомом языке.

– Вэй, – позвала я и обернулась.

Капитан стоял у другой тумбы, задумчиво потирая подбородок. На мой окрик он обернулся, и его взгляд неожиданно сместился в сторону от меня. Я тоже туда посмотрела. Из-за угла появились пятеро солдат в зеленых мундирах. Рядом с ними семенил мужчина, которого я заметила в порту. Он осматривал улицу.

Вэй стремительно подошел ко мне:

– Два поворота налево – и ты в порту. Нигде не болтайся, беги сразу на «Счастливчик». Если через час не появлюсь, снимайтесь с якоря и уходите. И не вмешивайся. Ясно?

– Вэй…

Он, как и при нападении на тригарское судно, сжал мою голову в ладонях и впился в губы быстрым поцелуем.

– Пожелай мне удачи, Ангел, – подмигнул он. – Беги!

– Капитан Лоет, именем короля, вы арестованы! – выкрикнули с сильным акцентом.

Вэйлр подтолкнул меня в сторону порта и бросился в противоположную. Несколько мгновений я еще пыталась понять происходящее, а потом зажала рот ладонью и помчалась в порт. Только сейчас я увидела портрет моего пирата и нарисованную сверху петлю. Приговорен…

Уже подбегая к порту, я увидела господина Даэля, шествовавшего в город. Я едва не сбила его с ног. Легкие горели огнем от быстрого бега, в боку немилосердно кололо, и я буквально упала на боцмана, крепко вцепившись в отвороты его легкой куртки.

– Ангелочек? – изумленно спросил он. – Что случилось?

– Капи… Капитан, – выдохнула я и показала жестом виселицу. – Гонятся.

Боцман поставил меня на ноги и встряхнул, заглядывая в глаза.

– Капитана задушили, а за вами гонятся? – Я в ужасе округлила глаза и помотала головой. – За капитаном гонятся? – Я кивнула. – Кто?

– Солдаты. Повесить… там… на тумбе, – я указала назад рукой.

– Солдаты гонятся за капитаном, чтобы повесить на тумбе? – нахмурился господин Даэль.

От досады на него я топнула ногой и снова указала назад.

– Там бумага о розыске, – наконец связно ответила я. – Солдаты хотели арестовать капитана, но он убежал и велел мне направляться на бриг. Сказал, если через час не вернется…