– Тогда ты Сало, – весело ответил ему Красавчик, и с причала до них долетело:

– Батя-а, ну скажи-и-и…

– Брысь домой! – рявкнул грозный отец, глядя на страдающего сына.

– Я мадам Аде все расскажу, – решился на шантаж Сверчок.

– Урою, – пообещал ему отец.

– Тину как своих ушей не увидишь, – добавил Лоет, останавливаясь рядом. – Не подпущу.

– Гады-ы-ы, – провыл Сверчок и, понурившись, побрел прочь.

Лоет похлопал Красавчика по плечу и повернулся спиной к берегу. Он с шумом втянул в грудь воздух, выдохнул и произнес:

– Отходим.

Зазвучали команды, загремела цепь якоря, распустились паруса, и тросы, удерживавшие бриг у причала, были убраны.

– Понеслась, – негромко выдохнул Вэй, сжимая пальцами плечо рулевого.

– Порт-Дайон на горизонте!

Тина сидела на палубе и чистила ногти острием ножа, когда услышала заветные слова. Она вскочила на ноги и устремила взгляд вдаль. Там уже виднелась не просто узкая полоска земли – сейчас можно было различить силуэты башен с острыми шпилями. Они остались от древней крепости, которая стояла на берегу моря. Теперь на ее месте вырос Порт-Дайон. Про эти башни девушке рассказал Мартель, казалось, знавший обо всем на свете. Он любил и умел рассказывать свои истории так, что у слушателя открывался рот и дыхание замирало в груди. Столько всего интересного, наверное, не знал даже учитель истории, которого нанял для дочери мэтр Лоет.

Тяжко вздохнув, девушка обернулась и скривилась, наблюдая, как по палубе шествует ее надсмотрщик, тиран и сатрап… то есть наниматель, конечно. Взгляд пронзительных синих глаз был устремлен в сторону суши, ветер трепал черные волосы, и Тина вдруг представила Альена Литина в той одежде, в которой папенька отправлялся в их маленькие морские путешествия. Воображение дополнило этот образ саблей и парой пистолетов, и картина вышла до того впечатляющей, что мадемуазель Лоет облизала губы и замотала головой, отгоняя видение, от которого почему-то быстрей забилось сердце и кровь обожгла щеки.

– Привидение увидел? – насмешливо спросил боцман, останавливаясь рядом с Тиной.

– Почти, – севшим голосом ответила девушка и откашлялась, окончательно приходя в себя.

– Ты в своем хозяине дыру протрешь, – усмехнулся господин Лериа. – Не переживай, парень, Порт-Дайон – обычная дыра. Там нет ничего, что бы могло поразить твое воображение, и мы не так давно вышли в море, чтобы ты уже истосковался по земле. Не нарывайся, и на следующей стоянке господин Литин будет добрей.

Тина сузила глаза, тут же вспоминая, что это вот… видение испортило ей настроение, что оно запретило ей покидать борт «Алиани» и что руки просто чешутся от желания заехать ему в ухо. Она вновь повернулась лицом к приближающейся земле и сжала пальцами перила, венчавшие борт. Девушка смотрела на Порт-Дайон, все более преисполняясь негодования. Он, значит, будет гулять по городу, а она – стирать ему штаны? Не нанималась! «Нанималась, – напомнил внутренний голос. – За семь с половиной санталов минус сантал за уроки фехтования».

– Гарпун мне в печень, – тихо прошипела мадемуазель Лоет.

И ведь что удумал, подлец?! Этот… господин Литин решил подстраховаться, и Рени, пусть и изможденный морской болезнью, с радостью согласился следить за «мальчишкой», чтобы он с честью выполнил всю работу и не сбежал на берег. Рени! Этот ревнивый собачий потрох! Ну ничего-ничего… Впрочем, господин Лериа прав и нарываться не стоит. Нужно все как следует продумать. Постирает она белье, ничего, переживет, а потом…

Хотя, что будет потом, мадемуазель Лоет еще и сама толком не знала, решив сначала оглядеться. И все-таки Тина была зла. Ее бесил Альен Литин, бесил капитан, который полностью принял сторону ее и своего нанимателя, а еще бесила команда «Алиани», изводившая девушку своими шуточками. «Дьяволовы дыры» стали для Тины проклятием. Будь ее воля, она бы каждому заехала по роже, но злить тех, в чьих руках сейчас находилась ее судьба, мадемуазель Лоет не стала, решив, что ее час еще придет.

Тем временем «Алиани» приблизилась к берегу настолько, что можно было рассмотреть и башни, и силуэты кораблей, покачивавшихся в гавани, и низкие здания складов, стоявших в порту. Тина с жадным любопытством смотрела, как их шхуна входит в гавань, слушала, как загремела якорная цепь, проследила с легкой завистью, как на воду спустили шлюпку и капитан, вместе с Альеном Литином, перебрались в нее по веревочной лестнице. Девушка, перегнувшись через борт, прожигала взглядом молодого человека, все же отдавая должное его сноровке.

– Гад, – проворчала она себе под нос.

Вскоре шлюпка направилась к берегу – нужно было получить разрешение на швартовку у причала Порт-Дайона и оплатить стоянку. Не зная, чем себя занять, Тина рассматривала другие корабли. Ничего нового или примечательного она по началу не увидела, пока Колченогий Мартель не указал пальцем в сторону дальних кораблей и не произнес:

– А вот и местная Лига свободных мореплавателей.

– Где? – голова мадемуазель Лоет сама собой повернулась в указанную сторону, и она даже перебежала на нос «Алиани», чтобы лучше рассмотреть настоящие пиратские суда.

Бывшие пираты, работавшие на ее папеньку, и их корабли, служившие сопровождением торговым караванам и отдельным судам, Тине были привычны. Она их всех знала по именам, и суровые морские волки казались ей обычными людьми. В них не было ничего примечательного, кроме их прошлого. Но о прошлом говорить было не принято, а настоящее Тина и сама прекрасно знала.

А вот те корабли, что застыли у дальнего причала, обособленно от остальных, – вот там было на кого посмотреть и что послушать! Однако девушка была под арестом и не могла покинуть борт «Алиани», да и здравый смысл нашептывал, что любоваться кораблями Лиги лучше со стороны. И Тина любовалась.

– Какой красивый, – охнула она, заметив бригантину, выделявшуюся на общем фоне бордовым цветом бортов и золотой отделкой, сплетавшейся в причудливую вязь.

– Это «Красная заря», – мрачновато произнес Мартель. – Ее капитан – самый отъявленный сукин сын, про которого я когда-либо слышал. Если увидишь когда-нибудь рыжего мужика, которого будут называть Ржавый, беги от него не оглядываясь. Запомнил, малец?

– А чем он так страшен? – с любопытством спросила мадемуазель Лоет. – Он же не бросается на людей на улице, правда?

– На людей на улице не бросается, – усмехнулся Колченогий. – Но он жестокий, очень жестокий. Говорят, когда он убил своего врага, то танцевал на его теле до тех пор, пока то не превратилось в кровавое месиво. Но с первого взгляда кажется вполне приличным человеком, даже вежливым. Галантный, бабы его любят.

– Так он с врагами жесток? – поняла Тина.

– Если бы, – на лице Мартеля появилась кривая ухмылка. – Про него ходит много жутких историй, и я тебе их как-нибудь расскажу, если захочешь пощекотать себе нервы. Но мое предупреждение помни.

– Угу, – промычала Тина, продолжая изучать бригантину.

И сколько бы она ни пыталась рассматривать другие корабли, взгляд ее все время возвращался к «Красной заре», которая теперь казалась девушке загадочной и пугающей, но безумно интересной. Нет, она вовсе не собиралась испытывать судьбу и приближаться к причалу Лиги, а уж к бригантине тем более, но это не уменьшало любопытства. Тина решила во что бы то ни стало узнать истории про капитана Ржавого или как там его зовут на самом деле.

Пока она продолжала рассматривать причал, к шхуне подошла шлюпка с капитаном Верта; Альена Литина с ним уже не было.

– Нам разрешили суточную стоянку, – услышала мадемуазель Лоет.

– Вот лучше б запретили, – пробубнила она. – А Литин, дьявол его дери, уже где-то шляется.

– Что ты там ворчишь? – Девушка обернулась на голос и скривилась: за ее спиной стоял Рени, бледный до зелени.

Мужчина кутался в плед, несмотря на жару, на лице его застыло мученическое выражение, но взгляд цепко держался за второго слугу его хозяина. Тина закатила глаза и отвернулась. Рени ее раздражал даже больше, чем Альен Литин и капитан Верта вместе взятые.